Шхуна «Виксен» - провокация Лондона в Черкесии

Подобная деятельность официального Лондона рассматривалась как подготовительная, за которой должна была последовать провокация европейского масштаба - отправка в Черкесию английской шхуны «Виксен». Нагруженная солью и припрятанным оружием шхуна прибыла к порту Суджук-Кале в середине ноября 1836 г217. Она была замечена еще раньше, когда проследовала вблизи Геленджика. Отправители «Виксена» - лорды Пальмерстон и Понсонби, а также судофрахтовщик Белл - намеренно определили маршрут и причал так, чтобы шхуна не осталась незамеченной. Цель этой провокации была достигнута - шхуну преследовал русский бриг «Аякс», настигший ее в глубине бухты Суджук-Кале, когда команда разгружала соль218. Командир русского военного брига «Аякс» потребовал осмотра шхуны. Англичанин ответил, что его король никогда не признавал блокаду «берегов Черкесии». Он заявил протест и свое намерение «подчиниться только силе»; имея задачу сыграть масштабную провокационную роль, англичанин ожидал от русского капитана таких действий, которые можно было бы истолковать как «насилие». Однако командир брига объявил, что «в случае сопротивления» шхуна будет потоплена, и отдал приказ к приготовлениям. Англичанин, а это был все тот же Белл, не ожидал такого оборота - он сдался, а судно было взято в качестве приза219. Судно подверглось «дознанию» на предмет, «не было ли» на нем «доставлено горцам оружия и огнестрельных снарядов»220. В результате оно было признано «правильным призом», т.е. судном, провозившим контрабанду и заслужившим применения призового права221. В дипломатических кругах хорошо знали не только о провокационном умысле инцидента с «Виксеном», но и о цели - «решительно и остро поставить вопрос о блокаде и пересмотреть его»222. В разгоревшемся скандале один из его устроителей, Уркарт, был назначен на пост секретаря английского посла в Константинополе. Таким образом, замкнулся треугольник (Пальмерстон, Понсонби, Уркарт) организаторов английского политико-дипломатического противостояния с Россией. Пальмерстон, министр иностранных дел Англии, в международных спорах прибегал к угрозам ввести в действие английский флот, при этом он обычно трезво оценивал противника и, если ему противостоял достойный соперник, ограничивался впечатляющими угрозами, не предпринимая реальных шагов. Инцидент со шхуной, как и проблему Черкесии, Пальмерстон намерен был использовать для продолжения традиционной внешней политики Англии, в которой доминировала идея расчленения Европы на «союзы» враждующих между собой стран, ослабляющих друг друга. Под прикрытием дипломатической шумихи, искусственно вызванной на Северо-Западном Кавказе, Пальмерстон вынашивал планы создания европейского союза, направленного против России; в нем Австрии и Франции как «второстепенным» державам предназначалось участие в решении английских планов на Черном море и Ближнем Востоке. Свою собственную роль имели Понсонби и Уркарт. Они должны были нагнетать обстановку в Черкесии и способствовать тем самым сохранению политического накала в регионе. Нанести удар «русскому могуществу» через обострение черкесской проблемы Понсонби и Уркарт считали «великим делом», сулившим им «славу»223. Английский посол в Турции и его секретарь явились главными глашатаями шумной истории, связанной со шхуной. С их подачи в английской печати выходили статьи, призывавшие Англию к энергичным действиям на Черном море и в Черкесии. В одной из них автор предвещал, что горцы, если они получат сотню английских пушек, будут совершать набеги на Тифлис, Ганджу, Георгиевск и что это для них станет «обычным делом». Предвосхищая подобную перспективу, автор вопрошал: «Что станет с русской армией?»