История возникновения и эволюции черкесской диаспоры на Ближнем Востоке

Эволюции черкесской (шире — северокавказской) диаспоры на Ближнем Востоке становилась объектом изучения как отечественных, так и зарубежных ученых. Акцентирование их внимания на предыстории, причинах и ходе выселения кавказских горцев в Османскую империю позволило наиболее полно восстановить события тех лет. Подобный интерес к кавказской проблематике и отдельным периодам истории Кавказа, в частности мухаджирства, связан с особенностями исторического развития региона, протекавшего в тесной взаимосвязи с историей соседних государств (России, Османской империи, Ирана). Политические перипетии в странах Ближнего Востока и России, международная обстановка непременно отражались на ситуации на Кавказе.

Начало мухаджирского движения горцев Северного Кавказа в Османскую империю связано с включением региона в состав Российской империи в последней четверти XVIII — первой половине XIX в. После назначения в 1817 г. главнокомандующим Отдельным кавказским корпусом генерала А.П. Ермолова военные действия приобрели широкий размах. Именно многолетняя Кавказская война привела к серьезным этно-демографическим изменениям во всем кавказском регионе. Процесс мухаджирства затронул практически все этнические группы горцев-мусульман, но особенно катастрофичным он стал для адыгов.

Переселение готовилось и происходило по взаимной договоренности российского и османского правительств. Переговоры по этому вопросу начались еше в 1860 г., и по их итогам были образованы специальные комиссии — Комитет по переселению в России и Верховная комиссия по переселению в Османской империи. Помимо государственной заинтересованности, эмиграция горцев Северного Кавказа была обусловлена целым рядом внутренних причин, определивших ее масштаб. Среди них следует выделить последствия продолжительной и требующей значительных людских и финансовых ресурсов Кавказской войны, русскую колонизацию Кавказа, освобождение горских зависимых сословий, религиозную пропаганду эмиссаров Османской империи, а также ряд социально-экономических факторов.

Исследователи обычно выделяют три основных периода в истории мухаджирства, каждый из которых имел свои характерные особенности:

1. 1859—1864 гг. в связи с окончанием Кавказской войны. В этот период переселение приобрело столь значительный размах, что поставило в затрудненитель-ное положение как российское, так и османское правительства. Выселялись в основном адыги (черкесы);

2. После русско-турецкой войны 1877—1878 гг. и восстания в Абхазии, Дагестане и Чечне в 1877 г., когда выдворялись в большей степени чеченцы, ингуши, осетины, абхазы, грузины-мусульмане, дагестанские народы;

3. Конец XIX — начало XX в., под предлогом хаджа в Мекку. Переселение было не столь многочисленным, как в предыдущие годы.

Отдельные группы переселялись и в более позднее время. Следует особо подчеркнуть, что эта периодизация не только существует в работах ученых, но и сохранилась в исторической памяти иорданских черкесов.

Выселение сопровождалось массовой гибелью эмигрантов в пути, а также от голода и болезней в самой Османской империи. Правительство Порты не было в состоянии обеспечить всем необходимым такое количество мухаджиров, поскольку вместо условленных 50 тыс. переселенцев с российской стороны в османскую Турцию прибыло по разным подсчетам от 500 тыс. до 1,5 млн эмигрантов. Вопрос о численности мухаджиров остается спорным. Официальная российская статистика приводит слишком заниженные данные, без учета нелегальной эмиграции и потоков мухаджиров после 60-х гг. XIX в., а данные зарубежных авторов завышены и часто не подтверждаются источниками.

Северокавказских мухаджиров расселяли во многих районах Османской империи, чаще всего небольшими группами. Тем не менее существовало несколько основных ареалов расселения эмигрантов. Это, в первую очередь, Балканы, где за счет горцев власти повышали процент мусульманского населения в регионе. Второй массив — Малая Азия, в частности Армения и Курдистан, где горцы также должны были представлять государственные интересы. И третий район - арабские вилайеты (территория современных Сирии, Иордании и Палестины), где мухаджиры столкнулись с кочевым бедуинским и оседлым населением. Сегодня в Иордании потомки северокавказских мухаджиров проживают в следующих населенных пунктах: Амман, Вади ас-Сир, Наур, аз-За-рка, ар-Русайфа, Сувайлих, Сухна, Азрак аш-Шишан, Джараш, Мардж ал-Хаммам, Байадир. Их численность составляет около 100 тыс. человек. Большинство селений мухаджиров расположено недалеко от столицы и в свое время были призваны защищать ее от нападений соседних племен. Некоторые населенные пункты, в том числе города Амман и Джараш, возродили именно мухаджиры.

