МЕСТО ЛЕОНТИЯ ЛЮЛЬЕ В ИСТОРИИ ИЗУЧЕНИЯ АДЫГЕЙСКОГО ЯЗЫКА

В адыгейском языкознании известен труд Л. Люлье «Словарь русско-черкесский или адигский, с краткою грамматикою сего последнего языка», одобренный императорскою Санкт-Петербургскою академиею наук и изданный в Одессе в 1846 году. Автор данного словаря Л. Люлье не был специалистом по языку. Он служил в Министерстве иностранных дел царского правительства России, по распоряжению которого он находился несколько лет подряд «у непокорных обитателей гор черкесских». Кроме основных служебных занятий, он ставил задачу изучения туземного (черкесского) языка. У него не было наставников или специальных опубликованных источников по изучению черкесского языка, поэтому по своему разумению изучал язык и подгонял его особенности к общим правилам грамматики иноязычных языков. Перемена места службы вынудила его прервать свои занятия по изучению черкесского языка. Затем его направляют на службу при командующем войсками на Кавказской линии, куда обращались с разными вопросами представители почти всех племен горцев. При этом Л. Люлье имел возможность познакомиться с представителями всех наречий адыгского (черкесского) языка. В то время он знакомится с «ординарным академиком» А.М. Шёгреном в Ставрополе, который занимался изучением наречий горцев Кавказа. Именно А.М. Шёгрен вдохновил Л. Люлье к составлению адыгейского (черкесского) словаря. Однако, как он пишет, «неожиданные обстоятельства отдалили его (меня) от Кавказа, и с тем вместе приостановился им (мной) начатый труд». Несколько лет спустя по ходатайству генерал-адъютанта О.Р. Апрепа, его направляют с особыми поручениями при начальнике черноморской береговой линии, и он же дает средства для завершения русско-черкесского лексикона.

Под черкесами (самоназвание адыге) Л. Люлье имел в виду все племена, живущие на северном скате Кавказского хребта и на равнинах Кубани, начиная от Моздока до крепости Анапы, и отсюда по южному скату хребта, вдоль восточного берега Черного моря до земли Убыхов» (см. на стр. IV). К этим племенам Л. Люлье относил следующие:

1) кабардинцы — большой и малой Кабарды

2) бесленеевцы

3) мохошцы

4) термиргойцы (кемгуй)

5) жанеевцы (жанэ)

6) гатюкайцы

7) черченейцы и хамышейцы, известные также под общим названием бзедух

8) абадзехи

9) шапсуги

10) натухажцы (нодхадж) (см. стр. IV)

Как пишет Л.Люлье, другие народы, живущие на северном скате Кавказского хребта, кроме своего языка, владеют также черкесским языком. К таким народам он относит следующие:

Абхазского происхождения:

1) басихог или абазинцы Алтыкесек

2) башилбай

3) там

4) шагирай

5) Казилбек или Казбек

6) Багг Баракай.

Татарского происхождения: ногайцы, известные под названием Закубанских карачаевцы шигиемцы балкарцы Те народы, которые живут на южном скате Кавказского хребта, также говорят на черкесском языке. К ним он относит следующие:

1) отдельный народ Убыхи

2) племя Джигетов

3) абхазского происхождения Садзен — весьма незначительное число, преимущественно из князей и дворян.

На основании этого Л. Люлье приходит к следующему выводу: «Черкесский или адыгский язык есть общеупотребительный язык, но в каждом племени он имеет свои оттенки» (см. стр. V).

Здесь же дается характеристика убыхскому языку, как занимающее среднее положение между черкесским (адыгским) и абхазским языками и подлежащему исчезновению в недалеком будущем, в силу использования большинством народа черкесского и абхазского языков.

Различие адыгских наречий, языков Л.Люлье пытается объяснить фонетически. Так, вместо общечеркесского ф произносится в кабардинском наречии хвф или хв, хф. Например, «на общем Черкесском наречии в слове циффё [ц1ыфы] «человек», звук буквы ф слышен ясно, тогда как в кабардинском наречии это самое слово произносится как бы написано было цихвфё [ц1ыхуэ]» fc.VI) и т.д.

