Попрошайки Черкесска: вынужденное занятие или выгодный бизнес?
По одной из центральных улиц Черкесска идёт женщина средних лет. Вся обмотанная огромных разметов платками и шарфами она, слегка хромая на одну ногу, постукивает впереди себя тростью и громко просит окружающих быть милосердными. Тех, кто подаёт деньги, благодарит кивком головы, быстро проскакивающих мимо – смеряет испепеляющим взглядом и что-то шепчет. У многих её вид действительно вызывает жалость. Вот только окажись эта дама славянской наружности на просмотре у одного знаменитого отечественного театрального режиссёра, он непременно произнёс бы ставшую популярной фразу: «Не верю!»
Понятно, что жизнь – далеко не театр, в ней с людьми и их судьбами могут произойти самые разные метаморфозы. Однако обращённое на некоторые детали внимание и элементарная логика порой помогают воссоздать более полную картину и верить или не верить в реальность происходящего. В данном случае достаточно было пройти следом за голосящей дамой несколько сотен метров.
Оказалось, она была не одна. Юный представитель цыганской национальности шёл чуть в стороне. После нескольких полученных от людей подаяний женщина подзывала его, передавала что-то (скорее всего деньги) и шла дальше. Семейный подряд? Скорее чей-то бизнес проект! Мало того, что участники похода по улицам Черкесска мало похожи друг на друга, так мальчуган явно местный, хорошо знает, что где в городе находится. Попрошайка же в региональном центре без году неделя. Когда кто-то из прохожих предложил свою помощь для посещения специалистов службы соцобеспечения, она спросила: что это такое и как далеко находится? Она, мол, приехала издалека, сейчас живёт у знакомых – снимает койко-место.
К слову, подобного рода историями могут поделиться многие попрошайки, приезжающие в Карачаево-Черкесию. Не раз доводилось слышать от них, как трудно жилось ему/ей в Краснодарском крае, Подмосковье, на Ставрополье, Украине, Дальнем Востоке (далее можно перечислять до бесконечности). Отсутствие средств к существованию из-за смерти близких, увольнения с работы, а то и судимости приводило к тому, что людям приходилось покидать родные места, искать различные способы заработка вдали от дома. Но каким образом вся эта разношёрстная компания оказывалась в Карачаево-Черкесии, трудно понять. Один из попрошаек (приезжий из Башкирии Нияз Байгусаров) во время проверки стражами порядка документов обмолвился, что об этом регионе идёт слава как о месте, где хорошо подают милостыню. Люди – сердобольные, набожные. И если найти нужные слова, то у просящего не будет никаких проблем с кровом, едой, а то и алкоголем. Именно последнее постоянно тянуло в Черкесск уроженца Чеченской республики. При вполне обеспеченной жизни в родном городе он не имел возможности предаваться любимому занятию – бесконтрольному употреблению спиртных напитков. Постоянный контроль со стороны родственников вынудил мужчину отправиться в поисках приключений на все четыре стороны. И куда его привел внутренний навигатор? Разумеется, в Карачаево-Черкесию! Сняв комнату в одном из бараков рядом с автовокзалом, Ислам Межидов договорился с местными таксистами, чтобы за мзду периодически отвозили его в центр города, облюбовал там пару мест, где начал зарабатывать попрошайничеством. Поначалу горожане шарахались от назойливого мужчины с костылём, который порой использовал в общении ненормативную лексику. Однако уличных торговцев он забавлял. Тем казалось, что хоть кому-то в жизни сложнее, чем им. Кроме того, окружающих веселил неповторимый стиль просить подаяние. Хотя в его случае это были скорее требования. Кто-то даже расстроился, когда полицейские после проверки документов отвезли приезжего маргинала в участок, где запросили о нём по ведомственным каналам более полную информацию. Так стало известно, что родственники давно и безуспешно разыскивали главу семейства. В итоге мужчине пришлось вернуться домой. Впрочем, ненадолго. Ну, тянет сотни попрошаек в столицу Карачаево-Черкесии! Что тут поделаешь?
Примеров, когда люди после принудительной отправки по месту постоянной регистрации (а если речь шла об иностранных гражданах, то — в другое государство) возвращались в этот регион Северного Кавказа — немало. Почему именно сюда? Некоторые во время личной беседы признавались, что здесь они за пару дней могут заработать столько, сколько иные работодатели за месяц не дадут. Причем одна смена в этом, получается, выгодном проекте составляет всего-то 3-5 часов. Денег хватает не только себе на еду и некоторые радости, но и «хозяину». Под этим словом попрошайки чаще всего имеют в виду владельцев ночлежек, оборудованных в подвальных помещениях частных домов. Во время одного из рейдовых мероприятий, организованного по просьбе журналистов, полицейские обнаружили пару комнат по 10 койко-мест, а также всё необходимое для приезжих «тружеников» — в ассортименте инвалидные и детские коляски, трости, костыли. Недогадливый сочтёт, что он забрёл в дом для людей с ограниченными возможностями здоровья.
