Свержение ига (каб.)
Литература
Междоусобицы кабардинских владетельных князей, длившиеся очень долгое время, довели народ до такого состояния, что он был уже не в силах отразить нашествие полчищ крымского хана Батал-паши, который разорил много аулов, а народ обложил большою данью. За этой данью приезжали из Крыма в Кабарду каждый год осенью многочисленные сборщики. И брали сборщики . все, что видели их глаза: рогатый скот, красивых женщин. С народом кабардинским они обращались бесчеловечно: отнимали у мужей жен, у отцов - дочерей, а стариков всячески оскорбляли, а порой и убивали.
Междоусобицы кабардинских владетельных князей, длившиеся очень долгое время, довели народ до такого состояния, что он был уже не в силах отразить нашествие полчищ крымского хана Батал-паши, который разорил много аулов, а народ обложил большою данью. За этой данью приезжали из Крыма в Кабарду каждый год осенью многочисленные сборщики. И брали сборщики . все, что видели их глаза: рогатый скот, красивых женщин. С народом кабардинским они обращались бесчеловечно: отнимали у мужей жен, у отцов - дочерей, а стариков всячески оскорбляли, а порой и убивали.И долго терпел народ иго крымского хана, наконец терпеть дольше стало не под силу, и тогда решил он выбрать почетных народных представителей и послать их к хану с просьбой ограничить дикий произвол сборщиков дани. Выбор народа пал на князя Атажукина, известного стойкостью своего характера и умом, а в спутники ему были избраны два почетных узденя. Весною послы с богатыми подарками явились в Крым, поднесли хану подарки и попросили допустить их предстать перед ним.Приняв хая подарки, но повелел ввести к себе во дворец только князя Атажукина.Хан сидел на дорогих подушках, поджав под себя ноги, курил трубку из длинного чубука.Представ перед ним, князь Атажукин взял шапку свою под мышку, опустился на колени . перед ханом и начал говорить о том, как сборщики дани разоряют кабардинский народ, издеваются над ним.- Могущественный повелитель,- говорил князь Атажукин,- кабардинский народ просит твоей милости: укроти произвол сборщиков дани, прикажи им не обижать наших жен, дочерей и стариков.Хан все время молчал, только пускал клубы табачного дыма, а когда князь Атажукин кончил говорить, он спросил его:
- Кабардинский народ просит моей милости?
- Твоей милости, могущественный повелитель,- сказал князь.
- Вот возьми ее! - проговорил хан и высыпал из своей большой трубки огонь на бритую голову князя.Кожа на голове князя загорелась и лопнула, но князь, несмотря на сильную боль, по-прежнему покорно стоял перед ханом, ничем не показывая ему, какое мучение испытывает он.Когда потух огонь на его голове, хан сказал ему:- Ступай и скажи народу кабардинскому, какую милость ему дал я!Князь встал, поклонился хану и, не повертываясь к нему спиной, вышел.
Своим спутникам князь не сказал о том, как принял его хан.
- Все обошлось хорошо,- сказал он.
Возвратился князь в Кабарду, собрался народ выслушать его.
- Хан прислал народу милость, но о ней народ узнает только осенью,- сказал князь, умалчивая о том, как хан жег огнем ему голову.
- Знаем мы эту милость,- отвечал недовольно народ, - его милость совсем разорила нас.- Еще больше разорит, если вы будете оставаться безропотными рабами,- сказал князь.В глубоком молчании разошелся народ. Наступила осень. Скоро должны были прибыть в Кабарду сборщики дани.
Князь Атажукин собрал народ.
- Выслушай меня, кабардинский народ,- сказал он.
- Говори,- ответили старики.
- Уже скоро придут к нам ханские собаки,- сказал князь,- и по-прежнему будут они грабить наше имущество, бесчестить наших жен, дочерей, а мы будем молча смотреть на их подлые дела. Жена будет плакать, просить мужа: «Защити меня от насильника!» А что в ответ скажет ей муж? Он ничего не скажет ей, потому что боится ханских собак…
- Мы знаем, о чем ты говоришь,- сказали старики.- Но время наше еще не подошло: мы еще слабы, а у хана войска много…
- Нет,- сказал князь,- мы не слабы, а боимся…- Не дело ты говоришь, князь,- сказали опять старики.- Если мы теперь восстанем против хана, то он опять явится к нам с большим войском, выжжет все наши аулы, а нас обратит в рабов… Надо подождать, пусть народ окрепнет…
Ничего на это не сказал старикам князь и ушел из собрания. С ним вместе ушли сто молодых кабардинцев. Князь им сказал:
- Хотите умереть за кабардинский народ?
- Хотим,- ответили они.
- Тогда слушайте. Скоро придут к нам ханские собаки. Надо радушно принять их, не жалея для них ни крепкой бузы, ни жирной баранины. А ночью, когда они лягут спать, надо перебить их, оставив только двух-трех, чтобы они могли вернуться к хану и рассказать ему о происшедшем. Хан явится в Кабарду со своим войском, и тогда нашему народу поневоле придется взяться за оружие. Победит народ хана - будет наслаждаться победой, а не победит - пусть умрет: лучше смерть, чем рабство!
