Связи черкесской диаспоры с Северным Кавказом: основные тенденции

В 90-е гг. XX в. значительно активизировались связи адыгов со своими зарубежными соотечественниками в трех областях — культурно-просветительской, экономической и религиозной. Сегодня существуют условия для восстановления контактов между диаспорой, и шире — Ближним Востоком и Северным Кавказом. Однако поскольку в настоящее время массовая репатриация маловероятна, более продуктивным является восстановление культурных и экономических связей.

Вопросами укрепления связей с зарубежными адыгами занимаются как международные организации, так и различные общественные движения и фонды в республиках Северного Кавказа. Большой вклад в развитие данного направления сотрудничества внесла Международная черкесская ассоциация (МЧА), созданная в Мюнхене в 1991 г.

19—21 мая 1991 г. в Нальчике прошел первый конгресс МЧА, в котором приняли участие делегации от черкесских общин США, ФРГ, Голландии, Турции, Иордании, Сирии, Израиля и Югославии, а также представители правительства непризнанной республики Абхазии, Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Именно на этом конгрессе было принято решение о создании МЧА и был избран первый президент — народный депутат СССР Ю.Х. Калмыков, На нем также были избраны четыре вице-президента: Фатхи Раджаб (Голландия), Самир Кардан (Иордания), Надждет Хаттам Мешвез (Турция) и Абдуллах Минита-ев (СССР). Конгресс принял устав и программу МЧА, цели и задачи которой схожи с теми, которых придерживается ассоциация «Родина» (332). В продолжение сотрудничества 8—12 июня 1991 г. там же, в Нальчике, был проведен первый международный фестиваль адыгской культуры, на котором выступали творческие коллективы из разных стран.

20—25 июля 1993 г. в Майкопе состоялся второй конгресс МЧА, на котором присутствовали делегации из стран дальнего и ближнего зарубежья, в том числе — представители общественных организаций Абхазии, Адыгеи, Карачаево-Черкессии, Кабардино-Балкарии, Краснодарского и Ставропольского краев. Важными гостями конференции были президент Республики Адыгея А.А. Джаримов и президент Кабардино-Балкарской Республики В.М. Коков. Первоочередным предметом обсуждения стал грузино-абхазский конфликт ! 992— 1993 гг. Одной из важнейших тем стал вопрос о возвращении потомков мухаджиров на историческую родину и об издании книг, посвященных обычаям и традициям черкесов, для распространения их в диаспоре (295, вып. 53, 1993, с. 3).

Третий конгресс прошел 24—26 июля 1996 г. в Черкесске. Президент МЧА Абу Схаляхо, главный секретарь МЧА Надждет Хаттам Мешвез, председатель Адыгэ хасэ Республики Адыгея Руслан Емиж подготовили обращение к тогдашнему президенту Российской Федерации Б.Н. Ельцину с просьбой о прекращении боевых действий в Чечне9. Кроме того, в ходе работы съезда обсуждался вопрос о создании международного черкесского парламента со всеми необходимыми полномочиями (295, вып. 60, 1996, с. 4). Однако до сегодняшнего дня этот проект так и не был реализован.

Весной 1998 г. по приглашению иорданского принца Али бин Хусейна руководители трех Адыгэ хасэ (Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии и Адыгеи) прибыли в Иорданию. Целью поездки стало их участие в региональном совещании по проблемам черкесов-адыгов. В ходе обсуждения было решено объединить усилия всех научных и образовательных учреждений республик для написания истории адыгов с древнейших времен до окончания Кавказской войны. Что же касается истории самой диаспоры, то высказывалось мнение о том, чтобы этим занялись представители зарубежной части этноса. Обсуждались вопросы культурных и научных связей в свете предстоящего очередного конгресса МЧА, а также проблемы инвестиций Иордании в российскую экономику. Итоговой стала декларация «Призыв к возрождению черкесского народа». Поскольку этот документ является типичным в ряду деклараций, принятых МЧА, то приведем его текст с незнач ител ьн ы м и сокращениями:

«Сегодня значительная часть черкесов живет в различных странах мира. Благодаря уникальной особенности культурного наследия своих предков [черкесы | внесли огромный вклад в государственное и социальное процветание стран, в которых они проживают... Черкесы Северного Кавказа и диаспоры являются частью одного этнического и культурного целого. Их объединение — естественное право, признанное мировым сообществом. Создание постоянных и эффективных связей между черкесами всего мира может и должно усилить связи между странами, в которых они проживают. В настоящее время из-за своей раздробленности черкесам становится все трудней сохранить свой язык, культуру, и это грозит им полной ассимиляцией и [прекращением] существования как народа. Учитывая это, представители черкесов Северного Кавказа, Турции, Израиля и Иордании встретились в Аммане с целью создания эффективной системы, базирующейся на сети специальных комитетов для работы с наиболее важными и актуальными проблемами:

1. Комитет по вопросам сохранения и возрождения черкесского языка.

