Русско-турецкая война 1877—1878 гг. и второе переселение «черкесов»

Османское правительство усиленно вербовало северокавказцев в армию. Из их числа были сформированы три отдельных кавалерийских полка60. Сам султан пополнил личный кавалерийский полк «черкесами» из знатных родов.
Как уже говорилось, Турция и Англия стремились использовать северокавказских эмигрантов в надвигавшейся войне с Россией. Самым активным провокатором этой войны из европейских государств была Англия, которая изучила природные богатства Кавказа и не прочь была прибрать их к рукам. В 1870—1876 гг. была проведена линия англо-индийского телеграфа, которая пересекала территории многих кавказских областей, причем был нанесен немалый ущерб лесным угодьям края. Строительство этой линии позволяло к тому же Англии создавать свою агентурную сеть. Англия помогала Турции деньгами, вооружением и обучением личного состава армии. Совместно с турецким правительством разработала план военной оккупации всего Закавказья. Она даже предусматривала образование закавказского халифата путем объединения мусульманского населения всего края. Глава английского консервативного правительства Дизраэли (лорд Биконс-фильд) подстрекал турецкое правительство к провокационной политике по отношению к России, что привело в конечном счете к русско-турецкой войне 1877—1878 гг. Инициировав в Турции дворцовый переворот, Англия таким образом добилась провозглашения султаном своего сторонника Абдул-Хамида II, режим которого вошел в турецкую историю под названием «зулюм» (период гнета, насилия). Царское правительство приняло контрмеры. Россия 70-х годов была уже совсем не той, что во время Крымской войны, в которой потерпела жестокое поражение. Реформы, проведенные в 60—70-х годах в различных отраслях государственного управления и армии, способствовали быстрому движению страны по пути буржуазного развития. Основными направлениями внешней политики русского правительства во второй половине XIX в. оставался восточный вопрос и укрепление позиции на Балканах.
В разразившейся 12 апреля 1877 г. новой турецко-русской войне на границах с Россией были сформированы диверсионные отряды из кавказских переселенцев. Правительство России забеспокоилось и отправило генерала Фадия в Турцию для переговоров с сыном имама Шамиля Гази Магомедом и генералом Мусой Кондуковым, предложив образовать на границе с Афганистаном государство для «всех черкесов», проживавших в Османской империи, однако на какой именно территории — не уточняется. Россия готова была взять на себя все расходы, связанные с переселением, при условии, что «черкесское государство» будет под ее покровительством61, но Гази Магомед и Муса Кондуков отказались от этого предложения62.
На турецко-русский фронт планировалось отправить до 80 тыс. кавказцев. Английские и турецкие политики, таким образом, стремились недовольство эмигрантов своим положением в Турции направить в антирусское русло, рассчитывая, что всевозможные тяготы и лишения на чужбине, надежда вернуть себе потерянную родину, превратят их в отличных воинов султана.
В сложившейся обстановке оживилась деятельность англо-турецкой агентуры на Кавказе, предпринимались попытки повсеместно поднять антирусские восстания. Еще в 1871 г. по Кавказу путешествовал английский разведчик Кенингхем, изучавший ситуацию в крае. Активную деятельность среди горцев предпринимала религиозная секта зикристов, возникшая в середине XIX в. в Чечне и распространившая затем свое влияние на суфийское братство, существовавшее на Северо-Восточном Кавказе63. «Зикристы и их последователи явились одними из организаторов и вдохновителей массовой эмиграции в Турцию. Сын Шамиля Гази Магомед становится главой горской верхушки, возбуждавшей мусульманское население Кавказа против России» .
Царское правительство пыталось привлечь к войне с Турцией жителей Дагестана. Однако «дагестанцы, — по словам современника событий Хасана аль-Кадари, — не согласились... Некоторые пошли с армией до фронта, но затем сбежали в Турцию, так как она (Турция. — Ф.Б.) является единоверной страной, а шариат не позволяет им воевать против единоверцев»65. Кроме того, в 1877 г. в Чечне появился некий Али-бег, совершавший хадж. По пути он в Стамбуле встречался с высокопоставленными лицами Турции и с Гази Магомедом, которые поручили ему передать жителям Чечни, что Османская империя — мощное государство и она, безусловно, победит в войне и освободит Чечню и Дагестан от «власти неверных». Чеченцы поддались подстрекательству и подняли восстание против России.
