Из плена наркозависимости

В войне с наркоманией никто не может остаться в стороне. Нельзя быть равнодушным, занять выжидательную позицию. Если общество не будет бороться — словом, делом, информацией, беда придет в наши дома, к нашим детям. Этот материал «СА» — о людях, которые в войне с наркотиками побывали с другой стороны.

Война, которую не видно
«Где взять денег?! Где купить? Поймают или нет?» — эти фразы каждый день стучат в голове у наркомана. Желание сиюминутного мнимого удовольствия оказывается сильнее любви к близким, нравственных устоев, страха быть задержанным и осужденным. Люди уходят в наркотический туман, обрывая социальные связи, бросая учебу и работу, тянут за собой других — родных и близких, заставляя и их жить жизнью наркомана. Кто-то, осознав смертельность своей болезни, с помощью неравнодушных и близких людей старается выплыть из губительного наркоомута, а кто-то камнем уходит на дно. Многих вытаскивают сотрудники правоохранительных органов — наркоманы даже не осознают, что полученный по приговору срок в колонии заберет у них годы, но спасет жизнь.
В России статья 228 Уголовного кодекса считается тяжкой, и сроки за распространение наркотиков суды дают немаленькие. Кто-то сделал употребление наркотических веществ частью своей жизни, кто-то оказался втянут случайно — но итог один и тот же: суд и срок.
Осужденные по «наркотической» статье, отбывающие наказание в колонии-поселении №6 УФСИН России по РА, в беседе с корреспондентом «СА» рассказали о причинах, подтолкнувших их к преступлению. Разговор идет в комнате психологической разгрузки тет-а-тет, но сотрудники колонии за дверями начеку — мало ли что…
— Нас лишили свободы, но, наверное, это спасение для нас. Там, за зоной, идет война, которую не видно. Люди гибнут от наркотиков, наносят вред своему здоровью, лежат в госпиталях, но вновь и вновь возвращаются «в строй», чтобы непременно погибнуть. В этой войне нет героев, каждый наркоман — смертник. Оказавшись здесь, в колонии, я надеюсь, что выйду на свободу с мыслью, что это — не моя война, — поделился с «СА» Сергей, осужденный по 228 статье Уголовного кодекса РФ.
В колониях Адыгеи пятая часть всех осужденных отбывает наказание за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. К лицам, совершившим преступление по 228 статье УК, государство сурово: наркотические вещества в любом виде являются реальной угрозой обществу.
Прошли времена, когда на заборе писали: «Люба, я тебя люблю!» и «Цой жив». Сегодня краской из баллончика на стенах пишут адреса из Всемирной паутины, где плетут свои сети настоящие пауки-убийцы — продавцы смертельного зелья.
Нашим собеседникам уже за 30 — не первый год они сидят на зоне: сроки большие — 10, 8, 5 лет. Изо дня в день они вспоминают свою жизнь, строят планы на будущее, которое, возможно, когда-нибудь наступит… Но при одном условии — если в новой жизни не будет наркотиков.
Нарисованная жизнь
Мария в 15 лет стала жить отдельно в коммунальной квартире, в комнате, оставшейся от бабушки:
— Хотелось повзрослеть, жизни свободной без родительской опеки! Я окончила техникум, получила диплом гидролога, но по специальности не работала, — вспоминает 37-летняя осужденная. Она выросла на окраине Москвы, там, где наркоманы тогда были неотъемлемым атрибутом спального района. «Травка», героин — возможность попробовать была всегда, но тогда целеустремленная девушка решила работать, работать, работать! Она мечтала о доме, семье, достатке.

Способности к рисованию подтолкнули ее к новой профессии — графический дизайнер.
— Я работала в супермаркете курьером, но потом поняла — не мое. Дизайнер на фрилансе — буклеты, листовки, билборды, даже стаканчики для кофе — это занятие приносило неплохой доход: от 5 до 7 тысяч ежедневно, — говорит бывший дизайнер.
От продажи в 2015 году бабушкиной жилплощади в Москве Мария выручила неплохие деньги. В свой омут затянула праздность, и вскоре привычных удовольствий стало не хватать. Алкоголь уже не давал ощущения перемены состояния.
— От алкоголя у меня просыпалась агрессия, жажда к нехорошим приключениям. Подруги предложили «нюхнуть» — и вот «сбылись мечты». Яркие и мгновенные эмоции, которых так не хватало, — рассказывает Мария.
В течение двух лет красивые ощущения сменялись серой безысходностью, желание завязать боролось с ожиданием мгновенного кайфа. «Яркости» не хватало, и девушка перешла на инъекции. Ушел любимый человек, отвернулись прежние друзья. Но, как ни странно, выросло количество клиентов, желающих заказать у креативного графического дизайнера логотип или символ продукции.