Соглашаясь на переселение на свою территорию горцев Северного Кавказа, османское правительство преследовало определенные цели, стараясь использовать мухаджиров для разрешения внутренних проблем. Эмигрантов привлекали на военную службу. Сформированные из горцев полки участвовали во внешних войнах и в подавлении волнений внутри страны. Продвигаясь по служебной лестнице, мухаджиры стали занимать все больше руководящих постов в армии и активно участвовали во внутриполитических событиях.

Однако успехи мухаджиров не ограничивались военной сферой. Источники содержат материалы об их достижениях в сельском хозяйстве. Для стимулирования земледелия Османское правительство предоставляло им определенные льготы. Земли, которые отводились мухаджирам, относились к категории государственных земель (мири) с правом использования их частными лицами, при этом размер земельных наделов зависел от района и качества почвы. В целом, если в Малой Азии размеры и качество переданных эмигрантам земель были совсем невысоки, то в арабских провинциях они получили наделы, превышавшие по своим размерам среднее феллахское хозяйство. В окрестностях Аммана нам приходилось слышать о том, что некогда значительные площади этих земель принадлежали черкесским мухаджирам. Использование традиционных для Северного Кавказа методов и приемов ведения хозяйства позволило им достичь успехов не только в аграрной сфере, но и в животноводстве. Ремесло и торговля также получили развитие в их среде, хотя и в меньшей степени.

Несмотря на все сложности, с которыми сталкивались северокавказские эмигранты, все же нельзя не сказать о поддержке, оказываемой им со стороны османских властей. Подобная государственная политика приводила к обострению отношений с местным населением. Земельные споры нередко заканчивались кровопролитными столкновениями (на Балканах с христианским населением, в арабских вилайетах - с оседлым и кочевым). Источники того периода, в основном рапорты и донесения, содержат материалы, которые повествуют именно о конфликтах. Видимо, информация такого рода представляла для официальных лиц больший интерес, чем сведения о взаимопомощи и взаимном сотрудничестве.

После окончания первой мировой войны и распада Османской империи на территории, которые были взяты под контроль европейскими мандатными властями, в истории черкесской диаспоры начался новый этап. Национальная политика созданных государств во многом определила развитие отдельных общин диаспоры, степень их участия во внутриполитической жизни страны и сохранения традиционной культуры.
Затрагивая тему истории черкесов в Иордании, мы не могли не осветить сюжеты из истории черкесской обшины соседней Сирии, поскольку на протяжении всего османского периода их жизнь протекала в границах одного государства. Иорданский опыт, на наш взгляд, наиболее показателен для характеристики основных этапов эволюции черкесской диаспоры на Ближнем Востоке.

В Сирии и Иордании представители «черкесской» диаспоры играли значительную роль в военной и политической жизни. Они традиционно выступали на стороне официальной власти (и в период мандатного правления, и в период независимости) и часто были втянуты во внутриполитическую борьбу. Поддержка мандатных властей во многом осложнила взаимоотношения «черкесов» с местным арабским населением. Особенно это проявилось в Сирии, когда после получения независимости по инициативе арабских националистов были закрыты многие благотворительные и культурно-просветительские общества мухаджиров, а сами они планомерно снимались с командных постов в армии. Кроме того, не было единства и внутри самой общины. Она разделилась на две группировки: одна занимала проарабскую позицию, другая - «националистическую». Внутренние противоречия сказались на статусе общины. После арабо-израильской войны 1948—1949 гг., в которой «черкесские» части выступили на стороне арабских войск, ситуация изменилась. Официальные власти и местное население постепенно перестали воспринимать потомков мухаджиров как чуждый элемент в их стране.

История черкесской обшины Иордании богата действительно яркими именами и событиями. Именно мухаджиры стояли у истоков создания иорданской государственности, долгое время оставаясь привилегированной частью общества, приближенной к королевскому двору. К концу первой мировой войны они пользовались значительным влиянием в Аммане и близлежащих к нему селениях. Именно мухаджиры во главе с лидером черкесской обшины Са'идом ал-Муф-ти поддержали эмира Абдаллу, прибывшего в Амман в I921 г. Северокавказские эмигранты привлекались на службу в Арабский легион и пограничные войска. Служба черкесов-адыгов и чеченцев в этих формированиях со временем превратилась в наследственную профессию, появились своеобразные кланы, которые прочно утвердились в армии. Позиции обшины крепли, так что в соответствии с Конституцией (Основным законом) i 928 г. из 16 депутатских мест в законодательном собрании два были предоставлены черкесам и чеченцам.