В Дагестан из Турции проникли пять разведчиков из числа переселенцев: среди них был чеченец Аббас, выдававший себя за турецкого посла, и четверо дагестанцев. Они появились в селе Цугур (Дагестан) и раздали жителям обращение Гази Магомеда с призывом поднять антирусское восстание и тем самым помочь турецкой армии в войне против России, что позволило туркам прийти в Дагестан с оружием и деньгами. В итоге этих подстрекательств в Дагестане был образован специальный комитет во главе с Хаджи Мухаммед-беком и Хаджи Абдур-Рахманом, который получил пост управляющего по делам религии. Восстание охватило почти весь Дагестан. Оно было жестоко подавлено царскими войсками и сопровождалось массовыми репрессиями, снова выселением жителей — в Сибирь и за пределы России — в Османскую империю66.
До русско-турецкой войны 1877—1878 гг. антирусские выступления произошли также в Кубанской области (в 1872—1874 гг.), Абхазии и Чечне.
В период военных действий в Стамбуле под личным руководством султана была создана комиссия с целью подготовки высадки десанта во главе с Гази Магомедом в Абхазии.
Историк Г. А. Дзидзария, опираясь на официальные источники, говорит о «существовании обширного заговора, подготовленного фанатиками-муллами, хаджи и турецкими происками». Есть сведения, что сам Мухтар-паша, турецкий главнокомандующий на кавказском театре военных действий, через своих агентов пытался поднять восстание в Терской области и Дагестане. В этом ему способствовал изменник и авантюрист Муса Кундуков (он же Муса-паша), командовавший турецкой дивизией на Кавказском фронте67.
Турецкая эскадра, курсировавшая у берегов Абхазии и других районов Черноморья, высаживала на берег мухаджиров, которые «скрытно явились к своим родственникам, начали подготавливать среди своих соплеменников почву, пригодную для действий турок»68. В феврале 1877 г. царский дипломат А. Н. Введенский сообщал, что в случае высадки в Абхазии десанта его командиром предполагалось сделать абхазца Каилата Маргания, специально вызванного для этого из Стамбула в Батум69. Абхазско-черкесский десант, который был высажен на Кавказское побережье, насчитывал около 10 тыс. человек70. На Балканах «черкесские» конные отряды в 1876 г. использовались турками для подавления болгарского восстания, они принимали участие в военных действиях 1877—1878 гг., что не могло изменить общего хода войны. Турция потерпела поражение. По Берлинскому трактату 1878 г., которым были подведены итоги войны, в состав России вошли Аджария и Карсская область.
Поражение Турции в войне непосредственно сказалось на кавказских эмигрантах, специально расселенных османской властью в Европе, как и в Турции, как правило, в стратегических пунктах и вдоль основных дорог с целью создания полицейских барьеров на границах христианских районов (на территории современных Болгарии, Югославии, Румынии, Греции, Албании, а также на островах Кипр, Крит, Родос и др.): «черкесы» оказались здесь нежелательны.
По русским данным, на Балканах к 1876 г. проживало свыше 150 тыс. кавказцев. Только на территории Болгарии их было около 120 тыс.71 Около 10 тыс. переселенцев обосновались в Салоникском вилайете72.
Европейские державы были обеспокоены наличием кавказских переселенцев на Балканах. Еще до начала войны 1877—1878 гг. Англия подготовила проект упразднения иррегулярных войск и переселения выходцев с Кавказа в азиатские провинции Османской империи73. Русское военное командование в августе 1878 г. приняло решение о выселении кавказцев за пределы Болгарского княжества. Очередная конференция европейских держав, проходившая в Филиппополе (Пловдив) в ноябре 1878 г., закрепила прежде вынесенные решения, запрещавшие кавказским беженцам возвращаться на территорию балканских стран74.