Как пишет Л. Люлье, «бесленеевцы, происходя родом от кабардинцев, но отделившись от них и будучи по топографическому их положению в сношениях частых и близких с черкесами [адыгейцами], изменили наречие свое, и составляют, если можно сказать, середину между кабардинским и общим черкесским наречиями.» (с. VI-VII). Таким образом, Л. Люлье разделяет адыгейский язык на три наречия — на кабардинский, бесленеевский и черкесский [т.е. адыгейский]. Словарь Л.Люлье, как он пишет, составлен для последнего.

Первую попытку в разграничении адыгских наречий по выговору отдельных звуков, насколько мне известно, сделал Л. Люлье. Он пишет, в частности, что вместо звука (буквы) х у бзедухов может быть использован звук (буква) к — шхе — шке «ешь!» (с.УП).

В своей книге Л.Люлье обращает внимание на взаимовлияние разных языков по причине территориальной близости или взаимовлияния культур, религии и т.д. Так, адыгский язык сильно повлиял на абхазский, мингрельский, балкарский, карачаевский, а в адыгский язык вошли арабские, татарские, турецкие слова через торговые отношения и распространение исламизма.

Из-за отсутствия письменности и письменных памятников углубиться в историю языка и народа, к сожалению, Л.Люлье не смог. Как он отмечает, «единственные исторические памятники между ними суть поэмы, если можно так назвать рассказ, -- коими восхваляют подвиги героев своих, но и те, будучи без хронологического указания, ничего разъяснить не могут» (с. IX).

Для написания словаря необходимо было составлять алфавит. Он хотел воспользоваться знаками (таврами), которыми обычно адыги (черкесы) ставили тавро на коней, но топографические возможности того времени мешали ему, и поэтому он решил приспособить русскую графику к адыгским звукам. Это способствовало ознакомлению адыгов русскому языку и изучению русскими адыгейского языка. Однако один голый словарь недостаточен был для поставленной им цели. Для этого необходимо было создание грамматических правил. Он разделяет адыгейский язык на части речи, подкрепляя примерами; показал склонение имен и спряжение глаголов. Его удивляет грамматический строй адыгейского языка, богатство глагольных форм, выразительность языка в целом. Л.Люлье подчеркивает, что адыгейский язык вполне заслуживает научного исследования. Он предполагает, что научные результаты его исследования могут явиться связующим звеном между разными языками стран востока и Европы. «Для большей ясности, и дабы передать вполне значение и силу слов черкесского (адыгского) языка, я счел нужным присовокупить в словаре к русскому и французский текст» (с. IX), -- пишет Л.Люлье.

Как сказано, труд Л.Люлье был одобрен академиком Императорской С.-Петербурской Академии Наук, статским советником Шёгреном. Замечания последнего были учтены автором, но при всем при этом Л.Люлье не был убежден в отсутствии недостатков, и поэтому он намерен был впоследствии переделать словарь и грамматику.

Прежде всего, он дает краткую грамматику, которая начинается с подачи адыгской азбуки на русской графической основе. Азбука состоит из 31-ой буквы русского алфавита, графическое изображение, наименование и произношение, которых Л. Люлье отразил в таблице (с. XII). Звуки, подаваемые в таблице буквами а, б, в, как он пишет, сохраняют русское произношение; г произносится в начале слова как французское h (aspire), в середине и конце слов, как немецкое g; двойной г произносится как немецкое g и французское h (aspire), gh, причем эти звуки должны сливаться в один; звук д остается неизменным; звук е может передавать различные звуки в зависимости от места ударения в слове; звуки ж, з, и, i [й], к, л, м, н, о, п, р сохраняют их русское произношение; с [у] произносится как французское с, звуки т, у, ф не изменяются и произносится как и в русском языке; х произносятся как французское h (aspire); ц, ч, ш не изменяются, произносятся как и в русском языке; ъ произносится твердо [!]; ы произносится мягче, чем на русском, ближе к лит. и; ь произносится мягко [!]; э не изменяется [!]; ю произносится как французское и; я не изменяется.

Все буквы (звуки) адыгейского языка делятся на гласные и согласные. Гласные состоят из простых а, э, и, i, о, у; полугласных — ъ, ь [!], двугласных е, я, ы, а также двухгласных сложных, составленных из двух гласных букв (звуков), сливающихся в один звук — уа, уо, iе, юё.

