Почему черкесам не разрешали торговать и что еще им было запрещенно?

Будучи сторонником мирного вхождения Черкесии в состав России Г.А. Рашпиль в своей докладной записке, где анализируется ход торговли на Троицкой ярмарке в Екатеринодаре, как и во многих других документах, выражает надежду, что «при порядочном общественном благоустройстве можно жить безопасно и не имея на себе оружия».

Даже после отселения части черкесов, проживавших в районе Екатеринодара на правом берегу Кубани (выделено нами — К.А.) на левый берег, в 1849 г. Г.А. Рашпиль предписывал, что «при отселении черкес на левую сторону Кубани, сообщения их с городом постоянно должны иметь место» . В связи с этим были утверждены «Правила для пропуска черкесских народов по торговым делам в город Екатеринодар», действие которых распространялось только на мирных черкесов, как-то гатукайцев, адамиевцев, керкенейцев, хамышейцев. Представители других народов, желающие участвовать в ярмарках, должны были получить письменное разрешение, подписанное Г.А. Рашпилем. Эти правила относились в основном только к пропуску черкесов в Екатеринодар, который был главным торговым местом; здесь же находилось и главное военное управление Кубани. Однако отдельным черкесам в случае необходимости выдавались пропуска и во внутренние станицы и даже за пределы войска. Более того, владельцы аулов — князья и дворяне, эфенди, равно как и вообще почетные лица, хорошо известные на кордонной линии, могли пропускаться и без письменных разрешений, на верховых лошадях и более или менее вооруженными. Их также могли сопровождать конные с оружием.

Разрешение торговать на ярмарках некоторые владельцы аулов и старшины преподносили своим поданным как исключительно свою заслугу и собирали с них пошлину за торговлю с русскими. Это не осталось незамеченным. И.о. наказного атамана Черноморского казачьего войска Л.И. Кусаков воспретил бжедугскому князю Индару Черченокову собирать с гатукаевцев пошлину и объявил об этом гатукаевцам.

Следует заметить, что во время Крымской войны (1853-1856 гг.) интенсивность торговых отношений пошла на убыль. Часть укреплений Черноморской береговой линии, за исключением Новороссийска и некоторых других, была оставлена русскими, чем не замедлили воспользоваться турецкие власти. В этом отношении представляет интерес рапорт начальника Черноморской береговой линии вице-адмирала Л.М. Серебрякова от 15 мая 1854 г., в котором он отмечал, что «прекращение торговли с горцами до крайности затруднило обеспечение продовольствием войск, расположенных в Новороссийске, в форте Раевском и укреплении Гостагаевском. Все, что они прежде приобретали на месте, должны они теперь выписывать из других мест, но недостаток перевозочных средств отнимает возможность к подвозке всех

потребностей в достаточном количестве». Опыт последних лет, подчеркивал Л.М. Серебряков, доказывает нам недейственность запрета продажи соли для приведения их к покорности (выделено нами — К.А.), особенно сейчас, когда сняты укрепления береговой линии. «Турецкие кочермы могут свободно приходить к черкесскому берегу и доставлять горцам между прочими потребностями и соль». Но, несмотря на предпринимаемые Англией и Турцией усилия, черкесы в продолжение всей войны сохраняли нейтралитет и не поддались соблазну выступить против России.

Большие надежды возлагались на встречу императора с представителями Сочинского меджлиса, которая состоялась 18 сентября 1861 г. Но эта встреча не изменила позиции высшего руководства России. Еще за три месяца до этой встречи, в рескрипте Александра II наказному атаману Кубанской области Н.И. Евдокимову от 24 июня 1861 г. император «весьма четко обозначил курс на полное изгнание черкесов и аннексию их страны». Эти установки были зафиксированы в известном плане Н.И. Евдокимова, поддержанного большинством высшего кавказского начальства во главе с Главнокомандующим Кавказской армией князем А.И. Барятинским. Окончательное утверждение плана покорения Западного Кавказа, которое называлось «Положение о заселении предгорий западной части Кавказского хребта кубанскими казаками и другими переселенцами из России» было одобрено и подписано Александром II 10 мая 1862 г. По сути дела, ни рескрипт 1861г., ни «Положение..» 1862 г. не предусматривали выделение хоть сколько-нибудь существенной земельной компенсации для горского и равнинного населения Черкесии, которое согласно этим законоуложениям лишалось своих исконных земель. «Эти указы Александра II, — отмечает С.Х. Хотко, — прямо ориентировали военное командование на Кавказе не просто изгонять черкесов, но изгонять их именно в Турцию. Насильственный характер выселения горцев в Турцию признавали в своих мемуарах и работах иного плана высокопоставленные царские офицеры — участники и очевидцы этих событий.