По завершении русско-турецкой войны вопросы в отношении проживания этих переселенцев были практически решены. В решениях Сан-Стефанского договора и Берлинского трактата было оговорено, «что султан Османской империи обязуется не употреблять в пограничных гарнизонах иррегулярных войск, как то башибузуков и черкесов...»75. Эти поселенные здесь «черкесы» (то есть северокавказ-цы), еще в ходе военных действий, при наступлении русской армии стали покидать свои дома и уходить вместе с отступавшими турецкими войсками.
Таким образом, турецкие власти начали второе переселение кавказцев, на этот раз в основном в пределах Османской империи. Вместе с тем продолжалось их изгнание с Кавказа после подавления антирусского восстания76, а также из Батумского округа и Карсской области, отошедших к России после войны 1877—1878 гг.77
Опасаясь компактного проживания «черкесов», правительство Турции хотело разместить их по всей громадной территории Османской империи: в течение 1879 года с Балкан, по указанию совета министров Турции должны были быть выселены 150 тысяч кавказцев. В этом документе даже было указано число семей, направляемых с Балкан в другие города империи. В Алеппо (Халеб) предполагалось поселить 10 тыс. семей, в Дамаске и Адане — 5 тыс., в Конье, Сивасе и на Кипре — по 2 тыс., в Анкаре и Искендероне — по 1тыс, в Алжире — 100 семей, в Самсуне и Амасье — по 900 семей78.
В переписке сотрудников министерства внутренних дел со Стамбулом по делам мухаджиров с мая по декабрь 1879 г. имеются свидетельства, что турецкие власти были против произвольного перемещения «черкесов» по стране, даже если об их переселении просили местные власти.
Итак, после военного поражения 1877—1878 гг., турецкое правительство изменило свое отношение к кавказским переселенцам: оно перестало видеть в них ударную силу в войне с Россией и стремилось сформировать из них полицейский контингент, используемый для подавления внутренних волнений (нечто вроде казачества в царской России) и для охраны важных стратегических пунктов страны. Согласно этому плану и возобновилось расселение кавказских эмигрантов, ранее уже обосновавшихся в разных районах Османской империи.
Новое перемещение кавказцев привело к возникновению многочисленных преступных группировок, занимавшихся, главным образом, ограблением христианского населения и работорговлей: захваченных в плен и закупленных девушек и мальчиков они переправляли на продажу в Стамбул и другие районы Ближнего Востока. «Эти преступные группировки находили покровительство и у султанского двора. Поэтому это обстоятельство наводило страх и на тех чиновников, которые старались пресечь деятельность этих группировок, а преступники безболезненно проводили свои бесчинства»79. В основном такие банды формировались из молодых северокавказцев, потерявших во время переселения своих родных и близких. «Эта часть молодежи представляла из себя большую орду, которая так же мало уважала власть Турции, как и собственность своих сограждан»80.
Страх перед этими группировками быстро распространился почти по всей империи и поэтому, когда начался второй этап эмиграции, местные жители стали смотреть на незваных пришельцев в новых районах переселения неблагожелательно. И так как случались даже вооруженные столкновения с аборигенами, многие переселенцы проявили желание вернуться на Балканы. Но в силу запрета турецкого правительства дорога туда была закрыта.
За выполнением условий Берлинского трактата после русско-турецкой войны 1877—1878 гг., который, как выше было сказано, обязал турецкого султана выселить «черкесов» с Балкан, внимательно следила Англия. К письму уполномоченного по делам Великобритании в Константинополе Э. Макта министру иностранных дел М. Солсбери от 18 апреля 1879 г. был приложен и указ султана азиатским провинциям «О запрещении черкесам возвращаться в европейскую часть империи».