Согласные буквы (звуки) без помощи гласных не могут быть звуками полными. Согласных звуков 18 — б, в, г, д, ж, з, к, л, м, н, р, с, т, ф, х, ц, ч, ш. К ним добавляются специфические звуки адыгского языка — двусогласные или составные буквы — тл, пл, тх.

Гласные и полугласные буквы (звуки) по произношению Л.Люлье делит на твердые — а, о, у, ы, ъ и мягкие — я, э, е, ю, и, i, ь.

Согласные по произношению делятся на «гортанные — г, к, х; гортанные по-мягче —л, н, р; гортанные с помощью зубов — ж, ч, ш; свистящие — з, с; с помощью зубов — д, т; с помощью языка — ц; на губные — б, в, м, п, ф».

Ударение, которое ставится на гласных, делится на пять: «1) острое ('), 2) тяжкое ( ), 3) облегченное О, 4) двоеточие ( ) и 5) апостроф ('), означающее упущение одной из гласных букв».

Люлье объясняет язык как соединение многих слов, которыми излагаются свои мысли. Слово же есть соединение нескольких слогов. Слово, состоящее из одного слога, есть односложное; слово, состоящее из двух или нескольких слогов, есть многосложное. Слог «состоит из одной гласной буквы, или из гласной в соединении с другими гласными или согласными, составляющие один звук при произношении».

Грамматика, по мнению Л.Люлье, есть наука, которая учит нас правильно говорить и писать.

Любое слово является частью какой-либо речи. Частей речи в адыгейском языке восемь: 1) имя, 2) местоимение, 3) глагол, 4) причастие, 5) предлог [!], 6) наречение, 7) союз, 8) междометие.

Часть речи имя разделяется на существительное и прилагательное. Существительное означает существо или предмет (чалле [к1алэ] «мальчик»; уне [унэ] «дом».

В существительных различаются: а) собственные — Пшизе «Кубань», ендарь [Индар] имена; б) общие — циффё (ц1ыфы) «человек», шюзе (шъуз) «женщина», тхитль [тхылъ] «книга», в) собирательные - мезе «лес», уотерь - «стадо».

Л. Люлье отмечает отсутствие в адыгейском языке категории рода — женского и мужского. В именах существительных отмечает наличие двух чисел: единственного и множественного — ц1ыфы «человек» и ц1ыфых, (ц 1 ыфыхэр), « люди».

В адыгейском языке, по аналогии с русским, автор отмечет семь падежей:

1) Именительный по вопросу хед «кто?» сед «что?»

хедй «кого?» «чей?». хед «кому?» хед «кто?», сыд «что?»

хёдигё «кем?» седиге «чем?» седи гугге? «о чем?»

Приводятся образцы склонения имен

Ед.ч. Мн.ч.
Им. п. человек циффё человеки циффых
Род. п. человека циффёмь Человеков цыффыхемь и циффёма
Дат. п. человеку как и род. человекам как род.
Вин. п. человек как и им.п. человеки как имен.
Зв. п. человек циффёрь человеки циффёхерь
Тв. п человеком циффёге человеками циффыхемге

Предл. п. О человеке циффем и гугге о человеках циффыхем и гугге.

Имя прилагательное выражает качество или состояние существительного — циффё-свюё [ц1ыфыш1у] «добрый человек», цш-шхуанте [цыешхъуант1] «серый чекмен». Прилагательные бывают качественные и определительные. Качественные прилагательные обычно присоединяются к существительным. Они могут иметь три степени значения: 1) положительную, 2) сравнительную, 3) превосходную. Положительная степень выражает качество предмета — чъыг ин «высокое дерево»,
2) Родительный

3) Дательный

4) Винительный

5) Звательный

6) Творительный

7) Предложный

сравнительная -- качество посредством сравнения с помощью слова фэдэу: 1едаръ и вуорке 1ёжь феддо хупха «оруженосец Ендара столь же проворен как и он сам», степень увеличения или уменьшения образуется с помощью слова нахай-наха [нахьи нахь]: дяхёр нахай схаперь наха свюё [дахэм нахьи дэгъур нахьыш1у] «полезное предпочтительнее красоте»; сере нахай вуо наха цюкь [сэщ нахьи о унахь ц1ык1у] «ты ростом меньше меня». Превосходная степень выражает качество, достигнувшее крайности, образуется с помощью слов кодо бо, бёдедо, дедь. Первые три ставятся перед прилагательным, а последнее - после него — кодо-дяхё [кодэу дахэ], бо-дяхё [бэу дахэ], бёдедо-дяхё и дяхёдёдь [дэхэдэд] «очень красив».

