Об ученых, сделавших значительный вклад в изучение убыхского языка.

Одним из ученых, изучавших убыхский язык, летом 1913 года уже непосредственно в Турции, по поручению Петербургской Академии Наук, был немецкий ученый А. М. Дирр.

Его первая краткая (семистраничная) заметка о поездке к убыхам и их языке была опубликована в 1916 году в сборнике научных статей, изданном в Мюнхене.

Завершенная же исследованием первая часть работы «Die Sprache Der Ubychen» была опубликована в 1927 году в журнале «Caucasica», вторая часть - там же в 1928 году (Лейпциг).

Отдельным изданием труд А. М. Дирра «Язык убыхов»  вышел в Лейпциге в 1928 году, который состоит из грамматического очерка, отдельных текстов и убыхско-немецкого словаря (около 1500 терминов), включающая в себя все части речи: числительные, местоимения, имена существительные, глаголы, прилагательные, наречия, союзы, частицы, некоторые междометия, а также отдельные словоизменительные и словообразовательные морфемы.

В целом труд А. М. Дирра стал прочным фундаментом, на котором другие лингвисты могли углубленно исследовать убыхский язык.

Камеральное исследование убыхского языка (по материалам Э. Челеби и словарю А. Дирра) провел российский ученый А. Н. Генко.

Всесторонним изучением убыхского языка и фольклора с выездом в некоторые селения убыхов в Турции длительное время (30 - 60-е годы XX в.) занимался известный французский филолог Ж. Дюмизиль, который опубликовал серию работ, некоторые в соавторстве с А. Намиток.

Значительный вклад в изучение языка убыхов внесли венгерский ученый Ю. Месарош и норвежский лингвист Г. Фогт.

Отдельными аспектами убыхского языка занимались ряд других зарубежных ученых: немецкий языковед Р. Блейхштейнер, канадский филолог Дж. Коларуссо и др.

Из советских ученых сравнительный анализ убыхского языка с другими абхазо-адыгскими провели известные лингвисты Г. А. Климов, А. К. Шагиров, К. С. Шакрыл и др.

Комплексное изучение убыхского языка с 60-х годов прошлого столетия проводил профессор М. А. Кумахов.

Некоторые его работы по убыхскому языку опубликованы за рубежом.

М. А. Кумахов, отдавая должное своим предшественникам, существенно вперед продвинул науку о языке убыхов.

В своей работе над убыхским языком ему посчастливилось использовать уроки живого убыхского языка Тевфика Эсенча в 1988 и 1990 годах.

Одна из последних его работ «Убыхи», опубликованная в «Адыгской (черкесской) энциклопедии», посвящена не только языку убыхов, но и всестороннему освещению многих аспектов истории и этнографии этого самобытного народа, который был изгнан из исторической родины - Сочинского сектора Причерноморья - в Османскую империю с окончанием Кавказской войны.

Некоторые вопросы лексики и эргативной конструкции предложения в убыхском языке осветила в своих работах и 3. Ю. Кумахова.

Благодаря усилиям указанных ученых, сегодня можно апеллировать безошибочно их выводами по убыхскому языку и в общедоступной форме донести их широкому кругу читателей, интересующихся языками, историей и культурой кавказских народов.

Ведь научные труды, в особенности исторические пишутся не только ради науки, а прежде всего для развития образования, повышения общей культуры и социально-значимых познаний общества.

В связи с этим целесообразно будет осветить не специальные вопросы грамматики убыхского языка (это нужно узкому кругу специалистов, для которых и так доступны источники), а те аспекты языка,
вызывающие общий познавательный интерес, такие, например, как вопрос о праязыке абхазо-адыгов, о его связях с другими языками, о соотношениях между ныне функционирующими абхазо-адыгскими языками, с одной стороны, и убыхским, с другой.

Известный русский лингвист Н. С. Трубецкой является автором теории, по которой абхазо-адыгские (западнокавказские) языки (адыгейский, абазинский, кабардино-черкесский, абхазский и убыхский) по своему происхождению родственны восточнокавказским языкам (бацбийский, аварский, чеченский, лезгинский, ингушский, лакский, даргинский, табасаранский и др.), образуя вместе единую северокавказскую языковую семью, что позже нашло подтверждение у ряда исследователей этого вопроса.

Современной наукой доказано также, что абазинский, абхазский, адыгейский, кабардино-черкесский языки и в особенности убыхский обнаруживают близость к хаттскому мертвому языку (И. М. Дьяконов, С. А. Старостин, В. В. Иванов, Я. Браун, И. М. Дунаевская, А. И. Абдоков и др.), носители которого обитали около 4-5 тысячелетий назад в Малой Азии, а чечено-ингушские и дагестанские (нахско-дагестанские) языки близки вымершим языкам хурритов и урартов, живших 3-5 тысячелетий назад на территориях Армянского нагорья, Восточного Закавказья и Переднего Востока, то есть в соседстве с носителями праязыка абазин, абхазов, адыгов и убыхов, живших к западу и юго-западу от них.

Все это означает, что указанные народы некогда представляли собою реликт обширной кавказской языковой и культурной общности, охватывавшей весь Кавказ, некоторые районы северной части Передней и северо-восток Малой Азии, распад которой произошел, по данным Г. А. Климова, не позднее V тысячелетия до нашей эры, т.е. 7 тысяч лет тому назад.

Здесь уместным будет сказать, что, по утверждению специалистов, если какой-то язык распространен на обширной территории и не имеет множество родственных языков и диалектов, то занимаемая в этот момент экологическая ниша не может быть прародиной данного языка.

Если же на определенной территории размещено несколько родственных языков и диалектов, то такая территория - колыбель для этих языков, или их прародина.