Культура древнего населения Западного Кавказа. Часть 10.

Другое дело, выяснить: доставлены ли были на самом деле некоторые эффективные майкопские изделия на Западный Кавказ из Месопотамии или Анатолии?

Здесь у нас, например, есть одно большое сомнение. И оно связано как раз с очень «продвинутыми» экземплярами из майкопского кургана-двумя серебряными сосудами, на которых имелась гравировка горного ландшафта, деревьев и зверей.

Авторы очерков истории Адыгеи (1957 г.) С. К. Бушуев, Е. С. Зевакин, Н. В. Анфимов и другие, к примеру, не прошли мимо этих экземпляров серебряных сосудов, выразив мнение, что «на одном из них изображен горный ландшафт, напоминающий очертаниями Кавказский хребет...».

Особое внимание на эти сосуды обратил и известный дешифровщик древних памятников письма Г. Ф. Турчанинов, найдя на изображениях этих сосудов вполне определенную географическую карту Западного Кавказа.

Первым же автором, который высказал предположение, что на одном из серебряных сосудов майкопского кургана выгравирована карта земли, прилегающая к Кавказскому хребту, был Б. В. Фармаковский, исследовавший достаточно глубоко все предметы из Майкопа.

Он ошибся лишь в одном - в установлении названия одной из рек. Г. Ф. Турчанинов по этому поводу писал: «Поскольку могила - курган оказалась по отношению к хребту на северной его стороне, Б. В. Фармаковский полагал, что одной рекой на карте является Кубань, а другой Терек, ошибочно направленный в одно и то же море. Теперь мы убеждаемся, что это неверно».

Б. В. Фармаковский р. Фазис (совр. Риони) принял за р. Терек, считая, что гравер ошибся. На самом деле ошибся он сам. Реки указанные на сосуде – это Кубань и Риони, текущие в одно море - Черное.

Хотя исследователи до настоящего времени довольно осторожно относятся к работам Г. Ф. Турчанинова по дешифровке древнейших памятников письма - Майкопской и Сухумских плиток, все же необходимо с доверием относиться к его объяснениям значений изображений на двух серебряных сосудах из майкопского кургана.

Древний человек, изображая на скалах различные рисунки, в том числе животных, всегда придавал этому какой-то смысл. Письменность египтян и других древних народов начиналась именно с рисуночного письма.

Рисунки изображались не ради рисунков, а рассказывали о чем-то. И в случае с серебряными сосудами из Майкопа аналогично.

Гравировщик вкратце сообщил сведения о своей стране (царстве).

По Г. Ф. Турчанинову, на первом сосуде, в частности, дерево, растущее в реке, с помощью убыхского, абхазского и абазинского языков объясняется как «садз» (древ. абх.-абаз.-убых. этноним): са + дз (убых. са - «дерево», бзыс - «водное дерево»; абаз. - абхаз. дз , з - «вода», «река»).

Хищная птица, расположенная левее дерева над фигурой льва, транскрибируется в хIа - «царь» (совр. абаз. и абхаз. ахI). Ниже дерева и птицы изображены лев (абаз.-абхаз, лым / лама), лошадь (абаз. а-тшы, абхаз, и убых. а-чы / а-чааб), далее бык (абаз. чвы, абхаз.- убых. цэ) и корова (абаз. жвы, абхаз, жэ).

Под образом льва надо понимать личное имя царя «Лым / Лама», в образе лошади - родовое имя «А-чба». В убыхском языке понятие цэ (бык) вошел в наименование «дом», который первоначально означал «род».

В абазинском языке и сегодня под «родом» иногда имеют ввиду понятие «тдзыхьыз» (букв. «имя дома»), хотя в употреблении бытует тюрк. происхождения термин «ткъвым» (род).

Таким образом, гравировщик первого серебряного сосуда через изображение животных и растений на тулове сосуда выразил на своём древнейшем ашуйском (абхазо=абазино=убыхском) языке словосочетание: сазыхIа Лым цэ жэ. На современном абхазском и абазинском языках это означает - «Садзовский царь Лев Ачбовых рода древнего есть».

Кавказоведами (3. В. Анчабадзе, Л. И. Лавров, Ш. Д. Инал-ипа, К. С. Шакрыл и др.) доказано что древним и первейшим родом в Абхазии в прошлом почитались Ачба (совр. Анчабадзе), из которых вышли первые апсха (цари) раннеклассовых государственных образований античности и впоследствие - раннефеодальнего Абасгского царства во главе рода Лев // Лау (Леона I Абасга и Леона II их предков и потомков), имеющих родословные связи с известными позднесредневековыми абазинскими князьями Лоовыми.

Гравировщик имел ввиду под «Левом Ачбовых рода» далеких современных Анчабадзе и Лоовых.

Изображенные в приданной части первого сосуда значения животных Г. Ф. Турчаннновым дешифрованы в следующей последовательности фигур: козел, кабан, львица, баран.

С помощью терминов-значений этих животных из абхазского, абазинского и убыхского языков складывается следующая фраза: абы Х, эа (и)ца Г,ьаęа // Гьаеа (и)шаты.

Из современного абхазского языка она транскрибируется в следующее предложение: «Это Хуа сын Гяч сделал (создал)».

Этим самым гравировщик не забыл себя, обозначив свое авторство скромно на днище сосуда, как иногда это делают и сейчас заводы, ставя фирменный знак собственности на своих изделиях.

Продолжение следует.