"Наделает хлопот": бой Шамиля с русскими в Гимрах в 1832 году по разным источникам

Взятие Гимров: "русские могут сойти в Гимры только с дождем".

17 октября 1832 года русский отряд под командованием генерала Вельяминова штурмом взял дагестанский аул Гимры, в котором защищался первый имам Дагестана Гази-Мухаммад, объявивший газават русским, с отрядом мюридов. Русский отряд насчитывал около 2.000 человек, силы мюридов оценивались в диапазоне от 600 (Шамиль) до 3.000 (Вельяминов) человек. Аул считался неприступным - среди горцев даже бытовала пословица, что "русские могут сойти в Гимры только с дождем". Действительно труднодоступность селения четко видна в донесении барона Розена: "Дабы с вершины скалистого хребта, составляющего правый берег Сулака, приблизиться к Гимрам от Караная, нужно на пространстве 4 верст спускаться по узкой каменистой тропинке вдоль косогоров и обрывов. Тропинка эта большею частью так крута, что даже пешие люди спускаются с опасностью. Далее спуск продолжается на пространстве также около 4 верст многими узкими скалистыми уступами, из коих один переходит на другой по тропинкам, высеченным на камне и возможным только для пеших. С одного из сих уступов даже нельзя иначе сойти как по деревянной лестнице. Вправо от сей дороги отделяется одна едва заметная тропинка, спускающаяся к Койсубу между скалистыми обрывами несколько ниже Гимр; но по оной, с последней скалы нужно на пространстве 30 сажен перескакивать с камня на камень по одному человеку, на что решаются только самые отважные горцы. Влево же от сказанной дороги тянется над обрывами узкая тропинка, протяжением около 10 верст, выходящая на Эрленинский спуск, который до соединения с сею тропинкой несравненно труднее Каранайского, но далее идет довольно отлогим глубоким суживающимся ущельем между огромными почти скалистыми высотами. Это ущелье, ведущее к Гимрам, было преграждено тремя каменистыми стенами, а скалы по бокам усыпаны каменными же завалами, расположенными в несколько ярусов с весьма хорошим военным соображением". Однако, несмотря все трудности и сопротивление горцев, все три стены были взяты. Гази-Мухаммад вместе с наиболее доверенными мюридами находился в одном из двух "небольших каменных домика с бойницами", построенными на флангах первой стены, оказался отрезанным от своих, и после обстрела из 2 горных орудий, окруженные горцы были "переколоты" солдатами. Гази-Мухаммад был опознан на следующий день среди тех, кто погиб при попытке прорыва. Русские потеряли 41 убитыми и 339 ранеными, тел горцев было собрано 192, но гимринцы, изъявившие покорность на следующий день после взятия их укреплений, говорили о потерях до 300 человек.

Версии боя Шамиля с солдатами: "Этот мальчишка со временем наделает нам хлопот".