Арабо-израильская война 1948—1949 гг. привела к появлению так называемого палестинского фактора, который в дальнейшем играл важную роль во внутренней и внешней политике Иорданского государства. Выступая на стороне королевской власти, адыги (черкесы) и чеченцы — генералы иорданской армии участвовали в подавлении беспорядков «черного сентября» 1970 г. Это негативно сказалось на отношениях представителей общины с палестинским населением. С 80-х гг. XX в. доля представителей черкесской общины в государственном аппарате Иордании стала снижаться. Такая ситуация была обусловлена как усилением конкуренции со стороны других групп иорданского общества, так и ослаблением интереса к государственно-административной и военной службе среди черкесской молодежи. Все больше адыгов начинало отдавать предпочтение гуманитарным и техническим специальностям, заниматься бизнесом, в том числе и на своей исторической родине. После кончины в 1999 г. короля Хусейна бин Талала положение потомков северокавказских мухаджиров в королевстве стало более неустойчивым.

Среди выходцев из черкесской диаспоры стран Ближнего Востока были не только военные и политики, но и деятели науки и культуры. Эмигрировав, представители северокавказских народов оказались в различной языковой и культурно-исторической среде. Ассимиляционные процессы диктовали необходимость концентрации всего культурного потенциала с целью сохранения родного языка и традиций. В то же время усвоение языка новой родины, знакомство с ее культурно-историческими традициями было неотъемлемым условием выживания. Именно эта ситуация породила такие явления, как билингвизм и двойственная культурная идентичность, характерные для черкесских обшин Сирии и Иордании второй половины XX в. Черкесские культурные общества и клубы еще в османский период активно занимались просветительской деятельностью. Они издавали учебники адыгского языка на основе арабской графики и латиницы, выпускали периодические издания, в которых публиковались материалы, посвященные положению диаспоры, ее актуальным проблемам, а также очерки о Северном Кавказе. Черкесская благотворительная ассоциация работает в Дамаске с 1928 г. (после перерыва открыта в 1948 г.) и в Аммане с 1932 г. ЧБА Иордании имеет несколько филиалов в местах компактного проживания адыгов, а также выпускает два научно-популярных журнала - «Нарт» и «ат-Иха» («Братство»).

Основными проблемами, которые волнуют представителей диаспоры, остаются сохранение языка и обычаев, просветительская деятельность, налаживание связей с исторической родиной. Согласно собранным нами полевым материалам, у иорданских черкесов языковая проблема стоит достаточно остро. Черкесская молодежь в возрасте до 25 лет практически утратила родной язык, лишь поколение их отцов и дедов владеет устным языком. Языковая проблема связана не только с субъективными, но и с объективными процессами, происходившими в иорданском обществе в целом и в черкесской общине в частности. Урбанизация, сокращение мест компактного проживания потомков мухаджиров, увеличение количества смешанных браков между черкесами и арабами оказали серьезное влияние на процесс языковой ассимиляции. Приходится констатировать, что без серьезной, в том числе научной, помощи с исторической родины черкесы-адыги (черкесы) диаспоры могут утратить этот один из важнейших элементов национальной идентичности.

Говоря об этнокультурных особенностях зарубежных черкесов, необходимо особо отметить религиозный фактор. Адыги диаспоры отличаются большей религиозностью и приверженностью догмам ислама, чем их соотечественники на Северном Кавказе. В диаспоре серьезное внимание уделяется вопросам воспитания, которое велось и отчасти ведется до сих пор по традиционной системе, согласно нормам адыгского этикета (Адыгэ хабзэ). Под влиянием ислама сильно изменились и другие черты традиционной культуры адыгов, в том числе семейно-брачные отношения. Тем не менее пока еще можно говорить о том, что ближневосточные адыги (черкесы) по этническому сознанию, психологии, языку и культуре являются частью адыгской этнической общности. В диаспоре происходил процесс постепенного проникновения элементов доминирующей культуры и ментачьности (в данном случае арабской) в пласт традиционной культуры черкесов. Это привело к частичной трансформации базовых элементов этнической идентичности. В то же время черкесы составляют отдельные группы (в зависимости от страны проживания) со своими особенностями функционирования национальных обычаев, традиций, сформировавшихся в результате их продолжительного пребывания в ино-культурной и иноязычной среде.

Обращаясь к вопросу самоидентификации адыгов Иордании, мы столкнулись с ситуацией, когда зарубежные адыги (черкесы) считают себя кавказцами и иорданцами одновременно («кавказец по рождению и менталитету, иорданец — по гражданству»). Подобная позиция может быть продиктована не только интеграцией черкесов в иорданское общество и национальной политикой Иордании, но и сознательным выбором отдельных людей, считающих, что им не нужно дистанцироваться от общества, в котором они живут.