Цель - улучшение и развитие преподавания черкесского языка;

2. Комитет по вопросам истории. Цель — исследование и написание общей и полной истории черкесского народа с древнейших времен до наших дней;

3. Комитет по вопросам связей с Родиной. Цель — международное признание черкесов как изгнанного народа и осуществление прав черкесов из диаспоры на гражданство на исторической Родине в соответствии с законами международного права;

4. Комитет по средствам массовой информации и коммуникаций. Цель — формирование надежной сети коммуникаций, доступной черкесам и их организациям для получения и распространения информации между собой. Задачей комитета является также ознакомление всего мира с культурой черкесов, их историей и их современными проблемами;

5. Комитет по земельным вопросам. Цель — изучение возможных способов инвестирования в аграрный сектор на Кавказе.

Каждый комитет будет работать независимо, при поддержке Международной черкесской ассоциации, учреждений и комитетов из различных стран мира. Комитеты будут отчитываться о проделанной работе перед Генеральной ассамблеей Международной черкесской ассоциации. Комитеты открыты для любых взносов и помощи как от отдельных лиц, так и организаций независимо от того, какую национальность они представляют» (328).

Этот документ отражает основные вопросы, тревожащие представителей черкесской диаспоры. В преамбуле говорится о единстве черкесов диаспоры и Северного Кавказа и об искусственном территориальном размежевании в XIX—XX вв. исторических земель адыгов. Для восстановления былого единства и единого культурного пространства, по их мнению, необходимо создать сеть благотворительных организаций, а также специальных комитетов, курирующих те или иные задачи, которые по степени важности были распределены следующим образом: язык, история, двойное гражданство, СМИ, аграрный вопрос. Таким образом, документ декларирует единство адыгов в прошлом, что является своего рода историческим мифом. Кроме того, в нем выражено стремление представителей диаспоры к созданию международных союзов и признанию черкесских объединений в ООН. Однако приходится констатировать, что деятельность самих комитетов носит скорее декларативный характер.

С 25 по 28 июня 1998 г. в г. Краснодаре проходил четвертый конгресс Международной черкесской ассоциации. В работе конгресса принимали участие делегаты из России, стран СНГ, а также США, Голландии, Германии, Израиля, Ливии. Президент МЧА Борис Акбашев и другие делегаты приняли обращение к тогдашнему президенту Российской Федерации Б.Н. Ельцину с просьбой изменить политику в отношении Абхазии (295, вып. 64-65, 1998, с. 30).

Пятый конгресс завершил свою работу 28 июля 2000 г. в г. Нальчике. В ходе его работы президент МЧА За-урби Нахушев включил в повестку дня обсуждение тем, касающихся деятельности МЧА, в частности: сохранение адыгского языка, отчет о деятельности черкесского фонда, развитие международных контактов МЧА, утверждение будущих рабочих планов (295, вып. 74, 2000, с. 2—3). Также обсуждались вопросы, связанные с подготовкой и изданием истории адыгов и информационно-издатель-ской деятельностью МЧА в целом, созданием гимна и эмблемы МЧА, приемом детей соотечественников из стран компактного проживания адыгов на летний отдых (331). Несмотря на то что деятельность МЧА носит отчасти декларативный характер, она тем не менее является крупнейшей культурно-политической организацией черкесов-адыгов и действует на международном уровне. МЧА проводит активную деятельность не только в культурной, но и в экономической и политической сферах. Исполкому МЧА удалось привлечь внимание ООН и Организации непредставленных народов (ОНН) к положению и проблемам черкесского народа. В состав руководящего комитета ОНН вошел и представитель черке-сов-адыгов. В конце 90-х гг. XX в. это представительство осуществляет член исполкома МЧА Теувеж Казаноков. В настоящее время его сменил член исполкома МЧА из Карачаево-Черкессии Александр Охотов. Однако еще в 1998 г. Т. Казаноков на заседании рабочей группы ООН по национальным меньшинствам поставил вопрос о необходимости восстановления единого названия адыгского этноса и предоставления желающим возможности вернуться на историческую родину, о праве черкесов Сирии и Турции восстановить свои родовые фамилии (300, № 2, 1998, с. 19).

