Национальный характер и черкесский этикет в творчестве Т. Керашева.

Национальный характер и черкесский этикет в творчестве Тембота Керашева
"Нэр ащэ, напэр ащэфы"
Адыгэ гущыIэжъ

На современном этапе, когда пошатнулись нравственные основы и потребности общества, когда глобализация грозит самому институту национально-традиционной человеческой духовности, нам представляется очень важным вновь обратиться к творчеству Тембота Керашева, который всю свою жизнь был проводником воинствующего гуманизма, в основу которого ставился черкесский этикет.

Каждое поколение исследователей привносит новые элементы в осмысление этического феномена одного из основоположников черкесской литературы. Отсюда ощутимая необходимость исследования творчества писателя с новых методологических позиций сегодняшней научной объективности, определяющей соответствующие средства достижения истины. Одно из них, плодотворное и осмысленное за последние десятилетия, это принцип видения целостной национальной картины мира. У писателя этот принцип органически опирается на диалектику постоянной изменчивости мира, в котором необратимо осуществляются процессы разрушения и созидания личности.

В художественной картине мира Тембота Керашева ярко воплощены типические черты черкесского национального характера, в котором сконцентрированы многовековые традиции народа, его неповторимый психический склад, образ мышления, этические нормы поведения, т.е. все то, что В.Г.Белинский называл "взглядом на вещи" [1; 229]. Писатель прослеживает национальный характер во времени, в его исторической обусловленности. Его герой – человек, идущий в ногу со временем, и изменения, происходящие с ним в связи с событиями эпохи, отражают историю духовного развития народа, его образ жизни, особенности быта, философские, этические и эстетические представления. Герои писателя совершают свои поступки, повинуясь нравственному категорическому императиву – "Адыгэ Хабзэ", который диктует: "Родился человеком – голову неси высоко" и подчиняют всю свою жизнь служению этому императиву. "Что такое Хабзэ?"- спросили народного мудреца и философа Жабаги Казаноко.

- Что примется, то и Хабзэ.
- А что дороже всего на свете?
- Человек! – ответил он [2].

Тембот Керашев так же ясно выражает свою художественную концепцию человека: "Самое главное в мире это живой человек, его деятельность, творящий ум. И вся жизнь должна быть построена так, чтобы все благоприятствовало жизни, здоровью и труду человека", - пишет он (П, 207). Писатель показывает черкесский этикет, как основу поведения, созданных им героев, восстановив не только культурную историческую память народа, но и воссоздав нравственные устои общества, представив читателю через своих героев обычаи, нравы, красоту души народа. Автору помог его давний интерес и глубокие познания фольклора, этнографии и этикета черкесов. К прозе Тембота Керашева вполне применим вошедший в обиход термин "художественный этнографизм".
Образы современных и исторических персонажей помогают точнее осознать шкалу человеческих ценностей, которой верен автор. На самом верху этой шкалы располагаются честь, совесть, гордость, мужество, порядочность, мудрость, человеколюбие – все нравственные заповеди народа, хранимые и охраняемые в памяти многих поколений. Писатель, знающий и остро чувствующий свой народ, проницательнее судит о состоянии всего большого мира, раскрывая особенности процесса внутри черкесского этноса и выявляя происходящие соприкосновения общечело-веческого с национальным. Точкой соприкосновения становится нравственность, этические нормы каждого индивидуума и всего народа в целом.

Единство образа и понятия в художественной мысли Керашева ведет к особому видению мира, свойственному только черкесам, порождает ряд закономерностей их образного мышления и художественную специфику реализации этих закономерностей. Писатель верен национальному мировидению черкеса, утверждающему высоконравственные законы человеческого общежития. Образ черкеса характеризуется всесторонне через его внутренний мир, жизнь души, раздумья и переживания, через "Адыгэ Хабзэ" – кодекса чести черкеса и оценивается в конкретных поступках, соответствующих его взглядам и нравственным представлениям. То, что покажется странным в обычаях черкесов человеку другой национальности, у Керашева выглядит естественным, "нормальным", так как он хорошо осознает историческую и общественно-социальную обусловленность нравственных норм и психологии черкесов, видит причинно-следственную связь человеческого характера и среды. Герои писателя опираются на неписаные законы кодекса народной этики – "Адыгэ Хабзэ". Хабзэ становится мощным фактором, регулирующим человеческие взаимоотношения, нравственные принципы жизни и автор проводит мысль об ответственности каждого человека за состояние всего общества. Первостепенная заповедь "Адыгэ Хабзэ" – уважительное отношение к окружающим людям. Не зря столетний Карбеч – герой романа "Дорога к счастью" возмущенно говорит: "Как же я сяду, когда весь аул стоит?". Исходя из этого тезиса, мы хотим остановиться на таких параметрах "Адыгэ Хабзэ", как: почитание старшинства, уважительное отношение к женщине, которые составляют основу чести ("напэ") и мужества, нашедшие отражение в творчестве писателя.

Образы стариков составляют художественное открытие Тембота Керашева. "Воззвав к старикам, Керашев обрел единственную в своем роде возможность обратиться к обычаям черкесов, к укладу их быта, как сложился этот быт с незапамятных времен…" [3]. В романе "Состязание с мечтой" ("Типшъашъэхэр") четко проводится понимание "адыгства" через образы стариков: Орземеса, Емсука, Маруха и др.

В произведениях, посвященных истории черкесов (новеллы, роман "Одинокий всадник"), писатель часто обращается к образу древнего черкеса. Интерес его к архетипу – героическому и трагическому, воспетому в народных песнях, носителю этических норм поведения черкеса, которые складывались не в одно столетие, не случаен. Через образы народных героев Тембот Керашев показал национальный характер древнего черкеса, отражающий историю развития народа, его образ жизни, особенности быта, философские, этические и эстетические его представления. "Адыгэ Хабзэ" здесь незыблимы и регулируют все стороны жизни черкеса. Возмущенная фраза Гучипса – героя новеллы "Абадзехский охотник": "Разве вы не люди, разве вы не черкесы?!" – звучит вполне реально [5; 505-530]. Обращение: "Разве ты не человек? Разве ты не черкес?" – однозначно у черкесов.

Среди керашевских произведений есть также предвосхищения, предостережения, интерпретации. Один из таких лучших рассказов– "Урок жизни". В эксцентричной форме здесь рассмотрен феномен этикета черкесов – "Адыгэ Хабзэ". В рассказе поднимается тема поведения человека в обществе, тема уважения к старшему. Герой Камбулат уже в преклонном возрасте, исповедуясь о своем неблаговидном поступке в молодости, рассказывает об уроке, преподанным ему незнакомым стариком, который "за один час выбил все самомнение и всю дерзость" из него. Идти наперекор законам "Адыгэ Хабзэ" никто не имеет права, за неподчинение этим законам может наказать любой член общества, как тот старик, отхлеставший героя со словами: "Так то, сынок! Передай своему воспитателю, что такое воспитание тебе больше подходит" [5; 593].

В народе говорят: "Если почитаешь старость, то почитаешь себя" ("Уижъ бгъашIомэ, пшъхьэ огъэшIожьы"). Этот нравственный постулат имеет и еще одно значение по словам Б.Бгажнокова: "В современном постиндустриальном обществе уважение старших воспринимается как естественное нравственное чувство, показатель элементарной воспитанности и вежливости. Однако в традиционном обществе и, в частности, в феодальной Черкесии, почитание старших рассматривалось, кроме того, в качестве важной составной части обычного права. Без учета данного обстоятельства невозможно получить полного представления о социальной организации черкесского народа. Принцип почитания старших был не только моральным, но и правовым и тем самым оказывал заметное влияние как на нравственную (этикетную) культуру черкесского общества, так и на правовую" [4].

Проникновение в национальный характер ощутимо сказалось в создании женских образов. По этическим нормам Хабзэ, женщина заслуживает старшинства и уважения, так как она дает человеку жизнь. От нее зависит, каким станет в будущем ребенок: если девочка, будет ли она достойной уважения; если мальчик, станет ли он мужчиной, достойным воином духа. Ведь в черкесском фольклоре все наставления уходящим в поход воинам дает мать: "Достойной матери сыны, Пусть вам не скажут трусы"; или: "Если окажешься в бою, Подставь пуле лицо, Не поворачивайся спиной, И пусть меня плачущую выводят". Проявление трусости – хуже смерти. В рассказе "Молодой бысым" писателем широко используется этот мотив. Испытанию подвергается молодой человек по имени Батыр. По черкесскому Хабзэ, он должен оберегать и защищать гостя от всех неприятностей: не только от физической угрозы, но и от людского позора. И когда наступает такой момент, как бывало в критические моменты жизни черкеса, герой про себя призывает на помощь историческую память народа, который с вечным кличем "Мардж!" шел навстречу врагу. И Батыр готов к последнему смертельному рывку, чтобы память о нем не была запятнана позором труса: " Не придется тебе, мама, стыдиться за сына!.." [5; 557].

Женские характеры-типы из прошлой и настоящей жизни черкесов изображаются Темботом Керашевым в достоверных типических обстоятельствах. Уважающий себя человек не позволит себе неприличие в присутствии женщины: "…затевать распри и драку на джегу, в присутствии девушек – нанести обиду дому, где происходит торжество", – пишет автор в романе "Одинокий всадник".

Тембот Керашев создал прекрасный образ женщины-матери. Слово "нан" – "мать" окружено ореолом святости и почитания. Именем матери произносятся нерушимые клятвы. Есть пословица: "Пусть ты перешагнул порог, но возвращайся, если позвала мать" ("ПчъэшъхьаIум плъакъо иудзыгъэми, уянэ къыуаджэмэ къэгъэзэжь"). По Хабзэ, когда заклинают именем матери, невозможно отказать. Этим пользуется герой Ерстэм ("Одинокий всадник"), когда просит о помощи своего соотечественника: "Если ты вскормлен молоком черкесской матери, ты должен помочь нам" [5; 429]. Образ Мэзаго – матери Ерстэма является классическим образом женщины, живущей по законам "Адыгэ Хабзэ". О таких женщинах у Тембота Керашева сказано: "Это они, так называемые хорошие жены, являлись примером несгибаемой стойкости и самопожертвования… Они окружали ближних заботой, их добрый нрав и такт, сладость ласковых речей старательно оберегали всех от ранений колким словом" [5; 311]. В другой героине этого романа, в молодой девушке Суанд показаны такие черты, как человеческое мужество и женская слабость, независимая гордость и трогательная нежность, смелая решительность и необходимая рассудительность в романтическом ореоле исключительности, хотя и не теряют жизненную убедительность.

Социальный статус женщины охраняем обществом. Поэтому народ проклинает Алэбия ("Последний выстрел"), который посмел выстрелить в женщину. "Поднявший руку на женщину – не человек" – таково решение народа. Образ Алэбия отличается от образов других героев тем, что писатель воплощает в нем антигуманные, идущие в разрез с Хабзэ черты характера: индивидуализм, вероломство, бездушие. Писатель не отрицает, что в черкесском обществе были и подобные представители, которые немало зла принесли собственному народу. Важно то, что люди оценили по достоинству и такого "героя". "Жестоким жил, жестоким умер", - заключили они. Автор создает образ человека неординарного по своей энергетической и психологической сущности, но ставшего "пылью на ветру", так как презрел законы отцов, нарушил этические нормы народа. Писатель рисует трагическую судьбу героя, нарушившего великие заповеди гуманизма ради свободы удовлетворения своего амбициозного желания – властвовать над всеми. Свобода выбора у Алэбия воплотилась в его последнем выстреле.

Таким образом, национальный характер в произведениях Тембота Керашева отражает историю развития народа, его образ жизни, особенности быта, философские, этические и эстетические представления; этические критерии народа, соединяющие духовность и нравственность, являются важным компонентом эстетики писателя, который, охватывая все временные пласты и опираясь на гуманистический смысл народной этики, создает реалистические образы, обобщающие этический, культурно-исторический и художественно-изобразительный опыт народа, возводя его национальное содержание до границы общечеловеческого миропонимания.

Литература:
1. Белинский Г.В. Полн. собр. соч. – Т.Х. – М., 1956. – С.29.
2. Возрождение черкесов. Адыгэ Хабзэ. – Краснодар, 1998. – С.8 – 20.
3. Дангулов Савва. Слово о Темботе Керашеве//Тембот Керашев. Избранные произведения в 3-х томах. – Т.I. – Майкоп, 1981. – С.11.
4. Бгажноков Б.Х. Основания гуманистической этнологии. – М., 2003. – С.231.
5. Керашев Т.М. Избранные произведения в 3-х томах. – Майкоп, 1981. –1983.

Хачемизова М.Н.