В 90-х гг. XX в. в диаспоре активно обсуждался вопрос о возможной репатриации на историческую родину. Само движение за возвращение на историческую родину имеет давнюю историю. Оно началось еще в период первой волны мухаджирства с 60-х—70-х гг. XIX в. С. 30-х гг. XX в., в связи с изменением политической ситуации в Советском Союзе, были практически полностью прекращены контакты диаспоры с Северным Кавказом. До середины 50-х гг. XX в. специальных органов, занимавшихся вопросами связей с зарубежными соотечественниками и вопросами репатриации, не существовало. Дишь в 1957 г. в Москве был создан новый государственный орган — Комитет по культурным связям с соотечественниками за рубежом, филиал которого в 1966 г. был открыт в Кабардино-Балкарской Республике. Ассоциация «Родина» занималась налаживанием связей с адыгами диаспоры, направляя туда учебники и книги на национальных языках и принимая делегации зарубежных соотечественников. За многие годы своей деятельности обществу удалось наладить культурные связи с адыгами Турции, Сирии и Иордании, что во многом способствовало заполнению информационного вакуума, в котором черкесы диаспоры пребывали на протяжении более чем 50 лет. В годы перестройки возникли условия для налаживания контактов с диаспорой. Стали возникать общественные организации и национальные движения в республиках Северного Кавказа, которые выступали в защиту прав соотечественников, желавших вернуться на родину. В 1998 г. отмечен первый (и пока единственный) случай официального возвращения зарубежных соотечественников на историческую родину. В Адыгею прибыло около 35 семей косовских адыгов. В настоящее время проблема репатриации не стоит так остро как раньше, поскольку желающих действительно вернуться не так много. Многих останавливает обострившаяся в 90-е rr. XX в. криминогенная обстановка и экономическая нестабильность на Северном Кавказе, а старшее поколение черкесов диаспоры беспокоится за безопасность своих детей.

Помимо ассоциации «Родина» проблемами восстановления и укрепления связей с зарубежными адыгами занимается Международная черкесская ассоциация. На конгрессах МЧА обсуждаются вопросы истории адыгов, поднимаются проблемы дальнейшего развития черкесской диаспоры, заявляется о необходимости создания сети благотворительных организаций, а также специальных комитетов, курирующих те или иные задачи, которые по степени важности можно распределить следующим образом: язык, история, двойное гражданство, СМИ, аграрный вопрос. Сотрудничество в научной сфере осуществляется через Адыгскую международную академию наук, основанную в 1993 г. в Нальчике. В страны компактного проживания кавказских общин направляются экспедиции сотрудников научно-исследовательских институтов Северного Кавказа с целью сбора данных о жизни диаспоры,

В настоящее время значительно активизировались связи адыгов со своими зарубежными соотечественниками в трех областях: культурно-просветительской, экономической и религиозной. Представители черкесской диаспоры Турции, Сирии и Иордании в 90-е гг. XX в. внесли определенный вклад в так называемое исламское возрождение на Северном Кавказе. В Кабардино-Балкарии адыги (черкесы)-репатрианты из арабских стран стояли у истоков открытия Института шариатских наук Нальчика, где студентов обучали арабскому языку, чтению и толкованию Корана, основам исламской религии. Они становились имамами в местных мечетях, строили новые мечети, основывали примечетные школы — медресе.

Пример черкесов Иордании показывает, что черкесские общины Ближнего Востока представляют собой уникальное социокультурное образование, в достаточной степени интегрированное в принимающие общества и в то же время сохранившее своеобразие своей традиционной культуры. В странах компактного проживания, в особенности в Иордании, в свое время они оказали значительное влияние на развитие общественно-политической и культурной жизни. Для диаспоры характерно устойчивое стремление к эволюции и сохранению своей идентичности. С этой целью на протяжении долгих лет потомки мухаджиров стараются поддерживать и укреплять всесторонние контакты со своей исторической родиной — Кавказом, где также функционируют специальные организации по связям с роотечественниками за рубежом. Взаимная заинтересованность и плодотворное сотрудничество смогут в какой-то мере сдержать ассимиляционные процессы, происходящие сегодня в диаспоре, и дадут ей стимул к дальнейшему развитию. Кроме того, стоит отметить, что источник многих точек зрения черкесов диаспоры о самих себе и исторической родине находится в сфере представлений, а не реальной действительности. Историческая родина остается для них объектом лирических воспоминаний. От респондентов приходилось слышать, что именно они, а не адыги (черкесы) на Северном Кавказе, сохранили лучшие качества, некогда присущие их предкам, и они сильнее в своей вере и крепче в приверженности семейным традициям. Для молодежи характерно эмоциональное восприятие себя и своей истории. Образ Кавказа в исторической памяти черкесов диаспоры, эволюцию этнических стереотипов можно реконструировать не только в ходе социологических и этнографических исследований, но и с помощью анализа исторических преданий и исторических сочинений, вышедших из среды диаспоры. Это может стать важным сюжетом для дальнейшего исследования данной проблемы.

www.circas.ru
По материалам сайта Адыги.RU (www.adygi.ru)
Из серии проектов НатПресс.Net (www.natpress.net)