Наиболее полно существующие сведения о происхождении названия Кабарда представлены в исследовании известного специалиста по адыгской ономастике Дж. Н. Кокова, однако и у него нет однозначного ее объяснения. Указывая на этот факт, историк Ч. Э. Карданов в своей книге, вышедшей в 1997 г., сделал вывод: хотя
адыги (черкесы), населявшие Кабарду, и назывались кабардинцами, происхождение самого названия остается неизвестным.
О возникновении названия Кабарда есть и публикации фольклорных текстов, а также статья А. И. Абдокова «Откуда пошло название Кабарда?», представляющая собой, главным образом, пересказ этих текстов.
Возникновение термина Кабарда одно из преданий относит ко времени пращура кабардинских князей — Инала. Оно повествует, что у князя Инала когда-то гостил ферендж (генуэзец)-паша. Паша, будучи знакомым с обычаями адыгского гостеприимства, дал знать Иналу, что у него к нему есть большая просьба. Последний, не подозревая козней коварного гостя, обещает ему все, о чем он ни попросит — за исключением лошади и оружия. А паша попросил ни много ни мало — жену-красавицу. Гордый князь оказался в крайнем затруднении, которое могло закончиться трагической развязкой. Но тут сама жена разрядила обстановку, напомнив мужу, что и гость перед этим обещал исполнить любую просьбу Инала, если он ему ее отдаст.
В тот период Инал и ферендж-паша находились в состоянии противоборства, и княгиня посоветовала мужу попросить у гостя, чтобы он увел всех своих воинов из адыгской земли. В этот момент тлекотлеш Кабард Тамбиев сумел уговорить Инала пойти на уступки и поступить согласно совету жены, обещав при этом, что он ее вскоре освободит без ущерба для чести мужа. Князь согласился, ферендж-паша также уступил его просьбе. Как только гость успел покинуть землю адыгов, Кабард Тамбиев, выполняя свое обещание, напал на ференджей и вернул княгиню князю. В благодарность за такой смелый поступок Инал пожелал назвать территорию, управляемую Тамбиевым, Кабарда (Къэбэрдей) и завещал своим сыновьям не заменять это наименование.
Есть и другое предание о происхождении названия Кабарда в записи Талиба Кашежева, также связанное с Кабардом Тамбиевым и его женой. Но претендент на ее руку уже другой — калмыцкий хан. В поисках нового места заселения Кабард Тамбиев «достиг кургана Курей, по левую сторону реки Малки, напротив того места, где ныне находится станица Прохладная». Хан, которому в то время принадлежали эти и близлежащие земли, отдал Тамбиеву «во владение то место, где ныне находится аул Лафишева. Здесь он построил себе сакли, обзавелся хозяйством и жил в полном довольстве несколько лет». Тем временем до хана донесся слух, что у Кабарда есть жена необыкновенной красоты и, решив заполучить ее любой ценой, он «предложил ему поменяться женами».
Кабард отказался от подобной сделки. Тогда хан предложил Ка-барду просить у него взамен его жены все, что угодно, в противном случае угрожая взять ее силой. И здесь жена выручила мужа. По ее совету Кабард предложил хану «сейчас же удалиться в свои степи». После некоторого замешательства хан согласился на предъявленное условие, и «Тамбиев сделался владельцем огромного пространства земли, но, считая старое место несчастливым, он перенес свой аул за реку Баксан, на правую ее сторону, на то самое место, где он стоит и поныне».
Касаясь более ранних исследований по данному вопросу, остановимся на некоторых из них.
«Происхождение названия Кабарда установить трудно», — этот вывод Клапрота, сделанный им еще в 1808 г., как отмечено выше, до сих пор остается в силе. Более того, то, что казалось ему просто трудным, может сделаться невозможным. В сведениях Клапрота одно положение напоминает концовку предания в записи Кашежева.
Академик, не соглашаясь с Рейнеггсом, который выводил название Кабарда «от реки Кабард в Крыму и от слова «да» — деревня», свидетельствовал: «Еще и теперь называют многих черкесов — «кабарда», а именно узденей (дворян) из рода Тамби у реки Кишбек, впадающей в Баксан».
