Кавказ это целый океан гор, бурный, клокочущий, то воздымающийся до облаков, то упадающий в бездны
Кавказ, стоящий каменною стеною, между Азией и Европою, по своему географическому положению, по геологическому образованию его гор и по разнообразию его жителей, привлекает к себе особенное внимание наблюдателя. Горы, наполняющие Кавказский перешеек, не простираются правильными грядами, но образуют или горные узлы, между собою перепутанные, или громадные плоскогорья, изрезанные ущельями. Между ними, то возникают гигантские плутонические сопки (пики), достигающие необыкновенной высоты (По последним измерениям, абсолютная высота Эльбруса = 18,528 ф., Арарата = 16,916 ф., Казбека = 16,564 футам. Из атласа, при «Космосе» Гумбольдта приложенного, видно, что Эльбрус уступает высотою только некоторым горам Гималая и южной Америки, которые возвышаются над уровнем Океана, от 20,000 до 26,438 футов.), в ребрах которых хранится неистощимый запас ледников, то являются живописные пригорки, покрытые богатою растительностью. Низменности, между этими своеобразными группами образовавшиеся, представляют то дикие расселины и котловины, из которых вырываются бурные реки, то плодоносные долины, питающие огромные стада домашних животных. Везде следы какого-то хаоса. «Пространство между Каспием и Черным морем — говорит сочинитель очерков геологии Кавказа (Профессор Щуровский, в геологических очерках Кавказа, помещенных в «Русском Вестнике», за март 1862 года.) — взволновано разнообразными горами; точнее сказать, это целый океан гор, бурный, клокочущий, то воздымающийся до облаков, то упадающий в бездны: тут видимо происходила некогда ужасная борьба между земной корой и внутренними плутоническими силами, стремившимися поднять и разорвать ее.» Действительно, если бросить взгляд на Кавказские горы в общем их объеме, то представляется невольное сравнение их с морскими волами во время сильной бури, которые в таком виде внезапно окаменели.
Не такая участь выпала на долю этнографии Кавказа. Прошло слишком 60 лет, как, с владычеством русских на Кавказе, началось их знакомство с его жителями, но этнографические о нем сведения недалеко подвинулись вперед. Конечно, этому препятствовала неприязнь большей части народов Кавказа к русским; но, независимо от этого обстоятельства, существовала и другая, не менее важная причина. При знакомстве с жителями Кавказа не обращалось особенного вникания на существенный признак, отличающий народы между собою, именно на языки, которыми они говорят. Попытки, в этом роде, наших академиков Гильденштета и Палласа и иностранных путешественников — Клапрота, Каленатано, Боденштедта и др., не могли привести к прочным результатам, потому-что эти ученые ограничивались записыванием немецкими буквами, со слуха, некоторых слов;
Кавказский перешеек служил одним из путей, по которым совершалось, предшествовавшее средним векам и падению Западной империи, великое переселение, или, вернее сказать, стремление народов с востока на запад. Народные массы, двигаясь чрез Кавказские горы, не могли не оставлять там своих осадков. Сверх того, народы, следовавшие по другому, главнейшему пути, который шел из средней Азии, мимо северных берегов Каспийского и Черного морей, и осевшие на привольных для кочевки низменностях Волги, Дона и Днепра, будучи теснимы новыми пришельцами, находили убежище, иногда временно, а иногда навсегда, в неприступных горах Кавказа. Все это могло иметь последствием население Кавказа разными народами, тем более, что гористое и разъединенное положение его препятствовало слитию их между собою. Но чтобы это разнообразие кавказского населения доходило до такой степени, как оно казалось в древности Птоломею, Плинию, Страбону и другим, и как оно кидается в глаза и нынешнему наблюдателю, чтобы имена, которыми называют себя кавказские жители и которыми испещрены географические карты, действительно принадлежали разным народам,— в том усомнится всякий, кому только доступны основания, служащие для народной классификации.
Несомненно, что сравнительная филология, после исторических данных, доказывающих настоящее происхождение народа, есть самое вернейшее из означенных оснований. Несмотря на то, что правильным, систематическим изучением языков Кавказа начали заниматься весьма недавно, однакож эти занятия довели уже нас до убеждения, что многие из обитателей западной части его, считавшиеся отдельными народами, составляют только отрасли их.