Определительные прилагательные, по мнению Л. Люлье, «бывают: числительные, указательные, притяжательные и неопределенные»:

Числительные -- зе «один», туу «два», сше «три»;

Указательные -- мёрё и мё «этот» и мёрых «эти»;

Притяжательные — сесш «мой» и сесшихь «мои»;

Неопределенные — схадже [шъхьадж] «всякий», зауле «несколько», зеуже «все», адерерь «другой» схадже и кофе наха и гугге [шъхьадж и1оф нахь игугъу] «всякому свое дело ближе», нёвге зауле [нэбгрэ заул] «несколько человек».

Здесь же автор приводит образцы склонения прилагательных. Склонение прилагательных ничем не отличается от склонения существительных.

В грамматике Л. Люлье выделяет следующие местоимения: а) л и ч н ы е — сере, се «я», вуоре, вуо «ты», и, iе, ма, ари «он»; тере, те «мы», сюёре, сюё «вы», а, ма, арыхь «они»;

б) возвратные — зесе «я себя», зевуо «ты себя», зи «он себя»; зете «мы себя», зесюё «вы себя», за «они себя»;

в) указательные — мёрё, мё, арё «этот», «оный», мёраре «вот», мёшфедь, ашфедь «такой», «таковый»;

г) притяжательные — сесш, ciu «мой», вуовю1, вю1 «твой», lu, ашыи, [его]; тетш, т1и «наше», сюёсю1, сю1 «ваше», я1и, ашья1и «их».

д) относительные — седемфедь, теашфедь «какой», «каковой»;

е) вопросительные — хедь «кто?», тере «какой?», тераре «который?», хетш «чей?»;

ж) определительные — мёрё, арё, арьдедь «самый», «этот самый»;

з) неопределительные — зегуре «некто» и «нечто», з1икъ «никто» и «ничто»; схадже «каждый», «всякий».

Далее дается склонение местоимений в ед. и мн. ч.

Должное внимание уделяется глаголу. Как отмечает Л.Люлье, глагол выражает состояние, существование или действие. Глаголы в адыгейском языке делятся, по мнению Л. Люлье, на действительные (Исмахьилэ шымэ яо. «Исмаил бьет лошадей»); возвратные (Исмахьилэ къамыщк1э зэожьы. «Исмаил бьет себя плетью»); взаимные (Зэблэгъит1умэ 1апл1 зэращэк1ы. «Оба друга обнимаются»); средние, «которыми выражается действие предмета, не переходящее на другой предмет (хьар щылъ «собака лежит», гъажъор къэхъу пэт «жатва желтеет»)»; сложные: (а) простые: спрягаются с помощью глаголов сэш1э «делаю», сэхъу «делаюсь»; б) предложные: с присоединением к глаголам предлогов или частиц: дэ, и, къэ, пэ, хэ, те, чэ, фэ (дэ-сэ-щы «увожу», и-сэ-к1уты «проливаю», къэ-сэ-хьы «несу», фэ-сэ-хьы «отношу», те-сэ-убгъо «накрываю»); неопределенные: «они употребляются только в 3-м лице а потому можно назвать их безличными» (нэф къэшъы «светает»).

