«Старый Кадыр любил сидеть на лавочке возле своего аульского дома. Традиционная с высоким воротником-стойкой рубаха навыпуск, подпоясанная узким ремнем, галифе, заправленные в сапоги, на голове — папаха. Опершись двумя цепкими руками на трость, он смотрел поверх аульской дороги… К вечеру к нему подтягивались старики из соседних домов. У всех были большие крепкие семьи, сыновья и внуки. И в какие бы времена старый Кадыр ни сидел с соседями у своего дома, о чем бы ни заходил их длинный неспешный разговор, никто из стариков никогда не хвалил своих детей. Не хвалили своих детей и их родители. Да и в прежней Черкесии с запада на восток, говорили старики Кадыру еще в его детстве, это было не принято». Если бы я писала рассказ об одном из удивительных табу, характерных для черкесской культуры, — о жестком запрете на похвалу своих детей, то начала бы его именно так.
Я помню и мужчин средних лет, и стариков, которые замолкали и поджимали губы, когда кто-то начинал хвалить их детей, особенно сыновей. Они никогда не подхватывали эту тему, говоря, что пусть сына похвалят люди, а при мне хвалить моего ребенка не стоит. Известный этнолог Б.Бгажноков, основоположник академического изучения адыгского этикета, в своей книге «Адыгская этика» писал о своеобразном отношении к похвале у черкесов: «Выслушивать похвалу в свой адрес или в адрес близких считается нескромным. В таких случаях рекомендуется вежливо, но решительно прервать говорящего. К примеру, если заходит речь о способностях или достоинствах даже взрослого сына, присутствующий при этом отец говорит: «Вы имеете в виду этого мальчишку? Оставьте, пожалуйста, он не дорос до того, чтобы о нем так отзывались».
Сегодня родители, которые хвалят своих детей до самозабвения, уже давно не редкость. Достаточно просмотреть ленту в любой социальной сети, где родители с радостью делятся первым шагом, первым словом, первым танцем, первым школьным докладом своего ребенка. Родители публично поздравляют детей с днем рождения, не скупясь на похвалу своего ребенка как самого лучшего на свете. Почему бы и нет? Ведь разумная похвала родителей в детстве, и это повсеместно признано психологами, это те крылья, под защитой которых ребенок сможет пройти через всю жизнь, не зацикливаясь на поражениях и расценивая кризисы не как провал, а как новую возможность.
Однако есть и другая крайность: нередко отказ от запрета на похвалу плодит когорты зацикленных на себе нарциссов. Тех, у кого знаменатель большой, а дробь в итоге маленькая. Вспомните выражение Льва Толстого: «Человек подобен дроби: в знаменателе — то, что он о себе думает, в числителе — то, что он есть на самом деле. Чем больше знаменатель, тем меньше дробь».
В условиях глобализации и развития информационных технологий не всегда понятно, как удержаться от чрезмерной похвалы, как соблюсти баланс между разумными требованиями к ребенку и предоставлением ему определенной свободы выбора в соответствии с традиционными этическими представлениями?
Система воспитания
Справедливости ради надо сказать, что запрет на похвалу оказывается действующим в отношении младенцев: считается, что излишнее количество похвальных слов делает энергетическое поле маленького ребенка открытым для негативного воздействия. В остальных случаях это табу растабуировано.
Возможно, публичная похвала собственного ребенка на всем Кавказе — это компенсация со стороны 30—40-летних родителей молчания их собственных родителей? Ведь современные молодые родители тоже когда-то были детьми и так ждали поощрения отца или матери! Однако его или не было совсем, или успех ребенка оценивался родителями как должное и нечто обыденное. С другой стороны, подобное изменение обычая (точнее его утрата) — одно из проявлений глобальной трансформации современного адыгского общества, показателями которой являются размывание связей внутри большой семьи и рода, утрата старшими своих безусловных лидирующих позиций, внутриродовое лидерство, обусловленное не репутацией, а наличием финансового или административного ресурса, примат индивидуального над родовым и т.д.
Система воспитания детей как часть масштабной системы семьи претерпевает глубочайший кризис.
Еще 20 лет назад в воспитании детей и у черкесов, и на Северном Кавказе в целом все было более-менее предсказуемо. Семья на Кавказе при всех последствиях советской модернизации и урбанизации менялась медленно и незаметно. Семьи были неразделенными, большими, включали три поколения. Определяющую роль в семье играло старшее поколение: оно служило образцом, к которому следует стремиться, и символизировало стабильность. Отношения между разными половозрастными группами были строго регламентированы — в пространстве, времени, вербально и невербально. Опыт старших передавался младшим почти без изменений. Гендерные пространства и роли были строго разграничены: мальчик с раннего детства идентифицировал себя с отцом, девочка — с матерью.
Мальчик в системе воспитания 1990-х гг. должен был вырасти воспитанным, образованным, физически сильным, ответственным за родителей и свою будущую семью, верным слову и порядочным человеком. Девочка должна усвоить все принципы этикета и женского поведения, принятые в данной культуре, окончить колледж или вуз, стать хорошей хозяйкой, быть гибкой в отношениях, особенно с будущими родственниками, и обязательно стать хорошей женой и матерью.