Далее Клапрот, пожалуй, первым вводит в научный оборот сведения венецианского посланника Иосафата Барбаро, который в 1474 г. «называет уже тогда теперешнюю Кабарду этим име-нем»6. О Кабарде этого времени мы почти ничего существенного не знаем. И уже поэтому нет оснований ни утверждать, ни отрицать мнение Клапрота. В самом деле, подразумевал ли Иосафат Барбаро Кабарду? Процитируем его: «За Кремухом обитают разные народы, в недальнем расстоянии один от другого, как-то: киппики, татакозцы, собайцы, кавертейцы и ас или аланы...».
Сравнивая сведения Иосафата Барбаро и Клапрота, надо заметить хронологическую дистанцию почти в три с половиной века. В начале XIX в. Клапрот считал, что «Кабарда» как название распространено только на незначительной части и именно на узденей фамилии Тамбиевых. Из этого следует: кабардинцами себя называли только потомки Кабарда Тамбиева. Так мог ли столь незначительную местность и ее обитателей иметь в виду Иосафат Бар-баро? Вряд ли. Вероятно, под кавертейцами он подразумевал каких-то (возможно, часть адыгского этноса) других жителей другой местности, носившей наименование Кабарда (Кабарта).
По крайней мере, о кавертейцах Иосафата Барбаро мы знаем не больше, чем о киппиках, татакозцах, собайцах, а о них, кроме неубедительного утверждения В. К. Гарданова о том, что они являются сопредельными с кавертейцами черкесскими народами, ничего вразумительного историки не сообщают.
Пятигорские черкесы (позднее кабардинцы) и Кабардия (Ка-барда) — не совсем одно и то же, что мы имели в виду, говоря о кавертейцах Иосафата Барбаро: они существовали более или менее одновременно, причем Кабардия (Кабарда) вытеснила этноним «пятигорские черкесы»*. Понятно и то, что жители этой местности давали имена своим детям по ее названию. В том числе и Кабард Тамбиев мог получить свое имя именно таким образом.
На связь «кабартинских» адыгов и пятигорских черкес указывает Никоновская летопись за 1556 г. Упоминая о пятигорских черкесах, она же в 1557 г. сообщала о послании Канклыча Кану-кова «от братии от кабартынских князей черкаских от Темрюка», а в 1558 г. того же Канукова «государь отпустил в Кабарту в Черкасы».
Религиозные представления части адыгов, заселивших местность под названием Кабарда, могли сыграть связующую роль кабардинцев с русскими. По этому поводу Ногмов пишет: «Вероятно, эта христианская вера, распространенная в древности греками между Черным и Каспийским морями, была еще в большей силе у нашего народа. Эта причина побудила его искать союза с русскими, как с единоверцами, и прибегнуть под покровительство царя Иоанна Васильевича...».
Об этимологии названия Кабарда существует и другая версия. Академик И. А. Гюльденштедт пишет: «Кабарда называется на грузинском языке: стороною, в сторону или на другой стороне. Посему имя сие, может быть, грузинское и взято от положения в отношении Грузии.
Еще одно наименование Кабарда приводит И. Ф. Бларамберг: «На карте Средиземного и Черного морей, подготовленной в 1497 г., можно прочесть название «Kabardi», написанное красными буквами несколько к востоку от Таганрога...». Видимо, это же название отразилось на известных генуэзских и венецианских картах XIV—XV вв., хотя оно на них запечатлено к западу от Таганрога.
В географии Грузии Вахушти, составленной в 1745 г., сказано: «Овсы поселились в горах Кавказа, Овсетия (собственная) стала называться Черкессией или Кабардой, а горы Овсетией». А в истории Грузии Вахушти читаем: «После разорения Осетии Тимуром она стала называться «Кабардо», ибо осетины удалились в глубь Кавказских гор».
Такого рода переименование этнонима на топоним встречается довольно редко, но от этого не менее объяснимо и переименование части черкесов на то же название: те и другие в разное время занимали место «в глубь Кавказских гор», координаты которого в свое время не были зафиксированы, а впоследствии стерлись в памяти народа.
