Об окончательном проекте депортации черкесов в Османскую империю - «проект Евдокимова».

Опыт депортации значительной части черкесов с Кавказа в Османскую империю в 1856-1859 гг., окончание войны на Восточном Кавказе капитуляцией имама Шамиля, завершение подготовительных мероприятий к депортации черкесов за пределы Кавказа в срок к 1860 г, способствовали тому, что Барятинский окончательно остановил свой выбор на проекте Евдокимова. Единственное, что оставалось сделать, - это убедить императора в отсутствии альтернатив этому проекту и блокировать неминуемое очередное вето Кавказского комитета. С обеими задачами он справился весьма успешно. В ноябре 1859 г. Барятинский сообщил министру иностранных дел о своем скором визите в Петербург . Барятинский писал императору: «Вследствие изменения положения дел после похода этого лета, возникло несколько важных вопросов, которые я должен Вам лично доложить; все это вопросы, не терпящие отлагательства для полного умиротворения Кавказа». Таким образом, цель этой поездки состояла в том, чтобы доложить императору свои соображения о возможности трансформации проекта по депортации черкесов на Дон и в Османскую империю в план их выселения в Османскую империю.

Получив очередное негласное одобрение императора на депортацию черкесов в Османскую империю, о чем может свидетельствовать его высказывание в начале 1860 г. о «государственной пользе безусловного и открытого разрешения мусульманским племенам Кавказа переселяться навсегда в Турцию», он направил в марте 1860 г. в Константинополь генерал-майора М.Т Лорис-Меликова. Его миссия состояла в проведении переговоров по устранению препятствий, которые могли возникнуть со стороны османского правительства в связи с многочисленностью переселенцев. Должно было добиться «согласия Турецкаго правительства на открытие нам трех пунктов на границе, чтобы туда направлять группы переселенцев.». Лорис-Меликов лично проинструктировал российского посла в Османской империи князя А.Б. Лобанова-Ростовского. Очевидно, что эти инструкции касались новых планов правительства по переселению черкесов в Турцию. Он указал послу на затруднения, в которые могло быть поставлено российское руководство, «если бы Порта отказалась принять переселенцев». А.П. Берже заключал, что Лорис-Меликов превосходно исполнил это поручение. Первая партия переселенцев должна была насчитывать 3000 семейств, что составляло, по оценкам Е. Н. Тимошенко, от 40тыс. до 50тыс. черкесов, но на самом деле, учитывая большие размеры традиционных семей, могло превышать 100-120 тыс. человек. Османское правительство обязалось поселить их вдали от российских границ . Предполагалось, что это будут, прежде всего, нелояльные колониальной политике жители Терской области и Дагестана. По договоренности сторон переселенческие партии не должны были превышать 100 человек. По результатам миссии Лорис-Меликова было принято решение о запрете на выезд «сухим путем». Было предписано разрешать переселение «непременно через Тамань морем», так как при сухопутном движении переселенцы могли угнать с собой часть скота, и очевидно потому, что это заняло бы гораздо больше времени, чем отъезд из портов Черного моря. После визита Лорис-Меликова в Стамбул переселенческая политика приняла официальный характер и продолжалась в 1860-1861,1862 гг, не возбуждая дипломатической переписки.

Несмотря на то что депортация черкесов шла уже несколько лет, проект, на основе которого она осуществлялась, еще не был официально утвержден. Очередным, но не последним, этапом его утверждения можно назвать августовские совещания во Владикавказе (1860), собранные главнокомандующим Барятинским. Он находился здесь месяц для решения «следующих первостепенной важности вопросов: 1) покорение Западного Кавказа, 2) заселение его христианским населением, 3) новая организация Кубанской и Терской областей и 4) предположенное в связи с этим, разделение бывшаго кавказского линейнаго казачьяго войска - на Кубанское и Терское. Прежде всего подлежал обсуждению самый важный вопрос: о покорении западного Кавказа» [31, с. 395, 396]. Было представлено два альтернативных проекта генералов Г.И. Филипсона и Н.И. Евдокимова. Они оба отражали одно виденье судьбы этого региона -он должен был стать частью Российской империи, но совершенно по-разному они смотрели на способы его завоевания. Филипсон очень оптимистично оценивал положение дел и считал возможной успешную интеграцию черкесов в Российскую империю [32, с. 586-588]. Филипсон, имевший 30-летний опыт службы на Кавказе, видел способ завершения войны в тех мерах, которые привели уже к тому времени к водворению мира на значительной территории западной части Кавказа - в Абадзехии (Бесленей, Махошия, Хатукай, Бжедугия и Натухай приняли подданство императора на условиях капитуляции. Они вынуждены были селиться в тех местах, где было указано начальством. - О.Ф.). Установленный в «ближайшей» Абадзехии мир вполне соответствовал военному праву эпохи: несмотря на то что на этих территориях были построены укрепленные пункты, прокладывались дороги, рубились просеки, предполагалось ввести управление «сообразно быту и нравам туземных племен, в духе гуманном, не препятствуя торговым сношениям прибрежных горцев с Турцией», гарантировалась неприкосновенность их земель [33, с. 52; 34, с. 146; 31, с. 396].

Суть доклада Евдокимова на решающем владикавказском совещании состояла в следующем: «...военные операции должны были быть начаты с верховьев рек Лабы и Белой, чтобы вытеснить постепенно и последовательно абадзехов, а за ними шапсугов, убыхов и прочих в направлении к Черному морю и, при несогласии их выселиться на степные пространства Ставропольской губернии, изгнать их в Турцию, а весь этот обширный край заселить русским народом» [32, с. 589]. В конечном итоге очень узким кругом лиц (Барятинский, Милютин, Евдокимов, Филипсон) был утвержден проект Евдокимова, суть которого генерал Фадеев сформулировал так: «Земля закубанцев была нужна государству, в них самих не было никакой надобности» [20, с. 240]. Официальный историограф Кавказской войны А.П. Берже писал: «Предложенный графом Евдокимовым план бесповоротного окончания Кавказской войны уничтожением неприятеля замечателен глубиною политической мысли и практическою верностью» [3, с. 338]. Впоследствии генерал Ф.Ф. Торнау назвал Евдокимова «покорителем-истребителем черкесских племен правого фланга Кавказской линии» [35, с. 459].

Д.А. Милютин вспоминал, что «Евдокимов с уверенностью брался провести этот план в исполнение с имевшимися в то время силами в течение двух или трех лет» [15, с. 30], т.е. в течение 1861, 1862 и 1863 гг. Барятинский утвердил датой окончания войны в Западной Черкесии - начало осени 1863 г. Этот график был сдвинут из-за казачьих бунтов в 1861 г. против проекта Евдокимо-

ва касательно казачьего переселения. После вступления в командование Кавказской армией в декабре 1862 г. великого князя Михаила Романова дата Барятинского была скорректирована почти на год - май 1864 г., так как он «нашел невозможным совершить это ранее Мая 1864 года.» [19, с. 333].