Мир взрослых воспринимался как мир учителей и воспитанников, а взаимодействие было направлено от мира взрослых к миру детей, и никак иначе. Дети всегда находились под полным контролем мира взрослых, который рассматривался как необходимый элемент процесса обучения и воспитания.
Зона турбулентности
В конце 1990—2000-х гг. ситуация принципиально изменилась. Сегодня Кавказ находится в «зоне турбулентности», привычные ценности не выдерживают натиска глобализации. Северный Кавказ на пороге того состояния культуры, когда дети в состоянии обучать родителей новым технологическим приемам. То есть дети становятся старше своих родителей. Не по возрасту, но по умению ориентироваться в информационном потоке и в мире гаджетов.
Традиционные нормы адыгского воспитания вошли в клинч с современными ценностями. На смену большой семье приходит малая семья из родителей и детей, а большой род вспоминается только на свадьбах, похоронах и в чрезвычайных ситуациях. Если раньше ребенку прививали трудолюбие, скромность, то сегодня на повестке дня тема выражения своего «Я», проявления инициативы, самостоятельности, умения отстаивать свое мнение. Безусловное главенство отца в семье, характерное для Кавказа, утрачивается, как и безусловное послушание детьми своих родителей. Такие традиционные еще для 1970—1990-х годов нормы поведения, когда отец публично не хвалил своего ребенка, не брал его на руки при родителях, не гулял вместе с женой и детьми, ушли в прошлое. Времена, когда отца кормили первым и отдельно от детей, а сыновья не садились за один стол с отцом, ностальгически вспоминаются за очередными посиделками. Сегодня не редкость равенство в общении между родителями и детьми, их совместные игры и времяпрепровождение. По отношению к родителям, да и вообще взрослым, дети не всегда соблюдают дистанцию, которая еще лет 20 назад казалась незыблемой.
Молодые семьи с детьми часто живут за тысячи километров от своих родителей, не имеют возможности ежедневного общения. В современной возрастной шкале «татам — нанам» 50—60 лет, они сами по себе активны, работают, а их детство пришлось на советскую эпоху, когда знания о традиционном воспитании передавались только через опыт и не культивировались в официальном публичном дискурсе.
В этом турбулентном потоке изменений утрата запрета на похвалу собственных детей видится одним из проявлений общего кризиса традиционной культуры.
Еще несколько лет назад в фейсбуке мои собеседники рассказали мне несколько историй: «Меня очень раздражают люди, которые открыто хвалят своих детей. Это беседа в одну сторону. Он хвалит, а мне остается только тупо кивать головой и делать улыбку». (Чиназ, Майкоп).
«Меня пугает многое в современном воспитании, в том числе то, как родители вгрызаются в защиту своих детей, не разбирая даже ситуацию. Как они хвастаются ими друг перед другом. Строгость, в меру конечно, никогда не вредила. Общая невоспитанность нынешней молодежи идет, на мой взгляд, как раз от потери четкой методики воспитания ребенка. Потеряна связь прошлого с настоящим. В случае с нами она шла из староадыгского уже воспитания». (Марета, Нальчик).
На зеркало неча пенять…
Из историй, рассказанных мне в социальных сетях, следует, что в целом люди терпимо относятся к публичной похвале собственного маленького ребенка, но бахвальство взрослых у большинства вызывает раздражение, потому что, по мнению моих собеседников, провоцирует молодых людей на самовосхваление, делает границу, за которой признание успеха становится бахвальством, зыбкой и подвижной. Публичная похвала собственного ребенка — это производное от публичной похвалы самого себя. Это когда-то в эпических текстах гордые джигиты, возвращаясь из походов, израненные, в оборванных черкесках, не произносили ни слова о своих подвигах. А раненые старались, превозмогая боль, привстать перед старшим, который пришел их проведать.
«А чего удивляться, что молодежь любит бахвальство и понты, когда даже старшее поколение, которое должно быть примером, ведет себя таким самовосхваляющим образом. К примеру, мне бросилось в глаза, как в 2012 году один из активистов старшего возраста несколько раз сходил в пикет (имеется в виду пикет в Москве в поддержку репатриации сирийских черкесов. — Прим авт.), а после этого и у себя на странице, и во всех группах, в которых состоял, постил по 50 фотографий себя любимого, как он стоял в пикете и держал плакат. Глядя на это, молодежь и думает, что надо всем и как можно больше рассказывать о своих хороших поступках…» (Евгений, Москва).
За последние лет 10 запрет на похвалу самого себя окончательно обрушился. Люди транслируют собственную успешность и востребованность, и это данность. Разве мы не демонстрируем фотографии с известными людьми (часто, кстати, такие фото сделаны только потому, что «великие» любезно снизошли и разрешили сфотографироваться с собой), бейджи с крутых конференций, сертификаты участия в семинарах — все это и есть публичная трансляция нашей успешности, разве не так?
«Ситуация сегодня поменялась коренным образом, — говорил мне один очень известный в Адыгее человек. — Люди хвалят себя, домогаются всяких наград и званий, выпрашивают должности, организуют публикации про себя книг заказного характера, хвалят своих родителей, пишут о них, не стесняясь, статьи в газетах, если не сами, то через других лиц, хвалят своих детей, и, если посчитают нужным, могут пойти в школу и воевать с учителями за то, что те не учли, какие у них гениальные дети».
Интересно, что сказал бы обо всем этом старый Кадыр?
