Мишель Сапен-Линьер. Черкесы.
История
Филибер Колле родился 12 декабря 1896 года в Сиди-бель-Аббесе. В возрасте 18 лет (4 января 1915 г.) он поступает добровольцем на военную службу во 2-й полк зуавов. Через полтора года Колле – уже младший лейтенант. Войну Колле закончил лейтенантом, кавалером ордена Почетного легиона… … знание арабского языка и опыт маневренной войны облегчали ему задачу так же, как и интуитивное умение верно оценивать боевые качества людей, опираясь на которое он и сформировал Черкесский полк…
Филибер Колле родился 12 декабря 1896 года в Сиди-бель-Аббесе. В возрасте 18 лет (4 января 1915 г.) он поступает добровольцем на военную службу во 2-й полк зуавов. Через полтора года Колле – уже младший лейтенант. Войну Колле закончил лейтенантом, кавалером ордена Почетного легиона…
… знание арабского языка и опыт маневренной войны облегчали ему задачу так же, как и интуитивное умение верно оценивать боевые качества людей, опираясь на которое он и сформировал Черкесский полк…
Так началась настоящая сага, длившаяся четверть столетия, на протяжении которой черкесы оказывались то в одной части Сирии, то в другой, сопровождая своего бессменного командира на всех этапах его карьеры. Черкесы неизменно находились в авангарде наших войск. Часто действуя в одиночку, они везде покрывали себя славой, способствуя установлению «французского мира», который, по сути, позволил бы Сирии обрести собственные институты или общественное устройство в целом. Так Франция исполняла обязанности, - больше благородные, чем реалистичные – порученные Лигой Наций.
Однако признательность и благодарность не в ходу в этих странах дикого соперничества. И после ухода Франции в 1944 году из Сирии черкесские общины будут стерты с лица земли их давними врагами – друзами, мужчины, женщины, старики и дети – безжалостно вырезаны.
Для того, чтобы память о доблестных воинах всегда жила в наших сердцах, попытаемся изложить их историю в общих чертах. (С. 22 – 23)
Горцы, - скорее животноводы, чем земледельцы – черкесы сохранили простые, здоровые обычаи и нравы, ведя безыскусный образ жизни. Их социальный строй, по сути, патриархален. Все дела племени решаются советом, который состоит из почетных лиц, избираемых народом… Черкесы, как правило, моногамны, отличаются очень уважительным отношением к женщине, той самой черкешенке, которая всегда славилась своей красотой и белизной кожи, благодаря чему была желанна во всех гаремах. Потомки черкешенок иногда достигали высокого положения в странах Ближнего Востока, оттого возникала разница во внешнем облике сыновей пашей и прочего населения.
Гостеприимство и верность слову для них нечто большее, чем просто добродетели, - это дело чести, сама основа их моральных устоев. Обычаи и традиции, унаследованные от далеких предков, почитаются исключительно высоко. Одна из наиболее часто цитируемых черкесских пословиц гласит: «За честь отдай свою жизнь»…
Черкесы являются великолепными наездниками и блестящими воинами. Они всегда относятся с глубоким уважением к благородному происхождению, однако особое почтение испытывают к военным подвигам, причем до такой степени, что по погибшим в бою, чьи высокие заслуги облагораживают всю родню и близких, не носят траур. И, напротив, семья, в которой нет воина, способного сражаться и защищать ее честь, считается несчастной и достойной жалости.
Черкесы любят красивых лошадей, чьи ноги вернее, чем у косули. Благодаря грациозным лихим скакунам они легко взбираются на вершины крутых склонов и застают противника, нередко превосходящего их по численности, врасплох. Особую любовь вызывает у черкесов красивое оружие. Они посвящают стихи своим кинжалам, воспевая их как возлюбленную, а в бой идут, как на любовное свидание. Самое страшное проклятие у черкесов звучит так: «Чтобы твой кинжал заржавел (без дела)».
Будни, регулируемые обычаями предков, сменяются праздниками, во время которых они предаются блестящим конным игрищам, танцуют и воспевают величие своего народа и подвиги достойнейших.
… В романтичной Европе отголоски этой колоссальной борьбы между казаками и черкесами нашли отклик в душах идеалистов и любителей приключений. Таким был и Хеннингсен Чарльз Фердинанд, несомненно заслуживающий того, чтобы о нем упомянули… Он родился в Брюсселе в 1815 году…
Тысяча восемьсот пятьдесят девятый год. Последние сражения черкесов на родной земле…
Преклоняясь перед черкесами, Хеннингсен называет их красивейшей, мужественнейшей и решительно лучшей расой во всем мире. Кажется, сама природа, создав этот народ для превосходства и главенства, отвела ему роль аристократии всего рода человеческого.
Далее он говорит о том, что у черкесов смертная казнь применялась только к клятвопреступникам, распространялась в том числе и на любые действия, подразумевающие обман относительно стоимости лошадей, их породы и родословной.
… Лейтенант Колле назначен начальником разведки в Идлибе, расположенном между Алеппо и Латакией, и именно в этом качестве он сопровождает колонну полковника Дебьевра по реке Оронт в декабре 1920 года со взводом сирийской жандармерии, в составе которого находилось несколько черкесов.
Этой колонне в составе трехсот человек пришлось сражаться против пяти тысяч врагов. Наш противник – турецкий полковник Бедри-бей, прославившийся как умелый и энергичный командир… Сирийские солдаты использовали всякий удобный случай, чтобы дезертировать и переметнуться на сторону врага, в то время как немногие находившиеся там черкесы в подобные минуты лишний раз доказывали верность командиру и свои превосходные воинские качества.
Так, в колонне командира эскадрона Вена, 3 – 20 мая 1921 года направленной против племени бедуинов мауали, перерезавших железную дорогу Хама – Алеппо по направлению к Хамдание, состоял всего один черкесский взвод из числа местных формирований. Несмотря на потерю четвертой части личного состава, экспедиция выполняет поставленную перед ней задачу. Именно эта операция положила начало зарождающейся в глазах командования громкой репутации черкесов.
