Адыги - Новости Адыгеи, история, культура и традиции » Статьи » Археология » Особенности погребального обряда, близкого майкопской культуре

Особенности погребального обряда, близкого майкопской культуре

Особенности погребального обряда, близкого майкопской культуре
Археология
zara
Фото: Адыги.RU
09:46, 09 февраль 2015
4 619
0
Наконец, отметим тот факт, что в 60-80-е годы характерные образцы керамики и других категорий инвентаря, а также особенности погребального обряда, близкого майкопской культуре, выявлены в смежных регионах, в частности на нижнем Дону (Кияшко В.Я., 1968; 1969; 1979а), в Крыму (Щепинский А.А., 1965) и отдельных районах степной Украины (Збенович В.Г., 1974; Нечитайло А.Л., 1984; 1991).
Наконец, отметим тот факт, что в 60-80-е годы характерные образцы керамики и других категорий инвентаря, а также особенности погребального обряда, близкого майкопской культуре, выявлены в смежных регионах, в частности на нижнем Дону (Кияшко В.Я., 1968; 1969; 1979а), в Крыму (Щепинский А.А., 1965) и отдельных районах степной Украины (Збенович В.Г., 1974; Нечитайло А.Л., 1984; 1991).

Полевые работы, развернувшиеся в послевоенные годы, привели к открытию и исследованию на территории Северного Кавказа разнообразных погребальных и бытовых памятников раннебронзового века, а также ряда комплексов домайкопской культуры (Нехаев А.А., 1991; 1992; Джанхот И., 1992; и др.). Изучение их, сопровождавшееся введением в научный оборот новых материалов, позволило установить существенные факты, более глубоко освещающие культурно-исторический процесс в рассматриваемую эпоху и, в частности, более убедительно документирующие особенности и общий высокий уровень развития майкопской культуры. Отметим, например, что новейшие исследования показали наличие у племен майкопской культуры гончарного круга (Бобринский А.А., Мунчаев P.M., 1966) и дали серьезные основания поставить вопрос о времени возникновения коневодства на Кавказе (Мунчаев P.M., 1973).

Особо укажем на широкое изучение металла майкопской культуры. В результате проведенных спектральных исследований бронзовых предметов из майкопских комплексов было установлено, что они являются не медными, как предполагалось раньше, а изготовлены из сплава меди с мышьяком и что в их составе присутствует группа изделий с высоким содержанием никеля (Черных Е.Н., 1966). На основании же геохимических характеристик представилась возможность говорить о том, на каком сырье базировалась металлообработка майкопской культуры.

Работы по изучению металла из памятников эпохи бронзы Северного Кавказа, в частности майкопской культуры, начатые И.Р. Селимхановым и особенно Е.Н. Черных, были продолжены и в дальнейшем (Кореневский С.Н., 1974; 1975; 1978а; 1979; 1980а; Галибин В.А., 1990; 1991; и др.). В данном аспекте несомненный интерес вызывает сделанное на основании определенных данных предположение о местном производстве металлических предметов из самого Майкопского кургана (Кореневский С.Н., 1988. С. 93-95).

Полученные новые материалы дали возможность, кроме того, обратиться к рассмотрению вопросов древнейшей этнокультурной истории края (Крупнов Е.И., 1964; Дьяконов И.М., 1968; Федоров Я.А., 1975; Мунчаев P.M., 1975; Марко-вин В.И., 1978; и др.), заняться дальнейшей разработкой проблем периодизации и хронологизации, связей майкопской культуры и др. (Дьяконов И.М., 1966; Массон В.М., 1973; Чеченов И.М., 1974; Кав-тарадзе Г.Л., 1975; 1983; Андреева М.В., 1977; 1978; Бетрозов Р.Ж., 1978; 1991; Яковенко Э.В., 1980; Нехаев А.А., 1981; 1989; 1990; Ростунов В.Л., 1984; 1991; Трифонов В.А., 1985; 1987а; 1991а,б; Нечитай-ло А.Л., 1986; 19886; 1989а,б; 1991а,б; Кореневский С.Н., 1988в; 1991; 1993; Пиотровский Ю.Ю., 1990; 1991; Ващук П.М., Шилов Ю.А., 1991; Кияшко А.В., 1991; Меллинк М.Д., 1991; Рассамакин Ю.Я., 1991; Мунчаев P.M., 1991; Munchaev R.M., 1991а,б;
и др.), а также создать обобщающие труды по раннебронзовому веку Северного Кавказа (Формозов А.А., 1967; Мунчаев P.M., 1975; Бетрозов Р.Ж., 1982; Трифонов В.А., 1983; 19916; Николаева Н.А., 1987; Резепкин А.Д., 1989; Munchaev R.M., 1991а,б; и др.).