17—18 августа 2003 г. в Нальчике состоялся шестой конгресс МЧА, в котором приняли участие представители черкесских культурно-просветительских и благотворительных организаций всего мира. Президент МЧА Заурби Нахушев в приветственном слове, обращенном к участникам, подчеркнул, что ассоциация не занимается политической деятельностью и не стремится возродить Черкесию в ее исторических границах (286, с. 2). Своей задачей, первонач&чьно и сейчас, она видит работу над сохранением обычаев, языка и культуры адыгов. VII конгресс прошел 6 мая 2006 г. в Стамбуле. Организатором мероприятия стала Федерация кавказских Хасэ Турции. Кроме обсуждения традиционных вопросов и поиска новых форм деятельности Международной ассоциации, проходило избрание нового президента МЧА, которым стал ученый-историк Казбулат Дзамизов (341).

24—25 сентября 2004 г. в поселке Лазаревское (г. Сочи) прошло заседание совета МЧА. В ходе него было выработано обращение к президенту России В. В. Путину с просьбой об упрощении процедуры оформления документов для репатриантов — представителей адыгской зарубежной диаспоры. Кроме того, обсуждался вопрос о необходимости разработки единого адыгского языка (на основе адыгейского и кабардино-черкесского) (333).

Наряду с конгрессами МЧА дважды проходили международные съезды абхазо-абазинского народа. Первый начал свою работу 7—8 октября 1992 г. в Абхазии в селении Лыхны. Второй состоялся с 24 по 27 июля 1994 г. в Сухуми. В них участвовали представители зарубежных абхазских и адыгских общин.

21 мая 1994 г. в республиках Северного Кавказа проходили широкомасштабные акции и митинги в связи с 130-летием завершения Кавказской войны. Этот день был объявлен Днем памяти депортированных адыгов, хотя официальный статус депортированного народа они так и не получили. Было подготовлено обращение к Совету Федерации и Государственной Думе с призывом дать правовую оценку последствиям Кавказской войны, признать геноцид черкесского (адыгского) народа, всемерно способствовать в получении ими статуса народа-изгнанника, оказать содействие потомкам депортированных адыгов, желающим вернуться на свою историческую родину (301, с. 12). Однако официальные власти не отреагировали на данное обращение.

Свой вклад в укрепление связей черкесской диаспоры со своей исторической родиной вносит Адыгская международная академия наук, основанная в 1993 г. в Нальчике. На сегодняшний день она насчитывает уже 187 академиков и членов-корреспондентов. Президентом со дня ее образования является крупный ученый-математик, профессор Адам Нахушев. Вице-президенты: директор Адыгейского НИИ гуманитарных исследований Джабраил Мекулов, профессор Карачаево-Черкесского НИИ Лей-ля Бекизова и заведующий кафедрой экспериментальной физики КБГУ им. Бербекова профессор Анатолий Те-мроков. Академия располагает тремя научными центрами: Адыгейским, Краснодарским и Московским (создан в 1996 г., его возглавляет Мухадин Кумаков). Также она выпускает свой печатный орган «Доклады АМАН», который выходит два раза в год и распространяется среди диаспоры. Академия имеет несколько отделений: абхазское, краснодарское, адыгейское и израильское. В настоящее время обсуждается проект открытия еще одного филиала - в Иордании. В академии работают ученые из разных стран мира - России, США, Голландии, Германии, Франции, Англии, Израиля, Сирии и Иордании — с целью объединения и координации деятельности ученых-черкесов, обсуждения новых достижений и научных разработок (332). 26 августа 2005 г. АМАН провела в Нальчике вторую международную конференцию, посвященную моделированию этнокультурных и социальных процессов на Северном Кавказе (327).

Помимо деятельности общественно-политических организаций сотрудничество зарубежной части адыгского этноса со своими соотечественниками на Северном Кавказе происходит через личные контакты. Большое число делегаций адыгов диаспоры, в том числе и высокопоставленные лица, приезжали и приезжают на Северный Кавказ, особенно из Турции, Сирии и Иордании. В июле 1998 г. в республики Северо-Западного Кавказа (Адыгею. Кабардино-Балкарию и Карачаево-Черкесию) с официальным визитом прибыл принц Иорданского королевства Али бин Хусейн. В Майкопе он встречался с тогдашним председателем парламента Е.И. Саловым, премьер-министром Н.Г. Педаном, депутатами парламента и членами правительства. В его честь в зале республиканского драматического театра проходил концерт государственного ансамбля народного танца «Нальмэс». Целью визита было продолжение и укрепление сотрудничества, поиск новых возможностей для взаимовыгодных контактов в сфере науки, образования и культуры. Так, обсуждалась идея налаживания связей между учебными заведениями республик и Иордании (295, вып. 64—65, 1998, с. 4-6).