На отмеченную выше связь наименования Кабарда с верованиями греко-римского происхождения косвенно указывают и сохранившиеся в нашем крае географические названия. «Следы христианства, — свидетельствует Ногмов, — еще очень свежи в памяти народной: теперь еще говорят о том, что предки почитали за пророка Аус Герге, т. е. греческого Иисуса».
Ключ к разгадке тайны топонима Кабарда, на наш взгляд, содержится в материалах Николая Витсена (1640 г. — начало XVIII в.). Наряду с этнонимом пятигорские черкесы он указывает и на более чем вероятный источник названия Кабарда. Он пишет: «Ка-барда — небольшая черкесская область. Минерва у древних имеет название Кабардия, по-видимому, в определенном месте, а именно в этой местности; говорили также в древности Минерва Кабардинская, как это можно прочитать на подписи».
Витсен, к сожалению, не уточнил, о какой подписи идет речь, однако определенное разъяснение о ней содержится в его следующем сообщении: «В Черкесских горах неподалеку от Каспийского моря встречается много развалин башен, замков, городов и т. п., построенных во времена Александра Великого, как рассказывают в этих местах. На развалинах видны письмена и древние надписи, вырезанные на камне, которых теперь нельзя разобрать» (АБКИЕА. С. 91).
Француз Ферран (около 1670 — после 1713), посетивший Чер-кесию в 1709 г., подтверждает свидетельство Николая Витсена и сообщает важные сведения о религиозности черкесов и преданиях народа о своем происхождении: «Народы черкесские весьма уважают христиан, считая себя потомками генуэзцев, которые некогда владели важнейшими частями здешней страны. И ныне еще здесь видно много остатков городов, построенных генуэзцами» (АБКИЕА. С. 111—112).
Эти два свидетельства позволяют сделать вывод: проникновение названия Кабарда (Кабардия) на Северный (Центральный) Кавказ имеет религиозно-мифологическую основу и связано с древними греко-римлянами. Надо думать, именно генуэзцам принадлежит та самая подпись, которую Николай Витсен прочитал на развалинах (остатках) этих своеобразных городов.
В своих выводах мы опираемся на то, что Минерва у римлян была богиней городов, мудрости и войны. Особое уважение кабардинцев к женщине и их воинственность мы склонны не в последнюю очередь объяснить их религиозными представлениями, связанными с культом Минервы Кабардинской, которую они, переселившись на местность, освященную ее именем, стали почитать, будучи христианами (или еще во многом христианами), как свою покровительницу и богиню войны. Сведения Витсена и Феррана представляют особую ценность, как свидетельства, которые во времена заселения адыгами этих мест, за 100—150 лет до них, несомненно, были рельефнее и живее в памяти народа. Даже Жан-Шарль де Бесс в 1829 г. сетовал: «Непростительно безразличие Рима, который до сих пор не удосужился направить в эти края своих миссионеров, которые во многих местах здесь обнаружили бы крест, до сих пор почитаемый черкесами как символ культа подлинного бога».
Объясняя этноним Кабарда в связи с мифологической Минервой Кабардинской, мы считаем весьма сомнительным предание о его происхождении от имени полулегендарного Кабарда Тамбиева. Это предание, судя по всему, возникло значительно позднее самого термина Кабарда как попытка как-то объяснить уже существующее название народа. Слишком уж надуманными выглядят и предания, согласно которым первоначальная территория кабардинцев приобретена князем в обмен на собственную жену, что вряд ли вообще следует воспринимать всерьез.
Отметим здесь также, что территории под названием Кабарда в преданиях отделяются одна от другой значительным расстоянием: Крым, Северо-Восточное Причерноморье, Закубанье и собственно Кабарда, т. е. Центральный Кавказ. Каждая из этих территорий могла бы претендовать на указанные предания.
Несколько видоизмененное имя Аус Герге в форме Аушигер носит гора в Кабардино-Балкарии. Дж. Н. Коков пишет, что «название унаследовано из христианского периода адыгской исто-рии».
Аналогичным образом, но в более древнюю языческую эпоху, должно быть, возникло и название Кабарда, которое не могло не отразиться на именах части адыгского этноса и самих адыгов.
Несколько слов о других названиях Кабарды. Разделение кабардинцев на многочисленные уделы со своими названиями начинается после исчезновения, лучше сказать, в ходе исчезновения этнонима пятигорские черкесы. Это относится приблизительно к последней трети XVI—XVII в.