- Мы готовы умереть! - ответили кабардинцы.Спустя три дня приехали в Кабарду ханские сборщики дани, и только в немногих аулах они были убиты ночью во время сна, а в остальных аулах народ так обозлился на них, что сразу набросился на них, поубивал всех, за исключением трех, нарочно оставленных в живых.И сказал князь Атажукин этим оставленным в живых:- Поезжайте к своему хану-собаке и скажите, что терпению кабардинского народа настал конец. Когда я просил у него милости для своего народа, хан жег мне огнем голову, говоря: вот моя милость! Я молчал тогда. А теперь говорю ему: народ кабардинский требует тебя, хан, помериться силой с ним. Поезжайте и скажите хану, что услышали от меня.Уехали сборщики дани, и кабардинский народ понял, что теперь ему осталось одно: победить или умереть. Поспешно вооружился он и стал ждать ханских полчищ.Весной хан явился в Кабарду с громадным войском и расположился в местности при впадении реки Кич-Малки в реку Малку. Здесь и произошло сражение.Кабардинцев было значительно меньше ханского войска, но они были воодушевлены любовью к родине и ненавистью к врагу и дрались отчаянно.Ханское войско не выдержало дружного натиска ка бардинцев и бросилось бежать. Кабардинць: преследовали их по хребту горного кряжа Аур-Сехт вплоть до горы Инал-Кинжал, где бой и прекратился. Ханское войско было почти все перебито, и хану только с жалкими остатками удалось бежать в Крым.Дорого и кабардинцам стала эта победа, но она дала им свободу: крымский хан уж больше не являлся в Кабарду.
- Кабардинский народ просит моей милости?
- Твоей милости, могущественный повелитель,- сказал князь.
- Вот возьми ее! - проговорил хан и высыпал из своей большой трубки огонь на бритую голову князя.Кожа на голове князя загорелась и лопнула, но князь, несмотря на сильную боль, по-прежнему покорно стоял перед ханом, ничем не показывая ему, какое мучение испытывает он.Когда потух огонь на его голове, хан сказал ему:- Ступай и скажи народу кабардинскому, какую милость ему дал я!Князь встал, поклонился хану и, не повертываясь к нему спиной, вышел.
Своим спутникам князь не сказал о том, как принял его хан.
- Все обошлось хорошо,- сказал он.
Возвратился князь в Кабарду, собрался народ выслушать его.
- Хан прислал народу милость, но о ней народ узнает только осенью,- сказал князь, умалчивая о том, как хан жег огнем ему голову.
- Знаем мы эту милость,- отвечал недовольно народ, - его милость совсем разорила нас.- Еще больше разорит, если вы будете оставаться безропотными рабами,- сказал князь.В глубоком молчании разошелся народ. Наступила осень. Скоро должны были прибыть в Кабарду сборщики дани.
Князь Атажукин собрал народ.
- Выслушай меня, кабардинский народ,- сказал он.
- Говори,- ответили старики.
- Уже скоро придут к нам ханские собаки,- сказал князь,- и по-прежнему будут они грабить наше имущество, бесчестить наших жен, дочерей, а мы будем молча смотреть на их подлые дела. Жена будет плакать, просить мужа: «Защити меня от насильника!» А что в ответ скажет ей муж? Он ничего не скажет ей, потому что боится ханских собак…
- Мы знаем, о чем ты говоришь,- сказали старики.- Но время наше еще не подошло: мы еще слабы, а у хана войска много…
- Нет,- сказал князь,- мы не слабы, а боимся…- Не дело ты говоришь, князь,- сказали опять старики.- Если мы теперь восстанем против хана, то он опять явится к нам с большим войском, выжжет все наши аулы, а нас обратит в рабов… Надо подождать, пусть народ окрепнет…
Ничего на это не сказал старикам князь и ушел из собрания. С ним вместе ушли сто молодых кабардинцев. Князь им сказал:
- Хотите умереть за кабардинский народ?
- Хотим,- ответили они.
- Тогда слушайте. Скоро придут к нам ханские собаки. Надо радушно принять их, не жалея для них ни крепкой бузы, ни жирной баранины. А ночью, когда они лягут спать, надо перебить их, оставив только двух-трех, чтобы они могли вернуться к хану и рассказать ему о происшедшем. Хан явится в Кабарду со своим войском, и тогда нашему народу поневоле придется взяться за оружие. Победит народ хана - будет наслаждаться победой, а не победит - пусть умрет: лучше смерть, чем рабство!
- Мы готовы умереть! - ответили кабардинцы.Спустя три дня приехали в Кабарду ханские сборщики дани, и только в немногих аулах они были убиты ночью во время сна, а в остальных аулах народ так обозлился на них, что сразу набросился на них, поубивал всех, за исключением трех, нарочно оставленных в живых.И сказал князь Атажукин этим оставленным в живых:- Поезжайте к своему хану-собаке и скажите, что терпению кабардинского народа настал конец. Когда я просил у него милости для своего народа, хан жег мне огнем голову, говоря: вот моя милость! Я молчал тогда. А теперь говорю ему: народ кабардинский требует тебя, хан, помериться силой с ним. Поезжайте и скажите хану, что услышали от меня.Уехали сборщики дани, и кабардинский народ понял, что теперь ему осталось одно: победить или умереть. Поспешно вооружился он и стал ждать ханских полчищ.Весной хан явился в Кабарду с громадным войском и расположился в местности при впадении реки Кич-Малки в реку Малку. Здесь и произошло сражение.Кабардинцев было значительно меньше ханского войска, но они были воодушевлены любовью к родине и ненавистью к врагу и дрались отчаянно.Ханское войско не выдержало дружного натиска ка бардинцев и бросилось бежать. Кабардинць: преследовали их по хребту горного кряжа Аур-Сехт вплоть до горы Инал-Кинжал, где бой и прекратился. Ханское войско было почти все перебито, и хану только с жалкими остатками удалось бежать в Крым.Дорого и кабардинцам стала эта победа, но она дала им свободу: крымский хан уж больше не являлся в Кабарду.
Ссылки по теме: