Аул Кошерокова

В книге историка Александра Мусукаева «Века род ос ло-вий& напечатано предание, согласно которому «В середине XVIII века в местности Гедуко, в районе нынешнего Кенже, поселились дворяне Кошероковы, а с ними представители более 10 таких фамилий, как Шибзуховы, Таовы...» Мы располагаем документальным материалом, который свидетельствует о сословном положении Таовых и о том, когда и при каких обстоятельствах они оказались в ауле Кошерокова (ныне - Кенже).

Первые сведения о Таовых Кенженской ветви в архивном фонде ЦГА КБР относятся к 40-м годам XIX века. Начальник Центра Кавказской линии генерал-майор Пирятинский

3 февраля 1841 года подписал билет «живущему на речке Чигиме в ауле узденя Тохтамышева вольному кабардинцу Хасани Таову с 1-м будущим Батриша Дишековым. Как говорится в документе, они «уволены из благополучного места на одной арбе без оружия в Прохладненской меновой двор для покупки сорока пудов соли сроком на шесть дней». Начальник Центра обязывал господ начальников «через Прохладной карантин чинить свободной пропуск».

Билет важен для понимания сословной принадлежности предка Таовых и самой фамилии* Б феодальной Кабарде они относились к вольному сословию. Документ содержит архаичные для сегодняшнего читателя понятия. Под «благополучным местом», откуда отправлялся Таов, подразумевалась территория, свободная от часто бушевавшей в те времена холеры (чумы). Что касается слова «будущий», оно, но Владимиру Далю, значит: «служитель, товарищ, попутчик, означаемый так в подорожных, на чье-либо имя выдаваемых». В данном случае, Д шнеков был попутчиком (товарищем) Таова.

На билетах такого рода не было изображений лица (лиц), поэтому они сопровождались приметами на случай их присвоения другими людьми. Благодаря этому сохранилось описание внешнего облика Хасана Таова: лицо чистое, глаза карие, борода черная, 30 лет. Судя по данному возрасту, Таов родился в 1811 году * - за 11 лет до установления Ермоловым русского правления в Кабарде. Попутчику Таова, Дишекову, исполнялось 28 лет. Его приметы: лицо чистое, глаза карие, борода русая.

Смотритель Прохладненского менового двора коллежский секретарь Морозов на билете сделал пометку, говорящую о результате поездки Таова в Прохладненский меновой двор. Ему было «продано соли 40 пудов на 11 руб. 42 6/„коп. серебром».

В кабардинском устном народном творчестве широко известна песня - «Жалоба Жамбота и Якуба Кушховых» («Къущхьэ Жамботрэ Екъубрэ я тхьэусыхэ»). К этой песне имеет косвенное отношение один из Таовых. Его имя упоминается в прошении Кушхова — жителя аула игтабс-ротмистра Анзора Тохтамышева, от 18 марта 1858 года. Обращаясь к начальству, он писал: «Назад тому третий год, когда за украденную у вольного кабардинца Мета Таова лошадь было возведено им (Таовым. - С. Б.) подозрение на сына ротмистра Тохтамышева Эльмурзу, отец его, желая в отчистку себя иметь на меня и братьев моих вражду, сказал Таову, что оная лошадь уворована родным братом моим Жамботом Кушховым... Кушхов далее сообщал, что «Эльмурза добровольно сознался, что он украл сказанную лошадь Таова и обязался уплатить... В книге «Кабарда в фамилиях мы подробно осветили конфликт между Тохтамышевыми и Кушховыми и заинтересованного читателя адресуем к ней. В данном случае отметим только, что источником ссоры, закончившейся убийством главных ее участников, была кража лошади, принадлежавшей Таову.