В страны компактного проживания черкесов-адыгов из республик Северного Кавказа направляются экспедиции сотрудников научно-исследовательских институтов с целью сбора данных о жизни диаспоры. Так, 13 октября 1999 г. в Адыгейском государственном университете (г. Майкоп) прошла конференция на тему «Этнокультурная и языковая адаптация адыгов диаспоры». На ней с отчетами выступили участники фольклорно-этногра-фичсской экспедиции, работавшей в течение трех лет в Турции, и лингвистической экспедиции, посетившей в августе 1999 г. Иорданию. Собранные материалы являются ценнейшим источником по изучению данной проблематики (20, д. 3). Кроме того, в «черкесской» диаспоре проводили полевую и научно-исследовательскую работу ученые из Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Дагестана.

О мероприятиях в сфере культуры и науки уже было сказано ранее, поэтому сейчас обратим внимание на экономические связи, которые являются не менее важными и зачастую создают необходимую материальную базу для удовлетворения духовных запросов. Многие специалисты, в том числе и деятели МЧА, сходятся во мнении, что в нынешней ситуации бизнес мог бы стать мостом между всеми адыгами. Эту идею высказал и исполняющий обязанности президента Общественного фонда помощи репатриантам Республики Адыгея, адыг из Турции Надждет Мешвез Хаттам (20, д. 5). Состоятельная часть зарубежных соотечественников прекрасно понимает, какую выгоду может принести налаживание бизнеса на Северном Кавказе. Этот регион славится красотой своей природы и богатством земли. В Республике Адыгея некоторые иностранные бизнесмены уже занялись освоением нового экономического пространства, открываются магазины, мини-заводы. Приоритетными сферами считаются минеральная вода, лес и туризм. Так, экс-председатель Черкесской благотворительной ассоциации в Иордании Хасан Хурма открыл в Аммане банк и создат фонд для экономического сотрудничества с Адыгеей (295, вып. 73, 2000, с. 5—6). Однако проблемы есть в любом начинании. Например, ЧБА Иордании по законам своей страны не имеет права на экономическую деятельность, что затрудняет реализацию совместных проектов. С другой стороны, экономические отношения осложняются обшей нестабильностью в регионе, неблагоприятной экономической ситуацией в России и, как пишет один арабский исследователь, «отсутствием духа авантюризма и веры в свои предпринимательские возможности у черкесов Иордании» (222, с. 25). Тем не менее, несмотря на все эти временные трудности, данный путь является продуктивным, хотя бы потому, что такое сотрудничество выгодно обеим сторонам.

Связь диаспоры с Северным Кавказом, их взаимовлияние не ограничиваются экономической и культурно-просветительской сферами. Свою роль представители «черкесской» диаспоры из Турции, Сирии и Иордании сыграли и в 90-х гг. XX в. в так называемом исламском возрождении в республиках Северного Кавказа. В тот период в обществе возрос интерес к исламу, изучению его догматики и отдельные группы населения стремились следовать религиозным нормам в повседневной жизни. Религиозное самосознание достигло уровня этнического, а в некоторых случаях приобрело характер надэтни-ческого. Ислам стал восприниматься как неотъемлемая часть исторического прошлого, как один из важных символов идентичности адыгов, чеченцев, дагестанских народов и других этносов Северного Кавказа.

Кризис во всех сферах жизни российского общества после развала СССР, отсутствие четко сформулированной государственной идеологии привели к консолидации части населения на основе религиозной общности. В тот период в республиках Северного Кавказа происходил процесс объединения отдельных групп населения на основе принадлежности к одной религии, в данном случае к исламу. Внутри таких религиозных общин (джама'атов) идентификация по национальному признаку становилась вторичной и уступала место религиозной идентичности. Некоторые члены джама'атов понимали исламское возрождение как «просвещение тех, кто уже приобщился к исламу; донесение информации об исламе; распространение ислама; создание здоровой семьи и оздоровление всего общества через эти семьи» (22, д. 3).