Для установления полного порядка на севере Сирии необходимо утвердить наше влияние на Джезире. Такова была задача полковника Дебьевра, действовавшей в долине р. Евфрат с 28 сентября по 24 декабря 1921 года. И здесь черкесы патрулируют в авангарде наших войск, проявляя себя наилучшим образом в жестоких сражениях в районе Меядина.
Высшее командование извлекло урок из этих событий. И в 1922 году в Идлибе создан 1-й эскадрон республиканской гвардии под командованием лейтенанта Колле, полностью состоящий из черкесов. Полковник Пишо-Дюкло даже планирует создать целый ряд таких подразделений, однако его предложение в тот момент не находит поддержки командования.
Этому эскадрону, всё чаще фигурирующему под названием «Первого Черкесского», предстоят беспрерывные сражения в период 1922-1924 г.г. В качестве наиболее значительных отметим бой у Джиср-эш-Шугура 21 августа 1922 года, а также военную операцию 27 августа – 30 сентября в окрестностях Деркие, заключавшуюся в преследовании банды мятежников, 26 августа вырезавшей целое сенегальское подразделение, возглавляемое унтер-офицером. Впоследствии при столкновении в засаде на Джебель-Смане эту банду удалось рассеять, а пленных интернировать в Турцию. Наконец, разоружение каз Джебель-Сман, Идлиб, Джиср-эш-Шугур, где в конце 1922 года мы получили 3600 трофейных винтовок.
«Я сформировал 1-й Черкесский эскадрон в Алжире в 1922 г. В ходе сирийского восстания 1925-1926 г.г. группа выросла до восьми эскадронов по сей день оставаясь в этом составе под моим командованием. Каждый эскадрон находится под командованием французского офицера, а также его заместителя - черкесского офицера. Эскадрон состоит из четырех взводов, каждым из которых командует черкесский офицер. Учёт ведется четырьмя французскими унтер-офицерами.
Эскадроны находятся под контролем нашей армии, их бюджет обеспечивают страны-участницы мандата.
Большинство кавалеристов – черкесы, выходцы с Кавказа, семьи которых эмигрировали в Сирию в 1870 г.
Большая часть египетских мамлюков, с которыми приходилось сражаться Бонапарту и которые им были в свое время включены в состав мамлюкского эскадрона гвардии были также черкесы, выходцы с Кавказа, обосновавшиеся в Египте с 11 в….»
Отрывок из письма капитана Колле от 9 февраля 1931 г.)
Ценой жесточайших сражений (с 1923 по апрель 1924 гг.) в районе Хаджилар бандитизм был полностью искоренен.
За проведение операций 1-му сирийскому эскадрону республиканской гвардии объявляют благодарность в приказе по дивизии от 22 ноября 1924 года, и Хаджилар станет первой записью, которая позднее будет фигурировать на черкесском штандарте.
Что касается лейтенанта Колле, то он к этому моменту имеет шесть пальмовых ветвей и три звезды, украшающие Военный крест, за участие в боях на внешних театрах военных действий. Даты этих девяти благодарностей являются вехами его исключительной военной карьеры, и вполне понятны чувства уважения и восхищения, связанные с его именем у черкесов:
10 мая 1920 г. – в приказе по 3-й сирийской армии;
7 июля 1920 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
18 сентября 1920 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
20 октября 1920 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
22 августа 1921 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
23 сентября 1922 г. – в приказе по учебно-тренировочному диверсионно-разведывательному центру Ближневосточной армии;
9 февраля 1923 г. - в приказе по учебно-тренировочному диверсионно-разведывательному центру Ближневосточной армии;
14 июля 1923 г. – в приказе по 2-й дивизии Ближневосточной армии;
22 ноября 1924 г. – в приказе по 2-й дивизии Ближневосточной армии.
Однако эскадрон. Некогда состоявший из 150 кавалеристов, теперь насчитывает в своих рядах лишь сотню воинов. Треть состава убитыми и ранеными – такова цена этих побед. (С. 30 – 31)
Чтобы избежать ошибок, говоря о 1-ом эскадроне республиканской гвардии – Черкесском эскадроне, сразу поясним, что речь идет о иррегулярных войсках, то есть любой черкес, желающий поступить добровольцем на военную службу, может явиться к офицеру, командующему эскадроном, или его заместителю. При этом у него должна быть своя полностью экипированная лошадь, так как подразделение кавалерийское….
Разумеется, все черкесы носили национальный головной убор – черную каракулевую папаху – или колпак – цилиндрической формы, выстланную светло-голубым сукном на макушке с двумя перекрещенными галунами светло-желтого цвета, являющимися золотыми у командного состава. Черкесы никогда не расставались ни с кинжалами, ни с плетьми. (С. 34)
Двадцать третьего сентября, перед рассветом, лейтенант Колле и его помощник старший сержант Жисмер проводят последний осмотр лошадей эскадрона. Хотя унтер-офицер Жисмер был писарем, однако в бою не уступал никому. Высокий, худой, светловолосый, с парабеллумом на кавалерийском поясе, он походил на флорентийского кондотьера. Что касается солдат, то они все в расцвете сил, высокие, поджарые, темно-волосые, с большими усами; идут в сражение, как на праздник, и с трепетом ловят малейший жест Колле – их Бога, который поведет своих воинов в очередной бой.
Шесть часов утра. Колонна трогается, черкесы в авангарде. Половина десятого утра. Они занимают Телль-и-Хаддид, в 6 км. От Сувейды…
Поддерживаемый артиллерией и пулеметами Черкесский эскадрон, спешившись, устремляется вверх по склонам… Перебежками, от укрытия к укрытию, которых было предостаточно в этой пересеченной местности, черкесы во главе с Колле движутся к цели, останавливаясь только, чтобы выстрелить, а затем снова устремляются вперед, сопровождая передвижение боевым кличем, достойным античных воинов.
Вершина, наконец, достигнута, преодолена и укреплена. Друзы спасаются бегством, оставляя множество убитых...
Наступление ночи не позволяет добраться до осажденной крепости и закрепить свой успех. Колонна разбивает лагерь на месте…
Ночь показалась коротка всем. К пяти часам утра черкесы, последними напоившие своих лошадей, со свернутыми плащами, прикрепленными ремнями к задней луке седла, готовы к выступлению. На пути к Сувейде их ожидают под своими знаменами четыре тысячи друзов, готовых к битве не на жизнь, а на смерть.