Спряжение адыгейского глагола определяется Л. Люлье как изменение по временам, числам, лицам и наклонениям. При этом он отмечает ТРИ ВРЕМЕНИ — настоящее (сэкъутэ «колю», сэхъожьы «меняю»), прошедшее, которое бывает несовершенное прошедшее (скъутагъэ «колол», схъожьыгъэ «менял») и совершенное прошедшее (скъутэгъагъэ «калывал», схъожьыгъагъэ «менял»), будущее (скъутэн «буду колоть», схъожьын «буду менять»); ДВА ЧИСЛА — единственное (сэкъутэ «я колю», окъутэ «ты колишь», екъутэ «он колит»), множественное (тэкъутэ «мы колим», шъокъутэ «вы колите», акъутэ «они колят»); ТРИ ЛИЦА — (сэ-къутэ «я колю», о-къутэ «ты колишь», е-къутэ «он колит»; тэ-къутэ «мы колим», шъокъутэ «вы колите», а-къутэ «они колят»); ЧЕТЫРЕ НАКЛОНЕНИЯ — «изъявительное, которое изъявляет действие лица или вещи, со всеми обстоятельствами, показывая время, лицо и число (сэ-къутэ «колю», с-къутагъэ «колол», с-къутэн «буду колоть»). К этому Л. Люлье делает следующее примечание: «всякий действительный глагол, спрягаемый в настоящем времени изъявительного наклонения, с присовокуплением к нему в настоящем времени глагол се пете [сэ пэт] «делаю», означает действие мгновенное». (се-куо се-пете или сокращенно: се-куо пете [сэк1о пэт] «иду», вуо-куо пете [ок1о пэт] «идешь», ма куо-пете [мак1о пэт] «идет»); повелительное, «которое означает повелевание, советование или запрещение делать или не делать чего-то» (ш1ур лэжьы «доброе твори», бзэджагъэ зыми емыш1 «зла никому не делай»); условное (сык1они «я пошел бы», сык1оныемэ «если бы я имел возможность идти», сык1уагъэемэ «если бы я пошел»); неокончательное, которое не определяет ни времени, ни числа, ни лица при обозначении действия лица или вещи (къутёнёрь «колоть», хожинерь «менять»).

В адыгейском языке Л.Люлье выделяет пять различных видов, в зависимости от которых различается ПЯТЬ СПРЯЖЕНИЙ. 1. Личное местоимение в 3-л. ед.ч. настоящего времени iе [е] «он», мн.ч. а «они». В прочих временах глагола местоимение iе [е] изменяется на ё [ы], а сам глагол никак не изменяется; 2. В третьем лице ед. ч. настоящего времени местоимение ма «он», а спрягаемый глагол в своих окончаниях не изменяется; во мн. ч. местоимение ма «они», а глагол приобретает окончание мн. ч. - ых; 3. Во всех временах в 3-м лице, не исключая и настоящего, глагол спрягается подобно 2-му спряжению без всякого местоимения, как в ед., так и во мн. числе; в 3-м л. мн.ч. он оканчивается во всех временах на - ых; 4. Перед местоимением ставятся частицы де, пе, ка, хе, че, те (дэ-сэ-фы «выгоняю», къэ-сэ-щэ «веду», пэ-сэ-лъхьэ «вешаю», хэ-сэ-сэ «втыкаю», к1э-сэ-т1э «вкапываю», тэ-сэ-ушъо-рак1э «опрокидоваю»). Данное спряжение во всех временах в ед. ч. имеет местоимение и «он», а во мн. ч. -местоимение а «они»; 5. Перед местоимением выступают частицы 1е [е], и; ре (е-сэ-ты «даю», и (е)-сэ-гъашъо «пою, поить», ре-сэ-к1о (шапс.) «захожу»).

Далее дается таблица спряжения глаголов во всех временах, наклонениях и числах.

Автор останавливается на словообразительных элементах условного наклонения и вопросительных формах. Так, Л.Люлье пишет, что «глаголы в условном наклонении спрягаются с прибавлением к окончаниям оных частиц: ма [мэ] «если», н1й [ный] «бы», н1еме [нымэ], [щтымэ] «если бы» — с сими двумя последними окончаниями глаголы спрягаются только в будущем времени» (с.18). «В вопросительной же форме глаголы спрягаются с прибавлением к окончанию оных частицы на или сокращенно а, соответствующее на русском частице ли. Таблица спряжений условного наклонения и вопросительных форм дается на четырех страницах с приведением примеров из адыгейского языка. Затем дается таблица спряжения вспомогательных глаголов (сэш1ы «я делаю», сэхъу «делаюсь» и т.д.).

Леонтий Люлье останавливается также на ПРИЧАСТИи. Он считает его отглагольным прилагательным, обозначающим качество предмета, «действующее или движущееся» (гущы1эрэр «разговаривающий», к1орэр «идущий»). По его мнению, «причастия, как части глагола, имеют вид и время, а как имена прилагательные, имеют число и падеж» (с. 24). При этом вид причастия определяется видом глагола, от которого оно образуется; время причастий образуется от временных основ глагола с добавлением окончания -рер, -ар (-эр) -ер (к1о-рер «идущий», к1уагъ-эр «шедший», к1огъагъ-эр «ходивший», к1он-эр «имеющий ходить».