О пристальном внимании Лондона к положению дел в Османской империи и особенно к проблемам, касающимся кавказских переселенцев, свидетельствуют многие документы министерства иностранных дел Англии. Эти документы дают нам представление и о положении эмигрантов во время переселения с Балкан и пограничных с Кавказом районов.
Переселенцы проявили желание переехать в определенные районы, которые они считали приемлемыми для жизни, но правительство Турции опасалось, что, если они станут жить компактно, то будут представлять угрозу властям, и поэтому разместило их по всей громадной территории Османской империи. Иностранные морские транспортные компании отказывались перевозить тех «черкесов», которые желали бы жить не в предписанных им местах. Новое переселение северокавказцев привело таким образом к их новой трагедии.
Во внутренних провинциях Османской империи, где было предписано обосноваться поселенцам, их появление вызвало панику у местных жителей. Английский представитель в районе Дедеагач Вели-ер еще в январе 1878 г. писал британскому послу в Стамбуле А. Лай-ярду: «...Приходят сюда многочисленные вооруженные черкесские переселенцы, в районе возникли большие беспорядки. Но местные власти сделали все возможное, чтобы обеспечить порядок и чтобы выселить их из этого района... Многие турки выражали большую надежду, что эти черкесы после войны вернутся к себе на родину»81. (Их позднее отправили в другой район.) Как сообщал английский представитель консула в районе Дарданелл, «переселенцы были вооружены, и местная власть не в силах установить порядок и разоружить их, так как в этом регионе работают только трое полицейских» .
Английский генеральный консул в Стамбуле Фауст сообщал 28 января 1878 г. послу А. Лайярду: «Наш агент в Бандырме сообщил мне о прибытии около 4000 черкесских переселенцев из Румынии. Все они находятся в тяжелом бедственном состоянии. Правительство намерено поселить их в Баш-Кисария, но из-за плохого климата, отсутствия транспорта их поселили в мечетях, школах, на военных складах и в частных домах. Местное население находится в страхе, боясь за свою жизнь и имущество»83. Безвыходное положение переселенцев вынуждало их искать любые пути, чтобы обеспечить себе средства существования. Они стояли перед альтернативой: погибнуть или взяться за оружие, и когда встал вопрос о переселении с Балкан, кавказцы наконец поняли, что верить обещаниям турецких властей нельзя и что пора заботиться о себе самим. Опасения местных жителей были не напрасны. Английский агент в Бандырме Пауло в письме от 8 февраля 1878 г. писал Фаусту: «... здесь не осталось никаких лошадей, черкесы насильно их отнимали у населения, кроме того, у них («черкесов». — Ф.Б.) много драгоценных вещей из серебра, ворованных из церквей и домов в Болгарии. Также у них много одежды и тканей болгарского производства. Сначала мы все думали, что приехавшие черкесы нищие, но, судя по всему, у них много денег от продажи указанных вещей. Кроме того, они принесли сюда эпидемию (? — Ф.Б.) и у них каждый день умирают 4—5 человек и больше, и, по-видимому, эта эпидемия будет распространяться и среди бедных крестьян»84.
Однако в целом кавказским переселенцам приходилось несладко. В донесении русского консула в Диарбекире (Диярбакыре) Якиманского читаем: «В Диарбекирском вилайете и в смежных с ним вилайетах было поселено до 30 тыс. семейств черкесов. Голод, бедность, непривычка к климату, непрестанная борьба с кочующими курдскими и арабскими племенами сокращали число их с каждым годом»85.
Как к первому приему горцев, так и ко второму турецкое правительство не было готово. «Особенно во время военных действий на Балканах, когда, по мере продвижения русских войск, мирное население стало покидать места своего проживания и уходить, что создавало благоприятные условия для черкесов, которые стали представлять реальную опасность в тех районах, откуда уходит турецкая армия». Подполковник Сайборн, английский уполномоченный в районе р. Дунай в Болгарии, писал 12 мая 1877 г. министру иностранных дел Англии: «... страх в этом районе начался, во-первых, оттого, что местный правитель Саид-паша приказал освободить город (Толча), а во-вторых, черкесы здесь грабят все селения после ухода армии. Жители города Толча обратились ко мне и предъявили список украденных вещей черкесами и попросили помочь. Но позднее я узнал, что паша заставил черкесов вернуть похищенный скот хозяевам»86.