К сожалению, во время таких вечерних проверок на месте чаще всего не оказывается самих постояльцев. Почему так происходит — отдельная тема. Возможно, оперативно работает «голубиная почта» — кто-то предупреждает о визитах стражей порядка. Но в итоге мероприятия сводятся к опросу хозяев. А те каждый раз рассказывают байки о сердоболии. Мол, люди попали в сложную жизненную ситуацию, захотелось помочь, не оставить без крыши над головой. Наличие в помещениях большого количества инструментов для занятий попрошайничеством они никак не объясняют. Впрочем, с них особо и не спрашивают.
Всем известны основные точки, где активничают просящие подаяние. Как-то довелось услышать диалог двух сотрудниц коммерческой организации по улице Кавказской. Одна из дам рассказывала другой, что по утрам к остановке рядом с крупным торговым центром подъезжает автомобиль, выгружает инвалидную коляску и смуглого безногого мужчину. По вечерам происходит обратная процедура – его погружают внутрь транспортного средства и куда-то увозят. В Черкесске пока мало какие территории действительно приспособлены для самостоятельного передвижения маломобильных граждан. Поэтому легко верится в то, что инвалид сюда вряд ли попал без постороннего участия. И ведь это далеко не единичный случай. В течение всего одного дня в многолюдных местах удалось заметить с десяток аналогичных «тружеников». Каждый — со своей (чаще всего выдуманной) историей. Одному не выдают протезы в Краснодарском крае, поэтому мужчина отправился в Карачаево-Черкесию на заработки; другую из Украины выгнала война, поколесив по России, она решила обосноваться на улицах Черкесска – работать на предоставивших угол цыган. Третий из своих 60 полных лет жизни более четырёх десятков – провёл за решёткой за серьёзные правонарушения. После таких «геройств» московским родственникам он оказался не нужен, поэтому отправился…в далёкую маленькую республику на юге России. Среди маргиналов есть такие, кто ежедневно рискует жизнью. Не только своей, но и проезжающих автомобилистов. На оживлённом участке выглядит как этакий контроль: остановка по требованию, протянутая к стеклу рука или стакан, после брошенной горсти монет или бумажной купюры можно двигаться дальше. На всё, про всё уходит несколько секунд, однако таким образом создаётся аварийная опасность для остальных участников дорожного движения. Как думаете, были задержания таких нарушителей ПДД? Вряд ли.
Уверен, состоялся бы хоть один диалог с полицией, попрошайки как минимум на несколько дней покинули бы «денежные места». Особое направление – привлечение к выгодному делу несовершеннолетних. Когда собственный образ уже не внушает сострадания, некоторые прибегают к помощи юных созданий, что само по себе является нарушением Закона и может подвести инициатора под статью Уголовного Кодекса России. Однако всё это никак не мешает самому процессу – в Черкесске детей среди попрошаек даже больше, чем взрослых. Они снуют между прохожими, не отстают, пока не получат деньги, либо с прискорбным видом сидят в инвалидной коляске и протягивают всем пустую посудину. Что до полицейских, то их механизм реагирования может быть запущен лишь в том случае, если доказано привлечение несовершеннолетнего к занятию попрошайничеством.
Как-то я поинтересовался у знакомых женщин, которые только-только сделали очередное «пожертвование в никуда»: что побудило их расстаться с деньгами? Они сказали, что не могут пройти мимо человека, детям которого нечего есть. И вот тут напрашивается вопрос к самим попрошайкам: обращались ли они в какие-либо организации, в чьём ведении оказание помощи различным категориям граждан? Почему-то на сей счёт есть сомнения.
Наши попрошайки чаще всего добровольно выбирают путь, по которому с большим удовольствием идут с протянутой рукой. Они уверены, что им помогут, что их жалостливые истории непременно тронут сердца проходящих людей. Хотите поучаствовать в их жизни? Предложите купить то, на что они просят деньги, а затем понаблюдайте за их реакцией. Правда, и тут может случиться непредвиденное. Как-то один знакомый приобрёл такому «нуждающемуся» в аптеке ингалятор за 5 тысяч рублей. Позже провизор ему рассказала, что всего через несколько минут после продажи аппарат вернули в целости, а деньги забрали со словами «передумали брать».
В нашей стране так повелось, что многие хотят получить что-то, ничего не делая для собственного благополучия. Я могу понять тех, кто перепробовал все возможные законные способы для выживания в, без сомнения, сложных экономических условиях. Поиски работы через биржу труда или знакомых, последующие увольнения из-за закрытия предприятий, нерентабельности производства, либо лишение постоянного заработка по причине проблем со здоровьем. Надо тратить на лечение большие суммы, однако нет возможности. Но обо всех схожих ситуациях в курсе общественные организации, благотворительные фонды. И вот им сердобольные граждане, раз уж есть такая потребность, могли бы перечислять денежные средства для оказания безвозмездной помощи действительно нуждающимся. И надо понимать, что хорошо и много просят там, где так же хорошо и часто подают.
https://www.instagram.com/smnewsru/ Теги: Карачаево-ЧеркесияРоссия
Сергей Октябрев