Впервые этноним Малая Кабарда в документах русско-кабардинских отношений встречается значительно позже фактического распада кабардинцев, ориентировочно в 40-х годах XVII в. В грамоте Алегуко Шогенукова и Хатокшуко Казиева царю Алексею Михайловичу за 1647 г. упоминается термин Малая Кабарда. Раз была Малая Кабарда, существовала и Большая Кабарда, хотя она в той грамоте и других, более ранних материалах не значилась.
В тот период часто встречаются различные наименования Кабарды: Казиева Кабарда, Анзорова Кабарда, Кельмаметова Кабарда, Алегукина Кабарда, Шолохова Кабарда, Верхняя Кабарда, Нижняя Кабарда, Великая Кабарда, Средняя Кабарда (Таусулта-ния), Гиляхстанова (Джылахъстэней) Кабарда, Кучук-Кабарда (Малая Кабарда), Нагорная Кабарда.
Ч. Э. Карданов выделяет еще Кайтукину Кабарду (Къейтыкъу-ей) и Пшеапшокину Кабарду.
Большая и Малая Кабарда в начале их образования, по-видимому, не были сопредельны. В связи с этим обратимся к «Изъяснению о кабардинских народах», написанному в 1732 г., где отмечено: «А земля та, где ныне кабардинцы жительство имеют, а именно: Малая Кабарда по реке Тереку, от Гребенских терских казачьих городков расстоянием два дни езды, Большая Кабарда по реке Бажсану, от тех же городков три дни езды». Следовательно, Большую Кабарду и Малую Кабарду в начале 30-х годов XVIII в. разделяло расстояние в один день езды.Нелишне здесь отметить, как кабардинцы во времена Клапрота представляли себе понятие Кабарда. Клапрот пишет: «Большая и Малая Кабарда — это разделение народа и страны, о котором сами черкесы ничего не знают и которое употребительно только у русских... Они знают только одну Кабарду, и это та часть, которую обычно называют Большой Кабардой и которая на их языке тоже носит это имя».
В указанном выше «Изъяснении... » сказано: «И в то время, поссорясь между собою, бывшие тогда черкесские знатные князья два брата именами Кабарты-беки разделились с их подвластными и поселились порознь: брат Кабард при реке Баксану, а меньший Кабарт, при реке Тереку. И с того времени назвались Большая и Малая Кабарды; и поныне в том месте живут и никуда не сходили».
Однако вряд ли и это объяснение состоятельно. Разделение Кабарды на Большую и Малую в русских источниках относится к концу XIV — началу XVII в. Но в это время князей с такими именами в родословных кабардинских князей не встречается. Тем не менее это же предание было известно Броневскому, и он включил его в свою книгу как вариант причины разделения Ка-барды. «Разделение Большой и Малой Кабарды, — писал он, — выводят еще другим образом: от двух братьев по имени Кабарты-бек, которые разделили между собою земли на два участка, под именем Большой и Малой Кабарды». Далее в «Изъяснении... » читаем: «Давно ль в нынешние жилища поселились, и по чьему определению переходили или сами собою, подлинно не знают».
Если попытаться определить географию Большой Кабарды к концу XVIII в., то, по Рейнеггсу, она выглядит так: «Местность, известная под названием Большая Кабарда, граничит на востоке с горами Баксана и рекой того же имени; на севере граница идет по правому берегу реки Малки; на западе — Карачаевскими горами, на северо-западе рекою Кубанью; на юге она оканчивается у подножья Кавказских гор... »
Население Кабарды (Большая Кабарда), по данным Главани (1724 г.), составляло около трех тысяч жилищ. «В Кучук-Кабарте [Малая Кабарда] насчитывалось 800 жилищ, в Тауз-Султан-кабаке [Таусултания] — 600 дворов и Гилаксане [Гилахстан, включая Ах-лова и Мударова кабаки] — 400 дворов».
К концу XVIII в., по подсчетам академика Палласа, население Кабарды (вероятно, Большой Кабарды) составляло «20 000 человек простонародья и 1500 узденей». Под этими цифрами, надо полагать, имеется в виду количество дворов.