В данной связи необходимо прежде всего обратить внимание на четко обозначившуюся в последнее время точку зрения о том, что на Северном Кавказе в эпоху ранней бронзы существовала не одна единая (майкопская) культура, а были две отдельные культуры: майкопская и новосвободнен-ская. Впервые это попытался доказать еще в 60-е годы А.Д. Столяр (Столяр А.Д., 1964. С. 31, 32), которого затем поддержал М.И. Артамонов (Латынин Б.А., 1967. Предисловие. С. 3). В опубликованной в 1974 г. работе Н.А. Николаева и В.А. Сафронов не только выделили памятники новосвобод-ненского типа в самостоятельный комплекс, но и связали его происхождение с миграцией культур шаровидных амфор из Европы (Сафронов В.А., 1974. Приложение 1. С. 174-198). Последние и в дальнейшем развивали данную точку зрения, не дав при этом развернутой научной аргументации, за что их выводы подверглись серьезной критике (Марковин В.И., 1988а; 1990а; Дергачев В.А., Ман-зура И.В., 1991). Можно сказать, что законченную форму их концепция нашла в одной из последних работ В.А. Сафронова, в которой с целью связать ареал культур шаровидных амфор и Северный Кавказ выделена новая, в общем надуманная, так называемая кубано-днепровская культура, вместе с которой Новосвободная объединяется в одну культурно-историческую общность (Сафронов В.А., 1989. С. 205-241). В данном контексте следует отметить и точку зрения А.Д. Резепкина. Хотя ново-свободненская группа памятников, по его мнению, входит в майкопскую культуру, она неместного происхождения и связана с кругом памятников ранних этапов культур воронковидных кубков Центральной и Северной Европы (Резепкин А.Д., 1989. С. 18; 19916. С. 189). Но это заключение, лишенное должной аргументации, также вызывает возражение и поэтому не может быть принято (Марковин В.И., 1990а, С. 108, 109). Приведенные А.Д. Резепкиным аргументы в пользу неместного происхождения новосвободненской группы памятников могут указывать лишь на связи населения Северного Кавказа с племенами Центральной и Северной Европы. Основным аргументом для него при этом служит чернолощеная керамика. Но ведь хорошо известно, что чернолощеные сосуды нехарактерны для майкопской культуры, хотя и представлены в ее отдельных комплексах. Что же касается мегалитических гробниц, то данный тип погребального сооружения также нельзя признать характерным для майкопской культуры. Как показал сам

А.Д. Резепкин, их известно сейчас менее десяти (Резепкин А.Д., 1989. С. 4). Наконец, в могильнике Клады (курган 28) открыта гробница с росписью на стенах. Имеющиеся там изображения лука и колчана аналогичны, как считает А.Д. Резепкин, подобным, но гравированным рисункам, затертым краской, на стене гробницы близ г. Галле в Германии (Резепкин А.Д., 19876. С. 26-29; 19916. С. 189-191). Разве этот единичный случай, как и остальные, может свидетельствовать о чем-нибудь ином, кроме указания на наличие связей между Кавказом и Западной Европой в III тысячелетии до н.э.? И это при том, что прямых аналогий всему сюжету росписи стен гробницы в Кладах обнаружить нигде не удается (Резепкин А.Д., 19876. С. 29) и сами эти гробницы хронологически между собой не соотносятся.