— У наркотиков есть свойство повышать работоспособность. Не хочется спать, есть, в уме такая ясность! Я работала сутками и, конечно, неплохо зарабатывала… Только вот деньги уходили сразу же на наркотики, — рассказывает когда-то успешный дизайнер.
За два года — с 2015-го по 2017-й — у Марии уже были две условные судимости, два штрафа. «Если бы тогда меня «закрыли» на реальный срок, взяли бы «в плен», то, может, я бы смогла завязать!» — запоздало говорит она.
Попытки бросить у нее были. Знакомый закрывал ее в квартире без телефона, гаджетов, чтобы она в одиночестве и без соблазнов попыталась перебороть пагубное желание, но тщетно.
— Я даже согласилась на курс реабилитации в одной благотворительной организации, помогающей наркоманам в Майкопе. Выдержала только три дня, сбежала, нашла дозу — и все вернулось на круги своя, — рассказывает Мария.
Есть в рассуждениях вчерашней наркоманки что-то философское. Неслучайно факт ее задержания и осуждения она считает актом потусторонних сил — бога, космоса, провидения.
— Это было в конце января 2017 года. Честно хотела, чтобы это был мой последний раз — ведь 1 февраля мамин день рождения. Брошу! Пусть ей будет приятно на том свете, твердо решила я. Как раз взяла двойную закладку по скидке — и вот незадача… Что-то заподозрил полицейский, проходивший мимо, — говорит Мария.
ИВС, СИЗО, суд, приговор — 7 лет лишения свободы! За плечами почти три года колонии общего режима, и вот — колония-поселение. Друзей у Марии нет, родители умерли, впереди еще четыре года. Мысли, мечты и ожидания…
— Освобожусь — в корне поменяю круг общения! Займусь дизайном интерьеров, буду зарабатывать! — мечтает Мария.
Из окна общеколонийской спальни на противоположном берегу реки Белой виднеются красивые таунхаусы. Мария очень хочет, чтобы мечты сбылись и один из домов, у которого сейчас занавешенные окна, стал принадлежать ей. Только никто, даже она сама, не может с уверенностью сказать, что будет через четыре года. Сможет ли графический дизайнер заново нарисовать свою жизнь или опять вернется к привычной, серой безысходности жизни наркомана?
Потерянные годы
Аркадий рос в полной патриархальной семье. Отец, успешный предприниматель, полагал, что сын унаследует дело — заготовку мяса, поэтому экономическое образование, которое получил наследник, должно было стать серьезной поддержкой семейному бизнесу.
— Я тогда не употреблял наркотики, но мыслил стереотипами: «От легкого наркотика ничего не будет!» Как принято, в компании покурил «для веселья» — тебе ведь говорят: «Да все так делают!» Ты не осознаешь всей опасности поступка, — рассуждает сейчас Аркадий.
Он стесняется говорить об обстоятельствах осуждения, винит себя в безалаберности, доверии к друзьям, оказавшимся вовсе не друзьями.
 — Я не употреблял, просто нашел. А потом завертелось… В итоге приговор по 228 статье — четыре года лишения свободы. Два года отбыл в колонии строгого режима, но в порядке поощрения переведен на поселение, — рассказывает Аркадий.
Сейчас он занимается спортом — «качается», играет в волейбол, с нетерпением ждет возможности трудоустроиться. За время отбывания наказания прибавил к диплому экономиста еще две «корочки» — сварщика и каменщика.
— Я не собирался вообще прикасаться к наркотикам — и в мыслях не было! Это как детская игра в курение. Не предполагал, что эта игра разорвет жизнь пополам! Мама плачет, отец расстроен. Мне остается только просить у них прощения, — признается Аркадий.
Осталось почти два года «отсидки», но он надеется, что суд, приняв во внимание хорошее поведение, заменит оставшийся срок исправительными работами, и он сменит колонию на возможность работать дома.
— Есть цель — возвращение к обычной жизни. Ждет невеста, будет свадьба — красивая, душевная!
Аркадий уверен, что его поломанная судьба станет примером для молодых ребят, не осознающих опасности наркотиков:
— Нет «легких» наркотиков! Это зло, ложь, горе, смерть! Я буду говорить молодым: «Посмотрите, где четыре года моей жизни? Мне 32 — у меня должна быть семья, дети, а вместо этого я провел лучшие годы в тюрьме! Стоило ли оно этого?» Уверен, не все, но два-три человека прислушаются ко мне.
