ХАСА И ВЕРХОВНЫЙ КНЯЗЬ

В адыгском фольклоре имеются косвенные данные о том, что легендарный Инал, считавшийся родоначальником кабардинских и бесленеевских князей, был избран верховным князем именно на хасе.
Но первые достоверные сведения о «больших» или «начальных» кабардинских князьях27 мы встречаем в летописных известиях середины XVI века, документах о кабардино-русских отношениях того времени, а также в родословных росписях. В частности, в последнем виде источников специально оговариваются случаи, когда «большое княжение» жаловалось в Москве, а в Кабарде это решение утверждалось или отвергалось. Даже если бы мы не располагали никакими другими данными, уже сам факт неприятия или одобрения кабардинцами царских жалованных грамот предполагает наличие в Кабарде специального органа власти, компетентного решать эти вопросы, а также существование в ней определенного порядка выдвижения и утверждения кандидатур на большое княжение.
Архивные документы, относящиеся к концу XVI — началу XVII в., уже ясно показывают, что верховного князя избирали на «совете всей кабардинской земли* с соблюдением «ряда», т. е. очередности между отдельными княжескими линиями, возводившими свой род к Иналу и составлявшими своеобразную братскую общность. Причем сама очередность была двухступенчатой: 1) сперва определялся «ряд» той или иной линии, а затем 2) внутри нее выдвигался претендент на «большое княжение», который утверждался на общем собрании князей и дворян Кабарды. После его смерти «большим» или «начальным» князем мог стать следующий за ним брат и так до тех пор, пока все братья не реализовывали свое право на «'большое >княжение». Другими словами, престол верховного князя представители одной линии могли занимать несколько раз. Так, все братья Темрюка Идарова (тестя Ивана Грозного) поочередно были «князьями кабардинскими*28.
«Верховное управление оставалось наследственно в роде Кеса (предка Инала.— В. К-)»,— писал П. С. Потемкин29. Но оно наследовалось не по прямой линии (от отца к сыну), а по •боковой, горизонтальной (от «брата» к «брату»).
Интереснейшие сведения о порядке наследования власти и собственности в княжеских уделах Кабарды даны в «Описании кабардинского народа», составленном в мае 1748 года. Они репрезентативны и для XVI—XVII вв. в силу чрезвычайной консервативности описанных в нем явлений.
«Кабардинский народ напредь сего был под единым владельцем называемым Иналом и жительство свое имел на Баксане и по другим ближним к Баксану речкам. У оного владельца Инала было пять сынов, которые по смерти отца их кабардинской народ разделили себе на пять частей. А по них от времени до времени у кабардинских владельцев вошло во обычай так, что после каждого владельца всеми подданными владеет один старший по нему брат, а ежели братьев нет, то большей его сын, а протчие умершего отца дети должны жить при том их большем брате и содержание свое получать от него, и для того быть у него в послушании. И которые ис таковых были в согласии, то большой их брат общими с ними силами старался других безсильных и малофамильных владельцев искоренить или ис Кабарды выгнать и подданных их разделить и отдать во владение меньшим своим братьям, дабы они собственное свое содержание уже от них иметь мог-ли. А которые ис таковых с большим братом согласия не имели, то или старшей по оном большого брата умертвит или из .меньших, которой попроворнея, всех своих братьев изведет и сам один всеми отцовскими подданными завладеет»30. (Далее перечисляются князья, изгнанные в XVII в. из Кабарды и перешедшие на русскую службу).
Рассматривая специфику власти «большого князя» в Ка-барде и формы разделения ее территории на уделы между представителями одного княжеского дома, нельзя не заметить некоторую аналогию с Русью XI—XII вв. и Франкским королевством, где до второй половины IX в. существовал cop-pus fratrium, предусматривавший «непременное соучастие всех братьев в управлении королевством по смерти отца, что выражалось в территориальных разделах между ними, создании королевств — уделов (Teilreiche) при сохранении государственного единства как потенции и идеальной нормы».
При изолированном изучении генеалогии одного княжеского рода или линии может показаться, что власть пщышхуэ передавалась от отца к сыну. Так, в родословной кабардинских князей и мурз содержится следующее указание: «У Табулина сына у Инармаса-мурзы один сын Идар, князь кабардинский, а у Шара князя пять сынов (сын Темрюк, князь кабардинский...)». Если обратить внимание на боковые ветви, то нетрудно заметить, что «большим князем» был двоюродный браг Идара, Беслан Джанхотов, а затем сын последнего, Кайтуко. На первый взгляд, создается впечатление, что Беслан Джанхотов передал по наследству «большое княжение» своему сыну. Однако, если сопоставить по времени эти два поколения «больших князей», учитывая наследование верховной власти по боковой линии, а также порядок очередности между представителями разных 'Княжеских линий, то, по всей видимости,. Беслан Джанхотов был «большим князем» до Идара, за Ида-ром — Кайтуко, за последним — Темрюко. То обстоятельство, что в первой половине XVI века «князьями кабардинскими» становились по одному представителю от каждой линии, отчасти объясняется тем, что Идар был единственным сыном Инармаса, а Кайтуко — единственным сыном Беслана.
С увеличением числа «братьев-князей», имевших формально одинаковые права на власть пщышхуэ, порядок очередности уже не мог сам по себе обеспечить ее получение. Возникла проблема выбора между равными претендентами, «ряд» которых уже «пришел». Регулирование «ряда», как и самого акта избрания верховного князя, становится одной из важных функций хасы. Необходимость этого аспекта ее деятельности диктовалось еще и тем, что между претендентами возникали жестокие междоусобицы, осложнявшиеся вмешательством соседних государств, прежде всего России и Крыма, старавшихся повлиять на исход выборов.