В последнее время, исходя из возможной генетической неоднородности майкопской культуры, стали говорить о ее многокомпонентности и выделять предмайкопскую стадию ее развития, появились понятия “майкопская культурно-историческая общность” (Нечитайло А.Л., 1989а) и “майкопско-новосвободненская общность” (Кореневский С.Н., 1989; 1991; Пиотровский Ю.Ю., 1990; Резепкин А.Д., 1991а; Козаев П.К., 1992). Коснусь в данной связи доклада А.Д. Резепкина на прошедшем весной 1991 г. симпозиуме “Майкопский феномен в древней истории Кавказа и Восточной Европы”. Говоря о майкопской культуре как многокомпонентном образовании, он выделил южную и северную группы компонентов этой культуры. В северную он объединил ранненовосвободненские комплексы и памятники среднестоговско-хвалынской общности (Резепкин А.Д., 1991а. С. 20). Целиком разделяя точку зрения на майкопскую культуру как культуру, сложившуюся под непосредственным влиянием части переднеазиатского населения, проникшего на Северный Кавказ, А.Д. Резепкин считает вместе с тем, что вклад степных энеоли-тических племен в ее формирование был не менее значительным. Майкопская культура, по его мнению, является продуктом всестороннего взаимодействия степных и передневосточных элементов (Резепкин А.Д., 19916. С. 189).

Население Северного Кавказа, безусловно, поддерживало связи со степными племенами. Но значение этих связей на формирование майкопской культуры едва ли было столь существенным, как это представляется А.Д. Резепкину. Он, на наш взгляд, преувеличивает значение степного компонента и тем самым недооценивает в должной мере переднеазиатский вклад в развитие Майкопа. В данном вопросе, мне думается, более прав А.А. Нехаев, считающий, что формирование майкопской культуры “происходило на основе местных позднеэнеолитических племен с участием мощного восточного компонента, особенно северомесопотамского” (Нехаев А.А., 1990. С. 20). С этими позднеэнеолитическими племенами Северного Кавказа А.А. Нехаев связывает такие памятники, как поселения Свободное, Мешоко (нижний слой) и др.
Другой круг вопросов касается проблемы хронологизации майкопской культуры. Здесь следует подчеркнуть, что предложенное М.В. Андреевой на основании сравнительного анализа северокавказских и ряда ближневосточных древностей уд-ревнение раннего Майкопа (конец IV тысячелетия до н.э.) оказалось правомерным (Андреева М.В., 1977). Так, в одной из последних обобщающих работ по ранней бронзе Северного Кавказа майкопская культура датирована временем от последней трети IV тысячелетия до н.э. до XXV в. до н.э. (Резепкин А.Д., 1989. С. 17). Правда, с этой датировкой резко контрастирует хронология, предложенная для Майкопа и Новосвободной В.А. Сафроновым - от XXV до XXIII в. до н.э. (Сафронов В.А.,

1989. С. 235). Поразительна по своей неубедительности система обоснования отмеченных дат. Использовав археологические данные (материалы поселения Телль Хуэйра в Сирии), с одной стороны, и библейские сюжеты и персонажи - с другой, В.А. Сафронов пришел к “оригинальному” выводу: после разгрома Телль Хуйэры часть обитавших там арамейских племен мигрировала на Северный Кавказ и создала майкопскую культуру, и происходило это как раз в указанное время. Полная несостоятельность всех этих построений была убедительно показана В.И. Марковиным в его докладе на XV Крупновских чтениях (Марковин В.И., 1988), и особенно в недавней дискуссии по этнической принадлежности и другим вопросам майкопской культуры, развернувшейся на страницах журнала “Советская археология” (Марковин В.И., 1990а. С. 106-120), в которой принял участие также ряд авторов (Андреева М.В., 1990. С. 122-125; Кореневский С.Н., 1990в. С. 125-131; Сафронов В.А.,

1990. С. 137-144; Чеченов И.М., 1990. С. 144-153; Марковин В.И., 19906. С. 153-157)*.
Ctrl
Enter
Заметили ошЫбку
Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Обсудить (0)