Девять часов. Колле принимает решение. «Хайде»! Старинный военный клич, брошенный Колле, подхватывается черкесами. Сжимая в руках кинжалы и пистолеты, они пришпоривают коней и бросаются в бой за своим предводителем, за которым с развевающимся знаменем эскадрона следует Хадж Би. Молниеносно 150 черкесов разбивают друзов, достигают города, галопом проносятся через него… (С. 35 – 36)
Зима 1925 – 1926 гг. отмечена наступлением трагических событий. Юг Сирии полностью охвачен восстанием…
Второго ноября авангард колонны входит в Калаат-Джендаль и Айн-Бордж. В то время, как эскадрон занимает дома на возвышенностях северного склона Калаат-Джендаля и начинает их разоружение, около тысячи друзов, очевидно, поддержанных местными жителями, за полчаса до полуночи в полной тишине совершают стремительное нападение. Завязывается на редкость жестокая битва. Ружейная пальба сменяется звуками взрывающихся гранат. Лейтенант Осман-бей, находившийся в самом эпицентре сражения, трижды предпринимает вылазки, каждый раз ненадолго оттесняя друзов. Друзы занимают не только улицы, но и террасы домов, поливая адским огнем командный пункт Колле в возвышенной части селения. Понемногу туда подтягивается весь эскадрон, свозя своих раненых и убитых. Битва не только длится всю ночь, но, кажется, вспыхивает с новыми силами к рассвету. Тогда Колле принимает решение, достойное героя. Чтобы не допустить традиционного надругательства над телами погибших, которого друзы не преминули бы учинить, он собирает их тела в одном из домов, поблизости от своего командного пункта, и поджигает. Это было пламя необъятное, пламя величественное – жертвенный костер воинов павших, но не побежденных. В то время, как одни бойцы подгоняют уцелевших лошадей, другие медленно отступают, прокладывая дорогу через охваченные огнем и заваленные телами друзов улицы, заботливо поддерживая и прикрывая своих раненых. Осман-бей, командующий арьергардом, раненый одним из последних, рапортует лейтенанту Колле: «За эту ночь каждый из нас убил троих». И действительно, друзы потеряли триста человек, а черкесы – десять убитыми и тринадцать ранеными. (С. 38 – 39)
От Черкесского эскадрона осталось приблизительно сотня кавалеристов, но он оправдал все возложенные на него надежды, и командование принимает решение о его реорганизации, в результате которой должны получиться три эскадрона по 150 всадников в каждом, а также один эскадрон управления и связи, который также будет выполнять функции личной охраны, так называемой «каральги» Колле. В Черкесах состоят три французских офицера – лейтенанты Бютри из 21-го полка спаги, Ренуччи из разведывательной службы и Эршен из 17-го сенегальского стрелкового полка. Три черкесских лейтенанта произведены в капитаны – Осман-бей, Тауфик-бей и Хаджи Аша…
Количество кандидатов, желающих вступить в ряды Черкесских эскадронов, теперь таково, что можно создать пеший эскадрон – некий резерв, откуда можно будет черпать силы для поддержания полного численного состава, зачастую зависящего от исхода сражений.
Однажды для вступления в ряды эскадроны прибыл некий черкесский дворянин со своими подданными – у черкесов преобладали феодальные отношения. Лейтенант Колле тут же присваивает ему звание капрала, или старшего сержанта, чтобы тот продолжал командовать подвластными ему людьми. Бывали также особенные ситуации, как, например, случай 14-летнего юноши, которому удалось скрыть явно недостающий для службы возраст. Оказалось, что в бою был убит его брат, и, конечно же, нашлось немало свидетелей, готовых подтвердить пригодность парня к военной службе – законы чести и традиции оправдывали такого рода пособничество…
В последние дни 1925 года черкесы полностью оправдали возложенные на них надежды, благодаря отчасти воинской отваге и мужеству, отчасти – качествам командира, которого можно было упрекнуть разве что в избытке смелости. Примером служит ранее описанная операция в Калаат-Джендале, которая стала третьей победой, впоследствии начертанной на черкесском флаге… (С. 39 – 40)
Двенадцатого февраля в Халви разгорается кровопролитное сражение с мощной группировкой под командованием друзского командира Шекиба Уахаба. В результате предательства шейха Неджиба эскадрон Эршена попадает в засаду в Йенте. Черкесы бьются врукопашную против шести сотен друзов, постепенно их окружающих. Прорвать, наконец, кольцо окружения им удается дорогой ценой – 21 убитый, в их числе аджюдан Искандер-бей, и 12 раненых. (С. 41)
… Покинув Дамаск, войско направляется на северо-восток, к посту Дума, но практически сразу же после выступления, перед деревней Арбин, взвод Черкесов подвергается нападению со стороны бандитов. Без тени колебания, с привычной отвагой, взвод атакует: «Хайде!» - все тот же старинный военный клич. Противник настигнут, разбит, черкесы с кинжалами на поясе преследуют его вплоть до самой деревни. Бандиты теряют 25 человек.
После Думы войско движется по направлению к Отайе, откуда необходимо эвакуировать гарнизон, лишенный всякой поддержки. Черкесы, находящиеся, как всегда, в авангарде, настигают отступающих мятежников близ Шафунье. Конным повстанцам удалось уйти, однако их пехота понесла тяжелые потери. (С. 43)
… В продолжение следующей недели, пока Колле занят формированием пятого эскадрона, принимая на службу Роллана и Вайе из колониальных войск, четыре эскадрона под командованием лейтенантов Эршена и Алессандри направлены в Кунейтру, которой угрожают друзы Хермона. В Катане в ночь с 24 на 25 марта черкесы подвергаются ночному нападению войска из 1200 мятежников, подобно тому как это было в Калаат-Джендале. Но, к счастью, друзы появляются в три часа тридцать минут, когда черкесам уже была дана команда седлать лошадей; к этому моменту они готовы были отразить любую атаку. В течение семи часов черкесы бьются – один против четырех – за каждый дом. Их теснят, но сопротивление не ослабевает. К рассвету боеприпасы почти исчерпаны, и вскоре черкесам придется биться врукопашную…
В конце мая, по отрывочным сведениям, стало известно, что Ахмед Мереуэд, главарь опасной банды, промышлявший грабежом и убийствами между Дамаском и Кунейтрой, укрывался в селении Джуббат-эль-Хашаб
Для черкесов эта информация имела первостепенное значение, ибо им совсем не хотелось в перспективе оказаться отрезанными от своих семей и соплеменников. Итак, 30 мая Колле предпринимает ночной марш-бросок с четырьмя эскадронами из Дамаска в Сассу. Слудующей ночью, в Хан-Арембе, они объединяются с двумя эскадронами, прибывшими из Кунейтры. Оттуда шесть эскадронов галопом прибывают в Джуббат-эль-Хашаб, где завязывается сражение – молниеносное, но жестокое и кровопролитное. Мятежники теряют 41 человека, среди которых Ахмед Мереуэд и его брат. Захвачено 43 винтовки, 1 пулемет и множество боеприпасов. Погибли двое черкесов, трое были ранены.