Представители Великобритании, тревожась за безопасность английских семей, проживавших в различных городах Османской империи, написали британскому послу в Стамбуле, что необходимо отправить военную эскадру для защиты подданных Королевства от преступных группировок «черкесов и татар»87.
Протест против нового переселения северокавказцев выражали жители всех районов, куда эти злополучные семьи были отправлены. Особенно возмущались представители христианских общин, обратившиеся к британскому консулу в Диарбекире с просьбой добиться изменения задуманного турецким правительством плана поселения в Диарбекире 4—5 тыс. семей северокавказских эмигрантов. Местное население в этом вилайете еще в 1865 г. пострадало от беспорядков во время перехода через эту территорию 40 тыс. чеченцев, которые были поселены в районе Рас-эль-Айн (Сирия). По словам британского консула М. Тротера, христиане обратились по этому поводу не только к британскому консулу, но и к великому везирю и послам европейских держав в Стамбуле. Телеграмму подписали все представители христиан во главе с армянским каталикосом Филипосом88. Против намерения турецкого правительства поселить в районе Адабаза 40 тысяч кавказцев протестовали проживавшие там армяне, греки и турки. В письме британского посла в Стамбуле А. Лайярда министру иностранных дел Англии Р. Солсбери сообщается о безвыходном положении этих кавказцев, насильно выселенных из европейской части Турции в азиатскую. Это «поставило их перед альтернативой: или умереть с голоду, или воровать. Естественно, они выбрали второй путь»89.
Десятки тысяч северокавказских эмигрантов было отправлено в страны Арабского Востока — Сирию, Иорданию, Палестину, — входившие тогда в Османскую империю, где они должны были составить защитные полицейские кордоны против племен, ежегодно совершавших нападения на мирных жителей в районах Дамаска, Аммана, Алеппо, Хомса и других важных населенных пунктов и стратегических объектов. Более того, османское правительство планировало сделать из кавказцев карателей, готовых к подавлению национально-освободительных движений в этих странах, и к тому же «иррегулярные кавалерийские отряды черкесов, наряду с башибузуками, использовались в борьбе с партизанскими движениями славянских народов, им отводилась одна из неблаговидных ролей — проводить конфискацию у крестьян продовольственных запасов для снабжения регулярной армии»90.
Одной из лучших частей вооруженных сил Османской империи были полицейские формирования. «При султане Абдул-Хамиде II их численность была доведена до 100 000 человек»91, среди них было немало кавказцев.
Болезненно подозрительный султан Абдул-Хамид II, вступивший на престол в 1876 г., не доверял никому. Через два года он упразднил принятую ранее под давлением прогрессивных кругов конституцию. Все нити государственного управления он сосредоточил у себя, его шпионы орудовали в учреждениях, армии, школах, даже в семьях. Начальник тайной полиции султана малограмотный «черкес» Зия-бей впоследствии признавал: «Если бы я исполнял, то^есть, вернее, если бы у меня было время исполнять все приказы из Иылдыза (так называли султанский дворец. — Ф.Б.), то, наверно, в Турции население уменьшилось бы на одну треть»92. Полиция и жандармерия, башибузуки (иррегулярные войска) и хамидие (иррегулярная конница из курдов, получившая свое название от имени султана) свирепствовали во всей империи, любые проявления национально-освободительных тенденций и вообще всякого недовольства подавлялись в зародыше. В Битлисском вилайете, например, бесчинства, чинимые отрядами хамидие и «черкесов», приняли столь широкий размах, что по инициативе министра иностранных дел России А. П. Извольского послы России, Англии и Франции сделали специальное представление Османской империи. В связи с этим султанское правительство вынуждено было направить особую комиссию для расследования жалоб населения на действия этих отрядов93.
Недовольство политикой Абдул-Хамида II положило начало буржуазно-революционному движению в Турции. «Младотурецкая революция» 1908—1909 гг. свергла режим Абдул-Хамида II и восстановила отмененную конституцию94.
На первых порах победа младотурок вызвала всеобщий энтузиазм, и, казалось, исчез наиболее острый из всех противоречий султанской Турции вопрос — национальный. Однако младотурки направили свои усилия в первую очередь на поддержание «порядка» в стра не, под которым они понимали пресечение малейших проявлений классового и национального недовольства.
Своей официальной доктриной в национальном вопросе они провозгласили «османизм», который формально означал равенство всех подданных перед законом, но фактически — полное отрицание национального вопроса в Турции, лишение национальных меньшинств их элементарных прав и, в конечном счете, их насильственную ассимиляцию. Младотурки разрешили национальным меньшинствам сохранить свою религию, но не родной язык95.
Фактически с 1908 г. положение северокавказцев в Османской империи ухудшилось. Их все чаще привлекали к карательным акциям властей против участников антиправительственных выступлений, отводя неблаговидную роль бездумных защитников режима.
Во время первой мировой войны из каждого северокавказского населенного пункта в Сирии было мобилизовано по 20—50 человек, которые почти все погибли в боях (в основном с англичанами в местечке Чинкала).
«Черкесское» военно-бюрократическое окружение султана, терявшее свое привилегированное положение по мере ослабления режима, вступило в переговоры со странами Антанты и выдвинуло идею создания «черкесского государства» в Западной Анатолии под протекторатом Антанты. С этой целью в 1920 г. в Измире под покровительством греческого военного командования был созван съезд представителей «черкесов» Турции. Однако большинство делегатов съезда не одобрило представленный проект96.
Северокавказцы не могли занять единую позицию по отношению к политическим силам, боровшимся за власть в Турции. Они раскололись: одни из них присоединились к турецкому национальному движению, а другие — выступили на стороне султанских войск. Так, М. В. Фрунзе, посетивший Турцию во главе украинской делегации в конце 1921 — начале 1922 г., на основании личных наблюдений заключил, что курды и «черкесы» «не проявляют особой ревности в отношении ведущейся борьбы; они предпочитают служить в тыловых частях, а при посылке на фронт, обыкновенно дезертируют... При всем том, отношение к правительству, и особенно к Кемалю, хорошее»97.
В 20-е годы отряд «черкесской» кавалерии под руководством Эдхем-бея выступил против меджлиса и правительства Мустафы Кемаля. Побудительные причины этой акции и связанные с ней обстоятельства остаются для современных историков загадкой. Известно только, что в результате Эдхем-бей был «вынужден бежать к грекам»98, что послужило поводом к репрессиям против северокавказских деятелей.
Во время первой мировой войны арабские территории Османской империи большей частью были завоеваны Англией и Францией. В 1920 г. к Франции отошли Сирия и Ливан. Согласно тайному договору между Англией и Францией, с этого года Сирия уже находилась под мандатом Франции. Наступает новый период в жизни северокавказских переселенцев в Сирии, период выживания вместе с сирийским народом в условиях нового, на этот раз европейского колониализма. Жизнь «черкесов» не стала лучше, на них по-прежнему нападали соседние племена бедуинов. «Черкесов» рассматривали как традиционных защитников старого ненавистного режима турок. Но, как и всякая колониальная власть, французская администрация пытается использовать в своих целях этнические меньшинства.
На Лозаннской конференции 1923 г. турецкая делегация настаивала на том, чтобы все национальные меньшинства — мусульмане бывшей Османской империи рассматривались как находившиеся под покровительством турок. Англичане протестовали, поскольку это, по их мнению, означало бы «свалить в одну кучу» арабов, курдов, «черкесов» и турок. Однако потом они уступили при условии, что из этой «кучи» будут исключены курды иракского города Мосула" вопрос о принадлежности Мосульского вилайета Турции или Англии на Лозаннской конференции так и не был решен).