"Злосчастная шашка" адмирала Корнилова: миф, история и реальность

Введение.

Как известно, многие кавказские шашки, имевшие старые клинки, были связаны с разного рода легендами и преданиями, к появлению которых располагала как древность истории Кавказа, так и любовь горцев к мистике и мифологии. Любившие и ценившие оружие, они не менее сильно любили и рассказы о древних, волшебных и заговоренных клинках. Причем эти мифы вполне благополучно дожили до начала ХХ века. Так, например, Н. Бигаев в своих воспоминаниях, относящихся к 1902 - 1917 годам, пишет, что при поступлении его офицером в конвой командующего войсками Кавказского военного округа, князь Голицын, командовавший округом, спросил "а каков ваш клинок шашки?" "Я молниеносно выхватил из ножен знаменитый волчок (“заколдованный Терс-маймун” со стилизованным бегущим волком) и показал князю", пишет Н. Бигаев, ничуть не смущаясь словосочетания "заколдованный терс-маймун" (терс-маймун = волчок - ИО). Довольно быстро таким же восторженно-мистическим отношением к оружию вообще и шашкам в частности прониклись и русские солдаты и офицеры, не раз описывавшие достоинства "настоящих" кавказских "гурды", "волчка" или "франки". Однако, далеко не всегда эти истории повышали ценность оружия: было и оружие, которое приобретало дурную славу. Одна из таких историй, случившихся с двумя русскими офицерами, описана в записках князя Ивана Амилахвари, которые охватывают период с 1850 по 1877 годы и частично были опубликованы в "Кавказском сборнике".

"Я не верю в предрассудки".

Вот как И. Амилахвари излагает этот случай: "Помню еще печальную историю одной кавказской шашки, за которую поплатились жизнью известный своей храбростью лейтенант Железнов и наш севастопольский герой адмирал Корнилов; оба они были убиты в тот момент, когда имели на себе эту злосчастную шашку. Вот, что, впоследствии, рассказал мне один из очевидцев их смерти. Лейтенант Железнов случайно купил в Сухуме превосходную шашку - настоящий древний венецианский "Волчок". Любуясь чудным клинком, кто-то спросил Железнова, дорого ли он заплатил за него? "Всего тринадцать рублей" - ответил он. Все посмотрели на него с изумлением: шашке казалось не было цены. "Она стоит, разумеется, дороже - сказал Железнов, - но мне уступили, потому что рады были сбыть ее. Никто не осмеливался надеть ее на себя". "Почему же?" "Из предрассудка, пустого поверия". "А вы знаете это поверие?" "Знаю: шашка носит дурную славу, говорят, каждый кто пойдет с нею в дело, будет непременно убит; да и дома она приносит несчастие; прежде находились смельчаки, но после нескольких случаев от нее, как от чумы, бежали решительно все". "Охота же вам была покупать оружие с такою дурною славою". "Я не верю в предрассудки" - отвечал Железнов. "Через несколько времени после этого разговора, - передавал мне тот же очевидец, - эскадра Нахимова отправилась к Синопу, а за нею снялся с якоря и пароход "Владимир", на котором находился вице-адмирал Корнилов. Я и Железнов оба находились при нем (лейтенант Григорий Железнов был адъютантом вице-адмирала Корнилова - ИО). На пути мы встретили турецкий пароход "Первас-Бахре" и погнались за ним. Скоро мы стали сближаться. "Не миновать абордажа - сказал Железнов, - и, спустившись в каюту, где было наше оружие, набросил на себя свою кавказскую шашку. "Вы забыли, - сказал я ему, - роковое свойство этого клинка". - "Не забыл, но повторяю, не верю предрассудкам". С этими словами он вбежал на палубу, где находился адмирал. "Дайте мне пистолет, - спокойно сказал Корнилов, - при абордаже неравен случай: все в воле Божьей; мне нужен один только выстрел. В моем звании в плен попасться нельзя". Я подал ему пистолет. В это время мы были уже на картечный выстрел от "Первас-Бахре". Вдруг с той стороны грянул залп, и я увидел, что матросы поднимают раненого офицера. Я бросился к нему и узнал Железнова: он был сражен картечью в грудь, три минуты спустя, как надел на себя шашку. Теперь она волочилась за трупом и билась о палубу. Я схватил роковой клинок и первым побуждением моим было бросить его за борт; но мне пришла неодолимая охота сохранить его на память об убитом товарище. Я спрятал шашку у себя. Пароход "Первас-Бахре" был нами взят. Корнилов очень сожалел о Железнове и высказал желание иметь на память о нем его кавказскую шашку. Я предупредил адмирала, что оружие это известно своим несчастьем, и каждый, кто носит его бывает убит, что подтвердилось на самом Железнове, а потому я и не желал бы передать адмиралу подобное оружие. "Вздор, - отвечал Корнилов, - я не верю предрассудкам". Мне было невыразимо грустно исполнить желание любимого начальника и досадно на себя, зачем я не преодолел непонятного желания сохранить клинок, зачем не выбросил его за борт, когда судьба его была в моих руках. Началась осада Севастополя, а затем открылось первое бомбардирование 5-го октября, - первое дело, в котором участвовал Корнилов, после взятия "Первас-Бахре". И он пошел на бастион с роковою шашкой. Обойдя под страшным огнем все батареи, он уже возвращался назад, чтобы сесть на лошадь, как вдруг ядро перебило ему ногу и вместе с тем перешибло на двое клинок злополучной шашки. Корнилов умер, а обе половины шашки хранятся теперь у вдовы адмирала".