Эта операция получила резонанс во всем регионе, поскольку стала беспрецедентным образцом применения кавалерии в условиях Ближнего Востока. Успех был обеспечен:
- надежной сетью разведки;
- секретностью, позволявшей выступать без предварительного уведомления;
- высокой скоростью передвижения, характерной для мобильных, ничем не отягощенных войск;
- воинскими качествами бойцов, боевой опыт которых обеспечивал быструю победу.
В результате этой операции четырем первым эскадронам была объявлена благодарность в приказе по армии. (С. 45 – 46)
… Потери в операциях, осуществленных в период с 19 по 25 июля, составляют 4 погибших офицера и 68 солдат; 4 офицера и 122 солдата получили ранения. Однако именно результаты тяжелых боев впоследствии позволят очистить Гуту от основных банд, чьи потери составят 600 – 700 человек убитыми, вернуть мир и покой в Дамаск и его окрестности.
Само собой разумеется, что эти дни принесли черкесам еще одно представление к награде.
В августе черкесы снова задействованы в Хермоне. Колле во главе шести эскадронов 21 августа захватывает Джебель-Бербер, что позволяет окончательно занять Калаат-Джендаль.
Здесь черкесы демонстрируют еще один образец использования легких войск в горах. Ночной марш-бросок пешим ходом, более 20 километров по горам, в абсолютной тишине – и черкесы достигают вершины Джебель-Бербера, где охрану обеспечивают лишь несколько друзских часовых, ошибочно считая ее неприступной. (С. 48)
На различных этапах войны с 1925 года черкесы потеряли убитыми 302 человека, из них 20 офицеров или командиров взводов, а также 700 ранеными. В ходе этого длительного испытания не было дня, чтобы преданность черкесов своему капитану, и Франции, хоть сколько-нибудь поколебалась.
В историческом очерке о сирийской армии, вышедшем в сентябре-декабре 1929 года в «Ревю д'Энфантери», капитан Мешен завершает главу о черкесах следующими словами: «Им большей частью мы обязаны уничтожением разбойничьих банд, опустошавших Сирию. Но преданность нашему делу обернулась для черкесов глубокой ненавистью праарабских комитетов, которые очень скоро, как только мы покинем страну, истребят их до последнего. Именно поэтому судьба черкесов в Сирии отныне зависит от нас» (С. 55)
В июле тысяча девятьсот тридцатого года Колле вводит национальный черкесский костюм в качестве парадной формы для своих эскадронов. Подобного решения жаждали все: и командиры, и рядовые черкесы, не упускавшие возможности и раньше щегольнуть в элегантной форме на полуофициальных мероприятиях… (С. 56)
Положение черкесов в Сирии, для которой они столько сделали в свое время остается шатким. Их не любят, даже откровенно преследуют. Покинутые своими командирами, они пребывали в растерянности перед непростыми решениями, которые им нужно принимать. Некоторые из них вернутся на Кавказ… Их судьба неизвестна. Другие – им повезло больше – укрылись в Трансиордании. Король Абдалла отводит им особое место в маленьком королевстве, будучи счастлив заполучить таких воинов…
Для остальных, а их большинство, Франция ничего не сделает. Горький вкус мести черкесы почувствуют от рук тех, кого в свое время укротили. В этих краях, где традиционная жестокость, насилие и разбой в порядке вещей между общинами, все враги черкесов, в особенности, друзы, ринутся их истреблять. В 1945 году участь черкесов будет похожа на судьбу наших друзей арки в Алжире в 1962 году.
Так закончился славный путь великолепных кавалеристов, восхитительных воинов, которые погибли за верность Франции. (С. 58)
Черкесский штандарт находится в Париже, в престижном зале знамен Музея Армии. Он по праву достоин этой чести. На квадратном полотнище из зеленого шелка, обрамленном золотой бахромой, с одной стороны золотой нитью вышита надпись на черкесском: «YAPEQHE TCERQUES» (Черкесы, вперед!); сверху полукругом ее обрамляют семь звезд, символизирующих семь основных черкесских племен, и внизу: «TCERQUES CHIV SEVTINME YA QUP» (Черкесский полк легкой кавалерии). Все четыре угла знамени украшены вышивкой. С другой стороны – надписи уже на французском: «Полк Черкесских эскадронов», а также в два столбца зафиксированы – главные победы, - Хаджилар, Джебель-Друз, Калаат-Джендаль, Меджд-эль-Шемс, Катана, Джебат-эль-Хашаб, Гута, Маараба, Антиливан, Дариджа. (С. 68)
Парадная форма. В июле 1929 года капитан Колле, который никогда не придавал особого значения уставу, но дорожил корпоративным духом своих кавалеристов, решил снабдить войско парадной формой, для чего выбрал национальный черкесский костюм, который его люди носили и ранее, обычно во внеслужебное время. Это, главным образом, блуза – черная зимой и белая летом, с прямым воротом, застегивающаяся на груди. На эту блузу надевают черкеску – черный сюртук без воротника, с ложными патронами на груди с обеих сторон, над которыми справа располагается эмблема Черкесского полка. Штаны и сапоги черные. На плечи наброшен белый капюшон – башлык, который завязывается на шее и края которого откидываются назад…
Как пишет капитан Колле в письме, адресованном майору Бюккуа, имен в этой форме Черкесские эскадроны дефилировали на последнем инспекторском смотре маршала Франше д'Эспере. Зрелище, по-видимому, было великолепное. (С. 71)
Мишель Сапен-Линьер. Черкесы. Перевод с французского. Майкоп: ОАО «Полиграф-Юг», 2008.