Дается таблица склонения причастия. Как видно из этой таблицы, причастие склоняется как прилагательное в ед. и мн. ч. по всем семи падежам.

Деепричастие излагается в краткой грамматике Л.Люлье своеобразно. Он дает деепричастию следующее толкование: «Деепричастие есть наречие от глагола происходящее, выражающее постороннее действие предмета и происходящее при главном действии онаго, напр. шегуссери пето мёгузвюё [щыгусэрэ (губжыгъэ) пэтэу мэщхы] «браня смеется», гушао тлагга [гущы1эзэ л1агъэ] «разговаривая умер» (с. 25). Деепричастие изменяется по двум временам — настоящем и прошедшем: настоящее — зек1оу и зек1орэ пэтэу «гуляя», «гуляючи»; прошедшее — зек1уагъэ и зек1уагъэрэ пэтэу «гуляв, гулявши».

Превербы адыгейского языка типа дё, у, «от»; и, хе «в» и «вы»; ка «при»; пе, те, «на»; ре, че, фе «за» приравниваются автором к предлогам других языков, хотя он делает следующую оговорку: «Предлоги эти употребляются только в совокупности с глаголом». «Частицы -ем и-м, при существительных, имеют значение в и из, кои ставятся после существительных, смотря как оные оканчиваются на гласную или согласную букву. Адеже соответствует предлогам к и ко, напр. къалэ-м сэ-к1о «иду в крепость», мэзым сыкъек1ыжьы «возвращаюсь из леса»; дэчыгым адэжь сэк1о «иду к купцу» (с. 26).

Наречие дается как неизменяемое слово, которое соединяется с глаголом, прилагательным и с другими наречиями. Наречие образуется, как он пишет, от прилагательного с добавлением к его основе гласной о [эу] — лъэш «крепкий», «сильный» — лъэш-эу «крепко», «сильно».

Союз выделяется как неизменяемое слово, служащее для соединения одного слова с другим или одного члена предложения (речи) с другим. Он выделяет такие союзы, которые присоединяются к существительным, прилагательным и местоимениям, как например -ере (-ре) и-икь (-к1и) — ш1у-рэ дахэ-рэ зэди1ыгъых «он соединяет и доброту и красоту»; оры-к1и, сэры-к1и «и для тебя, и для меня».

Междометие выделяется также как неизменяемое слово, выражающее ощущение души (уэй! уай!, ай! мардж! хъугъэ!).

После «Краткой грамматики» Леонтий Люлье дает словарь на трех языках -- русском, адыгейском и французском («для большей ясности») -- с охватом около 6000 слов, на 244 страницах. Разумеется, в словаре достаточно много искусственных слов-образований, слов, заимствованных из турецкого языка или через него, которые помечаются автором т. сл. или т.с.

С точки зрения современного уровня достижений адыгейского языкознания можно было бы сделать множество существенных замечаний к «Краткой грамматике» и к «Словарю» черкесского (адыгейского) языка Леонтия Люлье. Эти замечания уже сделаны почти всеми последующими исследователями. Однако, как он сам предвидел и написал в своем предисловии, эти замечания или недостатки были неизбежными для первопроходца и, тем более, неспециалиста по языкознанию.

Его слова, действительно, сегодня звучат пророчески: «Вероятно просвещенный судья найдет мой труд слишком неудовлетворительным; ему быть может покажется, что некоторые слова могли бы быть переданы с большей точностью, или ближайшею звукоподражательностью; но я осмелюсь сказать в свое оправдание: во-первых, что никто никогда не научался говорить на каком-нибудь живом языке, даже самом употребительном, только через грамматику и лексикон; и что это еще неудобнее относительно языка, неимеющего никакого сходства со всяким другим, и заключающего в себя звуки дикие и грубые для органов, освоенных только с обработанными языками Европейскими. Во-вторых, я еще напомню, что я не мог руководствоваться никакими предшествовавшими исследованиями, а единственно -- собственным соображением, и наконец, что если составление всякого словаря сопряжено со многими недоразумениями и трудностями, то тем более составление первого словаря - - языка не имеющего письменности» (с. Х). Этим и ограничим описание вклада Леонтия Люлье в изучение адыгейского языка.