Чеченский след, дамаск и Михаил Лермонтов.

Впрочем, только этой трагической историей "дурная слава" оружия не ограничилась. Более поздние авторы постарались добавить к ней свои штрихи. И, вероятно первым был С. Сергееев-Ценский, который художественно переосмыслил эпизод гибели Железнова и Корнилова в своей знаменитой "Севастопольской страде": "А знаешь, папа, кстати, что на днях наш Юрковский говорил? Будто   Корнилов, адмирал, от какой-то шашки чеченской погиб. - Как же так от шашки? От какой такой это… шашки?.. От ядра ведь… Что ты болтаешь? – всполошился Иван Ильич. – Ядро ядром, конечно, а шашка какая-то тут тоже замешана...", - так начинается художественное описание этой мистической истории и так в мифе о шашке возникает "чеченский" след. Кроме этого, в рассказе писатель указал на то, что клинок шашки был изготовлен из дамаска, а стоить она могла бы (если бы не "дурная слава") не менее ста рублей: "Это была его шашка, он ее в Сухум-Кале за тринадцать рублей купил… Показывает потом другим: "Да это же, говорят, чистейшая дамасская сталь! Она не тринадцать, а все сто рублей стоит". - "Вполне, - говорит Железнов, - сто рублей стоит, да никто за нее и тринадцати не давал" (Сергеев-Ценский С. Севастопольская страда). Еще дальше пошли некоторые современные журналисты, добавившие к истории шашки миф о том, что прежде, чем попасть в руки к Железнову, оружие было с поэтом во время роковой для него дуэли. Как известно, поэт погиб в 1841 году, и чтобы связать 1841 и 1853 годы, создатели этого мифа отправили мичмана Железнова в 1841 году с личным поручением от адмирала Корнилова в Пятигорск. Там на городском базаре и купил будущий лейтенант Железнов эту шашку, которая, по словам авторов этого вымысла, принадлежала М. Лермонтову и была с ним в день дуэли.

"Злосчастная" шашка без мифов.

Из описания того же И. Амилахвари вполне достоверно известно, что шашка была приобретена именно в Сухуми, куда лейтенант Железнов попал проездом. Сохранился и рапорт В. Корнилова А. Меншикову от 21 сентября 1853 года о командировке адмиралом своего адъютанта с поручением: "На пароходе "Еникале" послал адъютанта своего лейтенанта Железнова в Редут-Кале для следования в Тифлис с письмом Вашим к кавказскому наместнику М.С. Воронцову". Т.е. домыслы о том, что шашка могла принадлежать М. Лермонтову и была приобретена "мичманом" Железновым в 1841 году в Пятигорске, - не более чем домыслы. Сама история, изложенная князем Амилахвари, в почти таком же варианте была опубликована в "Русском художественном листке" в 1856 году. Ее автор, лейтенант Титов, записал этот рассказ со слов своего брата, бывшего другом Железнова (брат также погиб при обороне Севастополя, хотя шашку не носил). Самое интересное, что шашка, принадлежавшая лейтенанту Железнову и адмиралу Корнилову (точнее, ее части) сохранилась и экспонируется сегодня в Военно-историческом музее Черноморского флота России - в 1869 году вдова адмирала, Елизавета Васильевна, передала обломки оружия в открывавшийся Музей обороны Севастополя. И, судя по сохранившимся частям, это было действительно интересное оружие - черкесская шашка (кавказского типа) с старым клинком, скорее всего XVIII века, рукоятью слоновой кости и т.н. "галунными" ножнами, сохранившаяся красная кожа которых позволяет предполагать, что шашка принадлежала ранее представителю аристократического черкесского рода. Ни о каком "чеченском" следе говорить также не приходится. Впрочем, судя по структуре металла клинка, не приходится говорить и о дамаске.

О фланкировке шашкой без мифов вы можете прочитать здесь.

О ятагане без мифов вы можете прочитать здесь.

Мы продолжим публикации статей об оружии, тактике боя и военных эпизодах разных стран и разных веков. Подписывайтесь на канал читайте, делитесь, комментируйте и задавайте вопросы!