… знание арабского языка и опыт маневренной войны облегчали ему задачу так же, как и интуитивное умение верно оценивать боевые качества людей, опираясь на которое он и сформировал Черкесский полк…
Так началась настоящая сага, длившаяся четверть столетия, на протяжении которой черкесы оказывались то в одной части Сирии, то в другой, сопровождая своего бессменного командира на всех этапах его карьеры. Черкесы неизменно находились в авангарде наших войск. Часто действуя в одиночку, они везде покрывали себя славой, способствуя установлению «французского мира», который, по сути, позволил бы Сирии обрести собственные институты или общественное устройство в целом. Так Франция исполняла обязанности, - больше благородные, чем реалистичные – порученные Лигой Наций.
Однако признательность и благодарность не в ходу в этих странах дикого соперничества. И после ухода Франции в 1944 году из Сирии черкесские общины будут стерты с лица земли их давними врагами – друзами, мужчины, женщины, старики и дети – безжалостно вырезаны.
Для того, чтобы память о доблестных воинах всегда жила в наших сердцах, попытаемся изложить их историю в общих чертах. (С. 22 – 23)
Горцы, - скорее животноводы, чем земледельцы – черкесы сохранили простые, здоровые обычаи и нравы, ведя безыскусный образ жизни. Их социальный строй, по сути, патриархален. Все дела племени решаются советом, который состоит из почетных лиц, избираемых народом… Черкесы, как правило, моногамны, отличаются очень уважительным отношением к женщине, той самой черкешенке, которая всегда славилась своей красотой и белизной кожи, благодаря чему была желанна во всех гаремах. Потомки черкешенок иногда достигали высокого положения в странах Ближнего Востока, оттого возникала разница во внешнем облике сыновей пашей и прочего населения.
Гостеприимство и верность слову для них нечто большее, чем просто добродетели, - это дело чести, сама основа их моральных устоев. Обычаи и традиции, унаследованные от далеких предков, почитаются исключительно высоко. Одна из наиболее часто цитируемых черкесских пословиц гласит: «За честь отдай свою жизнь»…
Черкесы являются великолепными наездниками и блестящими воинами. Они всегда относятся с глубоким уважением к благородному происхождению, однако особое почтение испытывают к военным подвигам, причем до такой степени, что по погибшим в бою, чьи высокие заслуги облагораживают всю родню и близких, не носят траур. И, напротив, семья, в которой нет воина, способного сражаться и защищать ее честь, считается несчастной и достойной жалости.
Черкесы любят красивых лошадей, чьи ноги вернее, чем у косули. Благодаря грациозным лихим скакунам они легко взбираются на вершины крутых склонов и застают противника, нередко превосходящего их по численности, врасплох. Особую любовь вызывает у черкесов красивое оружие. Они посвящают стихи своим кинжалам, воспевая их как возлюбленную, а в бой идут, как на любовное свидание. Самое страшное проклятие у черкесов звучит так: «Чтобы твой кинжал заржавел (без дела)».
Будни, регулируемые обычаями предков, сменяются праздниками, во время которых они предаются блестящим конным игрищам, танцуют и воспевают величие своего народа и подвиги достойнейших.
… В романтичной Европе отголоски этой колоссальной борьбы между казаками и черкесами нашли отклик в душах идеалистов и любителей приключений. Таким был и Хеннингсен Чарльз Фердинанд, несомненно заслуживающий того, чтобы о нем упомянули… Он родился в Брюсселе в 1815 году…
Тысяча восемьсот пятьдесят девятый год. Последние сражения черкесов на родной земле…
Преклоняясь перед черкесами, Хеннингсен называет их красивейшей, мужественнейшей и решительно лучшей расой во всем мире. Кажется, сама природа, создав этот народ для превосходства и главенства, отвела ему роль аристократии всего рода человеческого.
Далее он говорит о том, что у черкесов смертная казнь применялась только к клятвопреступникам, распространялась в том числе и на любые действия, подразумевающие обман относительно стоимости лошадей, их породы и родословной.
… Лейтенант Колле назначен начальником разведки в Идлибе, расположенном между Алеппо и Латакией, и именно в этом качестве он сопровождает колонну полковника Дебьевра по реке Оронт в декабре 1920 года со взводом сирийской жандармерии, в составе которого находилось несколько черкесов.
Этой колонне в составе трехсот человек пришлось сражаться против пяти тысяч врагов. Наш противник – турецкий полковник Бедри-бей, прославившийся как умелый и энергичный командир… Сирийские солдаты использовали всякий удобный случай, чтобы дезертировать и переметнуться на сторону врага, в то время как немногие находившиеся там черкесы в подобные минуты лишний раз доказывали верность командиру и свои превосходные воинские качества.
Так, в колонне командира эскадрона Вена, 3 – 20 мая 1921 года направленной против племени бедуинов мауали, перерезавших железную дорогу Хама – Алеппо по направлению к Хамдание, состоял всего один черкесский взвод из числа местных формирований. Несмотря на потерю четвертой части личного состава, экспедиция выполняет поставленную перед ней задачу. Именно эта операция положила начало зарождающейся в глазах командования громкой репутации черкесов.
Для установления полного порядка на севере Сирии необходимо утвердить наше влияние на Джезире. Такова была задача полковника Дебьевра, действовавшей в долине р. Евфрат с 28 сентября по 24 декабря 1921 года. И здесь черкесы патрулируют в авангарде наших войск, проявляя себя наилучшим образом в жестоких сражениях в районе Меядина.
Высшее командование извлекло урок из этих событий. И в 1922 году в Идлибе создан 1-й эскадрон республиканской гвардии под командованием лейтенанта Колле, полностью состоящий из черкесов. Полковник Пишо-Дюкло даже планирует создать целый ряд таких подразделений, однако его предложение в тот момент не находит поддержки командования.