Борщ для дантиста
Зубной врач Наталья работала в крупной стоматологической клинике. По словам бывшего дантиста, специализацией были «клыки» и «зубной камень». Белый халат, наработанная клиентура, хороший заработок — как могло случиться, что успешный дантист оказалась в местах лишения свободы? Оказывается, виной всему любо­пытство!
— В 22 года я попробовала «по­курить». «Наташ, будешь?» — мне в руки сунули что-то непонятное… Две-три затяжки, а потом тошнило, на четвереньках ползала, сознание теряла! Нет, решила я, это не для меня! — рассказывает бывший стоматолог.
«Благими намерениями вымощена дорога в ад!» — гласит пословица. Не стала исключением и наш зубной врач. Знакомый попросил ее, как опытного пользователя соцсетей, помочь зарегистрироваться, потом что-то куда-то отправить, с кем-то связаться, кому-то что-то сообщить, что-то приобрести.
— Оказалось, что у него таких, как я, любопытных «помощниц» много… Когда ко мне пришли с обыском, все были в шоке — мама, коллеги. Срок — десять лет, пять лет я уже отсидела в колонии общего режима, — говорит Наталья.
За все эти годы она потеряла квалификацию зубного врача, да и после освобождения вряд ли ее допустят к стоматологическому креслу. Но дипломированный дантист уже отучилась в местном профучилище на швею и на повара и думает, что сможет устроиться в новой жизни — «за забором».
В ближайших планах Натальи — выйти замуж. Жениха нашла здесь — в колонии! Он отбывал срок, а с Натальей познакомился еще до осуждения, встретились они в суде Батайска. Когда увидели друг друга в майкопской колонии спустя несколько лет, то решили связать себя узами брака.
— Мой избранник недавно освободился и сразу поехал к моей маме — просить моей руки! Теперь жду, что жених выполнит обещанное — приедет за мной на белом джипе к воротам колонии...
Наталье сидеть еще пять лет. Сейчас невеста ждет разрешения выйти за пределы колонии, чтобы приобрести свадебное платье.
— Конечно, корю себя за то, что по глупости влезла в эту грязь. Десять лет — это огромный срок, чтобы все потерять и создать жизнь заново — с мужем, который тебя не будет упрекать. Очень хочу детей! — признается Наталья.
Она — единственная из наших собеседников, кто не употреблял наркотиков, но, будучи вовлеченной в преступную схему, на себе по полной ощутила карающую длань правосудия. Кто знает, сколько парней и девушек, мающихся от безделья, набрали номер, зашли на страничку в соцсетях, приобрели дозу, сломав жизнь себе и близким.
— Не получилось из меня зубного врача, зато борщи варю — пальчики оближешь! — говорит дантист с образованием повара.
Легче предупредить
Вовлечение несовершеннолетних в преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, их аналогов, — это одна из серьезнейших проблем современности.
— Нет смысла говорить подросткам о вредоносности наркотиков, психотропных веществ — это постоянно освещается в средствах массовой информации, в интернете множество роликов, которые свидетельствуют о страшных, зачастую необратимых последствиях от употребления таких смесей, веществ. Но многие молодые люди и девушки даже не догадываются, что кроме физического, психологического вреда потребление, распространение запрещенных в гражданском обороте веществ и смесей влечет за собой и уголовную ответственность, которая наступает с 16 лет. Это реальное лишение свободы и сломанная жизнь, — предупреждают сотрудники правоохранительных органов.
По статье 228 УК РФ даже несовершеннолетний за незаконные приобретение, хранение, перевозку, изготовление наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов в крупном размере может получить наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет, в особо крупном размере — на срок от трех до десяти лет.
Тимур Хагуров, работавший в уголовно-исполнительной инспекции в Майкопе и Майкопском районе, поделился с «СА» примерами из собственной практики:
— 17-летняя девушка решила заработать при помощи продажи наркотиков. В интернете она вышла на связь с «куратором», который сообщал ей о закладках. Позже к делу она привлекла приятеля и подругу из колледжа. Деятельность «бизнесменов» попала в поле зрения сотрудников, после чего девушка со своими подельниками была задержана. После задержания она от испуга даже забыла свое собственное имя и адрес проживания, плакала и просилась к маме. Даже не думала, что она делала, надеясь, что точно не попадется. Жалко ее — глупую девчонку, но тех, кто стал ее «клиентами», жалко не меньше.
За сбыт наркотических средств либо психотропных веществ в зависимости от их массы, способа сбыта, его обстоятельств, влияющих на квалифицирующие признаки, предусмотрено наказание в виде лишения свободы от 4 до 20 лет. В настоящее время девушка осуждена за совершение преступления, предусмотренного ст.228.1 УК РФ (незаконное производство, сбыт или пересылка наркотических средств), на значительный срок.