Сегодня отдельные исследовательские группы и коллективы занимаются изучением движения за возрождение ислама на постсоветском пространстве. По материалам, собранным в ходе экспедиции в Кабардино-Балкарскую Республику в 2002 г. (22), попытаемся определить круг вопросов, связанных с темой влияния репатриантов на религиозную жизнь республики10. Мы столкнулись с существованием двух взглядов на роль «черкесских» эми фантов в деле возрождения ислама в этой республике — мнением самих репатриантов и местной мусульманской молодежи, выпускников Исламского института г. Нальчика и религиозных образовательных учреждений Ближнего Востока. В журнале «Нарт», органе Черкесской благотворительной ассоциации Иордании, в 1993 г. была опубликована статья шейха Сайда Сами Шамс ад-Дина об исламском призыве (да'ва) в Кабардино-Балкарии. В представлении автора религиозное возрождение должно было привести к следующим результатам:

«— через некоторое время студенты начнут преподавать нормы шариата в государственных школах;

— откроют Центры для чтения Корана и изучения тафсира;

— будут издавать религиозные книги на местных языках;

— будут проводить встречи и круглые столы, в которых примут участие видные мусульманские деятели;

— станут проповедовать ислам в разных населенных пунктах;

— откроют магазины, где будут продаваться все необходимые товары для мусульман» (295, вып. 53, 1993, с. 32).

По результатам пилотных исследований в Кабардино-Балкарии, как и в других республиках Северного Кавказа, к 2002 г. мусульмане получили возможность учить арабский язык, читать Коран, заниматься изучением мусульманского права. В частности, в республике сформировались религиозные общины - джама'аты, члены которых изучали Коран и тафсиры, в том числе и на арабском языке. Для этого в республику присылалась религиозная литература, издаваемая как в России, так и за рубежом. Это в большей степени переводная литература по основам ислама (усул ад-дин), фикху, да'ее (исламскому призыву), жизнеописания пророка Мухаммада (сира) и его сподвижников". В том числе в самой республике выхолили брошюры на национальных языках, посвяшенные религиозным нормам и практике12. В конце 90-х гг. XX в. проводились круглые столы по религиозным вопросам, в которых принимали участие как мусульманские деятели, так и местная интеллигенция. Кроме того, в некоторых сельских школах до 1999 г. велось преподавание основ шариата. Имела место религиозная агитация, которая распространялась не только на этнических мусульман, но и на русское население. С открытием специализированных магазинов, у мусульман появилась возможность приобретать необходимую литературу, одежду, предметы культа.

В 1992 г. в Нальчике открылся Институт шариатских наук. У его истоков стоял репатриант из Иордании Мухаммад Хайр Хъуаж. Спустя несколько лет после возвращения в КБР в конце 80-х гг. XX в. он открыл кружок по обучению основам веры (усул ад-дин). Более того, вместе с местным ученым Зауром Налоевым и другим репатриантом Фуадом Дугужем был переведен Коран на кабардинский язык, который был впоследствии издан (22, д. 3). Первый костяк преподавательского состава Института шариатских наук составили зарубежные адыги (черкесы), репатрианты из различных стран. В первые годы там училось 150 мужчин, которые были разделены на три класса. Обучение велось на кабардинском языке. Когда в 1996 г. институт закрылся, число студентов достигало 200 человек, среди которых были уже и женщины (22, д. 2). По мнению основателей института, его выпускники должны были со временем сформировать крепкие мусульманские общины в Кабардино-Балкарии. В 1997 г. Духовное управление мусульман Кабардино-Балкарии учредило Исламский институт как высшее образовательное исламское учреждение13.