Этому эскадрону, всё чаще фигурирующему под названием «Первого Черкесского», предстоят беспрерывные сражения в период 1922-1924 г.г. В качестве наиболее значительных отметим бой у Джиср-эш-Шугура 21 августа 1922 года, а также военную операцию 27 августа – 30 сентября в окрестностях Деркие, заключавшуюся в преследовании банды мятежников, 26 августа вырезавшей целое сенегальское подразделение, возглавляемое унтер-офицером. Впоследствии при столкновении в засаде на Джебель-Смане эту банду удалось рассеять, а пленных интернировать в Турцию. Наконец, разоружение каз Джебель-Сман, Идлиб, Джиср-эш-Шугур, где в конце 1922 года мы получили 3600 трофейных винтовок.
«Я сформировал 1-й Черкесский эскадрон в Алжире в 1922 г. В ходе сирийского восстания 1925-1926 г.г. группа выросла до восьми эскадронов по сей день оставаясь в этом составе под моим командованием. Каждый эскадрон находится под командованием французского офицера, а также его заместителя - черкесского офицера. Эскадрон состоит из четырех взводов, каждым из которых командует черкесский офицер. Учёт ведется четырьмя французскими унтер-офицерами.
Эскадроны находятся под контролем нашей армии, их бюджет обеспечивают страны-участницы мандата.
Большинство кавалеристов – черкесы, выходцы с Кавказа, семьи которых эмигрировали в Сирию в 1870 г.
Большая часть египетских мамлюков, с которыми приходилось сражаться Бонапарту и которые им были в свое время включены в состав мамлюкского эскадрона гвардии были также черкесы, выходцы с Кавказа, обосновавшиеся в Египте с 11 в….»
Отрывок из письма капитана Колле от 9 февраля 1931 г.)
Ценой жесточайших сражений (с 1923 по апрель 1924 гг.) в районе Хаджилар бандитизм был полностью искоренен.
За проведение операций 1-му сирийскому эскадрону республиканской гвардии объявляют благодарность в приказе по дивизии от 22 ноября 1924 года, и Хаджилар станет первой записью, которая позднее будет фигурировать на черкесском штандарте.
Что касается лейтенанта Колле, то он к этому моменту имеет шесть пальмовых ветвей и три звезды, украшающие Военный крест, за участие в боях на внешних театрах военных действий. Даты этих девяти благодарностей являются вехами его исключительной военной карьеры, и вполне понятны чувства уважения и восхищения, связанные с его именем у черкесов:
10 мая 1920 г. – в приказе по 3-й сирийской армии;
7 июля 1920 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
18 сентября 1920 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
20 октября 1920 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
22 августа 1921 г. – в приказе по Ближневосточной армии;
23 сентября 1922 г. – в приказе по учебно-тренировочному диверсионно-разведывательному центру Ближневосточной армии;
9 февраля 1923 г. - в приказе по учебно-тренировочному диверсионно-разведывательному центру Ближневосточной армии;
14 июля 1923 г. – в приказе по 2-й дивизии Ближневосточной армии;
22 ноября 1924 г. – в приказе по 2-й дивизии Ближневосточной армии.
Однако эскадрон. Некогда состоявший из 150 кавалеристов, теперь насчитывает в своих рядах лишь сотню воинов. Треть состава убитыми и ранеными – такова цена этих побед. (С. 30 – 31)
Чтобы избежать ошибок, говоря о 1-ом эскадроне республиканской гвардии – Черкесском эскадроне, сразу поясним, что речь идет о иррегулярных войсках, то есть любой черкес, желающий поступить добровольцем на военную службу, может явиться к офицеру, командующему эскадроном, или его заместителю. При этом у него должна быть своя полностью экипированная лошадь, так как подразделение кавалерийское….
Разумеется, все черкесы носили национальный головной убор – черную каракулевую папаху – или колпак – цилиндрической формы, выстланную светло-голубым сукном на макушке с двумя перекрещенными галунами светло-желтого цвета, являющимися золотыми у командного состава. Черкесы никогда не расставались ни с кинжалами, ни с плетьми. (С. 34)
Двадцать третьего сентября, перед рассветом, лейтенант Колле и его помощник старший сержант Жисмер проводят последний осмотр лошадей эскадрона. Хотя унтер-офицер Жисмер был писарем, однако в бою не уступал никому. Высокий, худой, светловолосый, с парабеллумом на кавалерийском поясе, он походил на флорентийского кондотьера. Что касается солдат, то они все в расцвете сил, высокие, поджарые, темно-волосые, с большими усами; идут в сражение, как на праздник, и с трепетом ловят малейший жест Колле – их Бога, который поведет своих воинов в очередной бой.
Шесть часов утра. Колонна трогается, черкесы в авангарде. Половина десятого утра. Они занимают Телль-и-Хаддид, в 6 км. От Сувейды…
Поддерживаемый артиллерией и пулеметами Черкесский эскадрон, спешившись, устремляется вверх по склонам… Перебежками, от укрытия к укрытию, которых было предостаточно в этой пересеченной местности, черкесы во главе с Колле движутся к цели, останавливаясь только, чтобы выстрелить, а затем снова устремляются вперед, сопровождая передвижение боевым кличем, достойным античных воинов.
Вершина, наконец, достигнута, преодолена и укреплена. Друзы спасаются бегством, оставляя множество убитых...
Наступление ночи не позволяет добраться до осажденной крепости и закрепить свой успех. Колонна разбивает лагерь на месте…
Ночь показалась коротка всем. К пяти часам утра черкесы, последними напоившие своих лошадей, со свернутыми плащами, прикрепленными ремнями к задней луке седла, готовы к выступлению. На пути к Сувейде их ожидают под своими знаменами четыре тысячи друзов, готовых к битве не на жизнь, а на смерть.