Подростки, даже дети, попадают в сети преступников, которые вовлекают их в мошеннические схемы распространения так называемых «закладок» с запрещенными веществами. Поддавшись на перспективу легких денег, подростки раскладывают в городе запрещенные препараты. К сожалению, в силу низкой правовой грамотности об этом несовершеннолетние даже не задумываются. Потому, считают сотрудники уголовно-исполнительной системы, к решению вопросов, связанных с вовлечением подростков в преступные схемы наркодилеров, необходимо привлекать внимание всех заинтересованных сторон — от педагогов школы до сотрудников колонии. Ведь гораздо легче предупредить преступление, чем исполнять наказание оступившегося «неразумного» под­ростка.
Социальный вакуум
Осужденные по «наркотической» статье стоят на особом учете в колониях Адыгеи. Регулярно с ними работают психологи и медики, специалисты республиканского наркологического диспансера, представители общественных и религиозных организаций. Мероприятия пре­дусматривают подготовку осужденных к освобождению и выработку конкретных рекомендаций, направленных на формирование у них установок к отказу от употребления алкоголя и наркотических средств, профилактику совершения новых преступлений.
— Чтобы отказаться от препаратов, дурманящих сознание, — алкоголя и наркотиков, необходимо выявить факторы, которые привели к их потреблению, дать возможность осознать связь между употреблением «дурмана» и возникновением проблем, нужна работа с собственными мотивами, потребностями, осознание альтернативных наркотикам и алкоголю способов удовлетворения потребностей и достижения положительного эмоционального состояния, — рассказывают психологи.
Более полутора лет в УФСИН России по РА действует ведомственная программа социально-психологической работы в отношении осужденных, имеющих алкогольную и наркотическую зависимость. Осужденные овладевают навыками конструктивного общения, преодолевают неадекватные формы поведения, связанные с избеганием сложных ситуаций и беспомощностью перед ними. В конце июня в колониях завершился месячник работы по профилактике наркотической зависимости.
— Для психолога нет «случайных» или «профессиональных» наркоманов. Это обычные осужденные — большинство из них прошли через «ломки» еще в СИЗО и колониях строгого или общего режима. Все они нуждаются в одном — социализации, как в колонии, так и после освобождения, — говорит психолог КП-6 Виктория Татаринцева.
По ее словам, если в исправительном учреждении много осужденных по 228 статье, употреблявших наркотики, то круг общения не меняется. Все разговоры — о наркотиках, о способах, как спрятать, как «сбросить», как употребить. Этого стараются не допускать. Ведь задача исправительного учреждения — не столько наказать, сколько исправить, вернув «из плена» на свободу человека, более не зависящего не только от «дурмана», но и от пагубного окружения.
— После освобождения человек оказывается в своеобразном вакууме. Нет прежних друзей — или «сидят», или умерли от передозировки. Нет семьи — знакомые отвернулись, родители ушли из жизни. Невозможность социализироваться — вот главная причина возвращения в привычный круг общения — в наркожизнь, — считает психолог.
Поле боя
В практике психолога Виктории Татаринцевой было два знаковых случая удачной и неудачной социализации. Первая женщина, выйдя на свободу, создала семью, родила двоих детей — стала настоящей мамой. У нее не было желания возвратиться к прошлому. Вторая — молодая девчонка, воспитанная дедушкой-пенсионером, единственным ее родным человеком, вышла из колонии, похоронила деда и через два года умерла от передозировки. Она не нашла себя на воле, не смогла иметь детей и чувствовала себя чужой для жизни вне зоны.
Священник Даниил Чадаев долгое время ведет разъяснительную и просветительскую работу с настоящими и бывшими наркоманами, в том числе и отбывающими наказание в местах лишения свободы:
— Человек, попавший в зависимость от наркотиков, превращает в ад не только свою жизнь, но и жизни своих близких. Наркомания — это биосоциальное заболевание. У человека, болеющего наркоманией, меняются ценности, нарушается психика. Меняется и психика его близких — они становятся созависимыми, находятся в постоянном стрессе. Не случайно ученые утверждают, что синдромы участников боевых действий и тех, кто живет с наркозависимым, очень похожи. Это настоящая война — необъявленная, неявная. Здесь полем боя становятся не только наши улицы и дома, но и наши семьи. От этой войны нельзя спрятаться, пересидеть, переждать. Это война на уничтожение молодых и здоровых. Наше оружие — слово! Ведь, как говорили древние, praemonitus, praemunitus (предупрежден, значит, вооружен)! Чем больше людей будет знать о судьбах, сломанных наркотиками, тем меньше потерь будет на этой войне!
  Источник: Газета Советская Адыгея