Помимо преподавательской деятельности первые репатрианты на заре исламского возрождения в этой республике становились имамами вновь открывавшихся или уже действовавших мечетей. Например, упомянутый выше Мухаммад Хайр Хъуаж уже много лет является имамом в построенной на средства адыгов диаспоры мечети селения Кенжи, а репатриант из Сирии Самир Жамби-ко — имамом нижней мечети селения Аргудан (22, д. 8). Связано это было с тем, что в тот период (начало 90-х гг. XX в.) ощущалась серьезная нехватка знатоков шариата, норм ислама и арабского языка среди местных духовных деятелей. Молодежь республики еще не имела возможности получить образование в соответствующих религиозных учебных заведениях, так что знания, которыми обладали зарубежные соотечественники, рожденные и воспитанные в духе ислама и в мусульманском обществе, были насущно необходимы. Некоторые из них имели религиозное образование, как, например, Гошоко Абдуль-бакы Нури, окончивший лицей имамов-хатибов в Турции и богословский факультет университета Анкары (22, д. 9). По его словам, «местные молодые люди занимались религией. Но мы, приезжие, их воодушевили, подал и им пример» (22, д. 9). Таким образом, определенная часть репатриантов сыграла сушественную роль в начальный период возрождения ислама в КБР и становления мусульманского образования в республике. С этим соглашались и молодые мусульмане, получившие религиозное образование в арабских странах и возглавившие исламское возрождение в наши дни. Однако в целом, не отрицая вклад выходцев из диаспоры, они отмечали и «отрицательное», на их взгляд, влияние другой части репатриантов на религиозную ситуацию. Последние, а также местная интеллигенция акцентировали внимание на национальных особенностях адыгов, призывали к возврату к обычаям, их среде были присущи антиарабские и антиисламские настроения (22, д. 3). Спустя некоторое время «[мусульманская молодежь КБР] своими силами стала возрождать ислам, постепенно появились свои знатоки [мусульманской обрядности]» (22, д. 4). Хотя в свете трагических событий, произошедших в Нальчике в ноябре 2005 г., приходиться констатировать, что деятельность общин мусульманской молодежи вышла из под контроля местных властей.

В Республике Адыгея репатрианты также принимали участие в деятельности религиозных организаций. Так, лидер молодых мусульман адыг-репатриант из Косово Неджметдин Абази возглавил молодежную организацию при Духовном управлении мусульман Республики Адыгея и Краснодарского края (ДУМРАиКК) (244, с. 39). В то же время выпускник теологического факультета Амманского университета репатриант из Косово Рамадан Цей, неформальный лидер мусульманской молодежи, занимался деятельностью, противоречившей политике, проводимой муфтием Нурбием-хаджи Емиж. Это привело к тому, что в мае 2004 г. Рамадану Цею отказали в продлении вида на жительство и потребовали в 15-дней-ный срок покинуть страну (324).

В 90-х гг. XX в., в связи с событиями на Северном Кавказе, в диаспоре произошел всплеск националистических и патриотических настроений. Во время первой войны в Чечне (1994—1996) адыгская и чеченская общины Иордании собирали медикаменты и гуманитарную помощь для жителей Чечни. Некоторые представители диаспоры объявляли себя послами свободной Ичкерии в Иордании и ездили в мусульманские страны для сбора средств. Однако, как заявил один из наших респондентов, чаше всего эти деньги до Чечни так и не доходили (26, д. 11).

Основываясь на личных беседах с представителями диаспоры, а также на материалах российской и зарубежной прессы, можно проследить динамику развития патриотических настроений в диаспоре. Активная фаза патриотизма наступила во время войн на Кавказе, когда представители диаспоры из разных стран мира устремились на историческую родину в качестве добровольцев. Так происходило и в период грузино-абхазской войны 1992—1993 гг., и в первую чеченскую кампанию. Их количество было небольшим, и по окончании боевых действий почти все они вернулись в страны нынешнего проживания (24, д. 2). В 1994 г. десятки чеченцев проходили лечение в медицинских учреждениях Иордании, с тем чтобы после выздоровления вновь вернуться на фронт. Однако когда через год около 500 зарубежных черкесов-адыгов захотели добровольцами отправиться на Северный Кавказ, старейшины обшины им строго запретили, призывая ограничиться гуманитарной помощью (334). В 1999 г. правительство Иордании запретило открытие в стране фонда в поддержку Чечни и организацию массовых демонстраций (336). В период второй чеченской кампании, которая началась в 1999 г., и борьбы с «ваххабизмом» ситуация сильно изменилась. В России многие мусульманские учреждения и иностранные фонды были закрыты. Активность диаспоры, связанная с религиозной деятельностью, начала постепенно угасать. Усилился государственный контроль за организациями, поддерживающими контакты с северокавказской диаспорой на Ближнем Востоке. В последние годы связь диаспоры с исторической родиной перестала быть такой интенсивной, какой была в начале и середине 90-х гг. XX в. До сих пор адыги (черкесы) диаспоры приезжают на обучение в университеты республик Северного Кавказа, кроме того, связи поддерживаются и на личном уровне между родственниками. Однако какие-то серьезные проекты, направленные на укрепление контактов материнского этноса и диаспоры, на сегодняшний день практически не разрабатываются.