Девять часов. Колле принимает решение. «Хайде»! Старинный военный клич, брошенный Колле, подхватывается черкесами. Сжимая в руках кинжалы и пистолеты, они пришпоривают коней и бросаются в бой за своим предводителем, за которым с развевающимся знаменем эскадрона следует Хадж Би. Молниеносно 150 черкесов разбивают друзов, достигают города, галопом проносятся через него… (С. 35 – 36)
Зима 1925 – 1926 гг. отмечена наступлением трагических событий. Юг Сирии полностью охвачен восстанием…
Второго ноября авангард колонны входит в Калаат-Джендаль и Айн-Бордж. В то время, как эскадрон занимает дома на возвышенностях северного склона Калаат-Джендаля и начинает их разоружение, около тысячи друзов, очевидно, поддержанных местными жителями, за полчаса до полуночи в полной тишине совершают стремительное нападение. Завязывается на редкость жестокая битва. Ружейная пальба сменяется звуками взрывающихся гранат. Лейтенант Осман-бей, находившийся в самом эпицентре сражения, трижды предпринимает вылазки, каждый раз ненадолго оттесняя друзов. Друзы занимают не только улицы, но и террасы домов, поливая адским огнем командный пункт Колле в возвышенной части селения. Понемногу туда подтягивается весь эскадрон, свозя своих раненых и убитых. Битва не только длится всю ночь, но, кажется, вспыхивает с новыми силами к рассвету. Тогда Колле принимает решение, достойное героя. Чтобы не допустить традиционного надругательства над телами погибших, которого друзы не преминули бы учинить, он собирает их тела в одном из домов, поблизости от своего командного пункта, и поджигает. Это было пламя необъятное, пламя величественное – жертвенный костер воинов павших, но не побежденных. В то время, как одни бойцы подгоняют уцелевших лошадей, другие медленно отступают, прокладывая дорогу через охваченные огнем и заваленные телами друзов улицы, заботливо поддерживая и прикрывая своих раненых. Осман-бей, командующий арьергардом, раненый одним из последних, рапортует лейтенанту Колле: «За эту ночь каждый из нас убил троих». И действительно, друзы потеряли триста человек, а черкесы – десять убитыми и тринадцать ранеными. (С. 38 – 39)
От Черкесского эскадрона осталось приблизительно сотня кавалеристов, но он оправдал все возложенные на него надежды, и командование принимает решение о его реорганизации, в результате которой должны получиться три эскадрона по 150 всадников в каждом, а также один эскадрон управления и связи, который также будет выполнять функции личной охраны, так называемой «каральги» Колле. В Черкесах состоят три французских офицера – лейтенанты Бютри из 21-го полка спаги, Ренуччи из разведывательной службы и Эршен из 17-го сенегальского стрелкового полка. Три черкесских лейтенанта произведены в капитаны – Осман-бей, Тауфик-бей и Хаджи Аша…
Количество кандидатов, желающих вступить в ряды Черкесских эскадронов, теперь таково, что можно создать пеший эскадрон – некий резерв, откуда можно будет черпать силы для поддержания полного численного состава, зачастую зависящего от исхода сражений.
Однажды для вступления в ряды эскадроны прибыл некий черкесский дворянин со своими подданными – у черкесов преобладали феодальные отношения. Лейтенант Колле тут же присваивает ему звание капрала, или старшего сержанта, чтобы тот продолжал командовать подвластными ему людьми. Бывали также особенные ситуации, как, например, случай 14-летнего юноши, которому удалось скрыть явно недостающий для службы возраст. Оказалось, что в бою был убит его брат, и, конечно же, нашлось немало свидетелей, готовых подтвердить пригодность парня к военной службе – законы чести и традиции оправдывали такого рода пособничество…
В последние дни 1925 года черкесы полностью оправдали возложенные на них надежды, благодаря отчасти воинской отваге и мужеству, отчасти – качествам командира, которого можно было упрекнуть разве что в избытке смелости. Примером служит ранее описанная операция в Калаат-Джендале, которая стала третьей победой, впоследствии начертанной на черкесском флаге… (С. 39 – 40)
Двенадцатого февраля в Халви разгорается кровопролитное сражение с мощной группировкой под командованием друзского командира Шекиба Уахаба. В результате предательства шейха Неджиба эскадрон Эршена попадает в засаду в Йенте. Черкесы бьются врукопашную против шести сотен друзов, постепенно их окружающих. Прорвать, наконец, кольцо окружения им удается дорогой ценой – 21 убитый, в их числе аджюдан Искандер-бей, и 12 раненых. (С. 41)
… Покинув Дамаск, войско направляется на северо-восток, к посту Дума, но практически сразу же после выступления, перед деревней Арбин, взвод Черкесов подвергается нападению со стороны бандитов. Без тени колебания, с привычной отвагой, взвод атакует: «Хайде!» - все тот же старинный военный клич. Противник настигнут, разбит, черкесы с кинжалами на поясе преследуют его вплоть до самой деревни. Бандиты теряют 25 человек.
После Думы войско движется по направлению к Отайе, откуда необходимо эвакуировать гарнизон, лишенный всякой поддержки. Черкесы, находящиеся, как всегда, в авангарде, настигают отступающих мятежников близ Шафунье. Конным повстанцам удалось уйти, однако их пехота понесла тяжелые потери. (С. 43)
… В продолжение следующей недели, пока Колле занят формированием пятого эскадрона, принимая на службу Роллана и Вайе из колониальных войск, четыре эскадрона под командованием лейтенантов Эршена и Алессандри направлены в Кунейтру, которой угрожают друзы Хермона. В Катане в ночь с 24 на 25 марта черкесы подвергаются ночному нападению войска из 1200 мятежников, подобно тому как это было в Калаат-Джендале. Но, к счастью, друзы появляются в три часа тридцать минут, когда черкесам уже была дана команда седлать лошадей; к этому моменту они готовы были отразить любую атаку. В течение семи часов черкесы бьются – один против четырех – за каждый дом. Их теснят, но сопротивление не ослабевает. К рассвету боеприпасы почти исчерпаны, и вскоре черкесам придется биться врукопашную…
В конце мая, по отрывочным сведениям, стало известно, что Ахмед Мереуэд, главарь опасной банды, промышлявший грабежом и убийствами между Дамаском и Кунейтрой, укрывался в селении Джуббат-эль-Хашаб
Для черкесов эта информация имела первостепенное значение, ибо им совсем не хотелось в перспективе оказаться отрезанными от своих семей и соплеменников. Итак, 30 мая Колле предпринимает ночной марш-бросок с четырьмя эскадронами из Дамаска в Сассу. Слудующей ночью, в Хан-Арембе, они объединяются с двумя эскадронами, прибывшими из Кунейтры. Оттуда шесть эскадронов галопом прибывают в Джуббат-эль-Хашаб, где завязывается сражение – молниеносное, но жестокое и кровопролитное. Мятежники теряют 41 человека, среди которых Ахмед Мереуэд и его брат. Захвачено 43 винтовки, 1 пулемет и множество боеприпасов. Погибли двое черкесов, трое были ранены.