Однако не все мюриды, находившиеся с Гази-Мухаммадом, погибли. Спаслись двое, одним из которых был 35-летний Шамиль, аварец, родом из Гимров, (как и Гази-Мухаммад). Любопытно, что обстоятельства этого прорыва и боя Шамиля с солдатами описаны в разных источниках совершенно по-разному. Так свой прорыв сам Шамиль описывал так: "Шамиль, видя, что против дверей стояли два солдата с прицеленными ружьями, в одно мгновение прыгнул из дверей и очутился сзади обоих. Солдаты тотчас повернулись к нему, но Шамиль изрубил их. Третий солдат побежал от него, но он догнал и убил его. В это время четвёртый солдат воткнул ему в грудь штык, так что конец вошёл ему в спину. Шамиль схватив правою рукою дуло ружья, левою изрубил солдата (он был левша), выдернул штык и, зажав рану, начал рубить в обе стороны, но никого не убил, потому что солдаты от него отбегали, поражённые его отвагой, а стрелять боялись, чтобы не ранить своих, окружавших Шамиля. Прорубаясь, Шамиль получил два удара камнем, один разбил ему ребро в левом боку, другой повредил лопатку и ранил в затылок. В это время он увидел черкеса, который прицелился в него, выстрелил, но дал промах. Шамиль бросился за ним, начал его рубить; горец защищался буркой; Шамиль не знал, убил он его или ранил" (Чичагова М. Шамиль на Кавказе и в России. 1889). Однако обстоятельства его прорыва в "Книге воспоминаний" зятя Шамиля описаны несколько иначе: "Выпрыгнув из дома, Шамиль с поврежденной ногой и поломанной ключицей вступил в борьбу с солдатами. Уложив несколько противников, будущий имам получил сквозной удар штыком в грудь, но, несмотря на все эти мучения, успел скрыться от преследования" (цит. по: Хаджи Мурад Д. Шахиды Кавказской войны, 2008). И уж совсем по другому выглядит схватка Шамиля с солдатами в описании А. Рукевича ("Из воспоминаний старого эриванца. 1832 - 1839 гг.): "После упорного сопротивления башня была взята нашими войсками и все защитники вместе с самим Кази-муллой переколоты. Но один, совсем почти юноша, прижатый к стене штыком сапера, кинжалом зарезал солдата, потом выдернул штык из своей раны, перемахнул через трупы и спрыгнул в пропасть, зиявшую возле башни. Произошло это на глазах всего отряда. Барон Розен, когда ему донесли об этом, сказал: "ну, этот мальчишка наделает нам со временем хлопот". Еще одну версию приводит К. Прушановский в "Путевом журнале", опубликованном в "Кавказском сборнике" (т. 23): "Под Гимрами Кази был убит, а Шамиль, защищая его, был ранен штыком и пал полумертвый у тела своего начальника как первый и последний неразлучный защитник его".

Как все было: "и тотчас истребили его".

Описания различаются во многих деталях. Их анализ позволяет говорить, что обстоятельства боя Шамиля с солдатами вряд ли соответствуют реальному событию, за исключением ранения Шамиля штыком в грудь и его успешного бегства. Вряд ли можно считать достоверным и то, что Шамиль в бою успел зарубить 4 солдат перед тем, как скрыться, да и слова, якобы сказанные бароном Розеном представляются выдумкой. Основанием для подобного предположения может служить рапорт генерала Вельяминова, поданный барону Розену и описывавший бой у аула. В этом документе А. Вельяминов описывает захват двух "небольших каменных домиков с бойницами у первой стены" (а не "башни" в описании А. Рукевича), которым он руководил непосредственно. Никаких особо выдающихся случаев при этом захвате генералом не отмечено. По его приказу 2 горных единорога разбили передние стены домов, а охотники из двух рот сапер перекололи пытавшихся бежать "лезгин" и "истребили" остававшихся в развалинах. Следует отметить, что генерал Вельяминов, славившийся своей честностью и прямотой, не отметил и какого-то особо ожесточенного сопротивления горцев не только у домиков, но и в целом в сражении, кроме единственного случая, когда, находясь в одном из завалов на скале, они были лишены возможности бежать и были вынуждены сражаться до последнего "с величайшим ожесточением". Наибольшие потери русские понесли при первом неудачном штурме первой стены, который выполнялся в нарушение приказа отданного Вельяминовым. Ошибка была исправлена и "атака имела совершенный и весьма скорый успех", причем вторая стена была взята сходу, а третья просто брошена бежавшими защитниками.

О поединке казака-линейца с черкесом вы можете прочитать здесь.

О кавказской коннице глазами русских офицеров вы можете прочитать здесь.

Почему русская кавалерия проигрывала черкесской в схватках, вы можете прочитать здесь.

Мы продолжим публикации материалов об оружии и тактике армий разных стран мира и разных веков. Подписывайтесь на канал журнала "Историческое оружиеведение", следите за публикациями, делитесь интересными статьями, ставьте лайки, комментируйте, задавайте вопросы, предлагайте темы для будущих публикаций. Это поможет развивать канал, сделать его еще интереснее и полезнее!