Эта операция получила резонанс во всем регионе, поскольку стала беспрецедентным образцом применения кавалерии в условиях Ближнего Востока. Успех был обеспечен:
- надежной сетью разведки;
- секретностью, позволявшей выступать без предварительного уведомления;
- высокой скоростью передвижения, характерной для мобильных, ничем не отягощенных войск;
- воинскими качествами бойцов, боевой опыт которых обеспечивал быструю победу.
В результате этой операции четырем первым эскадронам была объявлена благодарность в приказе по армии. (С. 45 – 46)
… Потери в операциях, осуществленных в период с 19 по 25 июля, составляют 4 погибших офицера и 68 солдат; 4 офицера и 122 солдата получили ранения. Однако именно результаты тяжелых боев впоследствии позволят очистить Гуту от основных банд, чьи потери составят 600 – 700 человек убитыми, вернуть мир и покой в Дамаск и его окрестности.
Само собой разумеется, что эти дни принесли черкесам еще одно представление к награде.
В августе черкесы снова задействованы в Хермоне. Колле во главе шести эскадронов 21 августа захватывает Джебель-Бербер, что позволяет окончательно занять Калаат-Джендаль.
Здесь черкесы демонстрируют еще один образец использования легких войск в горах. Ночной марш-бросок пешим ходом, более 20 километров по горам, в абсолютной тишине – и черкесы достигают вершины Джебель-Бербера, где охрану обеспечивают лишь несколько друзских часовых, ошибочно считая ее неприступной. (С. 48)
На различных этапах войны с 1925 года черкесы потеряли убитыми 302 человека, из них 20 офицеров или командиров взводов, а также 700 ранеными. В ходе этого длительного испытания не было дня, чтобы преданность черкесов своему капитану, и Франции, хоть сколько-нибудь поколебалась.
В историческом очерке о сирийской армии, вышедшем в сентябре-декабре 1929 года в «Ревю д'Энфантери», капитан Мешен завершает главу о черкесах следующими словами: «Им большей частью мы обязаны уничтожением разбойничьих банд, опустошавших Сирию. Но преданность нашему делу обернулась для черкесов глубокой ненавистью праарабских комитетов, которые очень скоро, как только мы покинем страну, истребят их до последнего. Именно поэтому судьба черкесов в Сирии отныне зависит от нас» (С. 55)
В июле тысяча девятьсот тридцатого года Колле вводит национальный черкесский костюм в качестве парадной формы для своих эскадронов. Подобного решения жаждали все: и командиры, и рядовые черкесы, не упускавшие возможности и раньше щегольнуть в элегантной форме на полуофициальных мероприятиях… (С. 56)
Положение черкесов в Сирии, для которой они столько сделали в свое время остается шатким. Их не любят, даже откровенно преследуют. Покинутые своими командирами, они пребывали в растерянности перед непростыми решениями, которые им нужно принимать. Некоторые из них вернутся на Кавказ… Их судьба неизвестна. Другие – им повезло больше – укрылись в Трансиордании. Король Абдалла отводит им особое место в маленьком королевстве, будучи счастлив заполучить таких воинов…
Для остальных, а их большинство, Франция ничего не сделает. Горький вкус мести черкесы почувствуют от рук тех, кого в свое время укротили. В этих краях, где традиционная жестокость, насилие и разбой в порядке вещей между общинами, все враги черкесов, в особенности, друзы, ринутся их истреблять. В 1945 году участь черкесов будет похожа на судьбу наших друзей арки в Алжире в 1962 году.
Так закончился славный путь великолепных кавалеристов, восхитительных воинов, которые погибли за верность Франции. (С. 58)
Черкесский штандарт находится в Париже, в престижном зале знамен Музея Армии. Он по праву достоин этой чести. На квадратном полотнище из зеленого шелка, обрамленном золотой бахромой, с одной стороны золотой нитью вышита надпись на черкесском: «YAPEQHE TCERQUES» (Черкесы, вперед!); сверху полукругом ее обрамляют семь звезд, символизирующих семь основных черкесских племен, и внизу: «TCERQUES CHIV SEVTINME YA QUP» (Черкесский полк легкой кавалерии). Все четыре угла знамени украшены вышивкой. С другой стороны – надписи уже на французском: «Полк Черкесских эскадронов», а также в два столбца зафиксированы – главные победы, - Хаджилар, Джебель-Друз, Калаат-Джендаль, Меджд-эль-Шемс, Катана, Джебат-эль-Хашаб, Гута, Маараба, Антиливан, Дариджа. (С. 68)
Парадная форма. В июле 1929 года капитан Колле, который никогда не придавал особого значения уставу, но дорожил корпоративным духом своих кавалеристов, решил снабдить войско парадной формой, для чего выбрал национальный черкесский костюм, который его люди носили и ранее, обычно во внеслужебное время. Это, главным образом, блуза – черная зимой и белая летом, с прямым воротом, застегивающаяся на груди. На эту блузу надевают черкеску – черный сюртук без воротника, с ложными патронами на груди с обеих сторон, над которыми справа располагается эмблема Черкесского полка. Штаны и сапоги черные. На плечи наброшен белый капюшон – башлык, который завязывается на шее и края которого откидываются назад…
Как пишет капитан Колле в письме, адресованном майору Бюккуа, имен в этой форме Черкесские эскадроны дефилировали на последнем инспекторском смотре маршала Франше д'Эспере. Зрелище, по-видимому, было великолепное. (С. 71)
Мишель Сапен-Линьер. Черкесы. Перевод с французского. Майкоп: ОАО «Полиграф-Юг», 2008.
Ссылки по теме: