Традиционный образ черкеса, рыцаря без страха и упрека

Этнический кризис – состояние социума, при котором существенно меняются, приходят в упадок или резко снижают свою действенную силу его основные этновоспроизводящие признаки и механизмы: язык, культура, психология, национальная государственность, территория, этнонимические обозначения и т.д. Такой кризис знаменует определенный этап или рубеж в историческом развитии народа, когда осуществляется эволюционный выбор между бытием и небытием, между жизнью и гибелью этноса. Но это не единовременный акт, а процесс, который длится достаточно долго, порой столетие. Он имеет свои стадии (стадии кризиса), свои спады и подъемы, является в этом смысле определенной эпохой в истории народа.

Такой весьма напряженной и драматической эпохой стали в истории черкесского народа последние два столетия с лишним. Это эпоха разрушения и медленного угасания адыгской цивилизации, связанная в истоках своих с началом и эскалацией, ходом и последствиями Русско-Кавказской войны. В числе основных компонентов кризиса, четко обозначившихся к настоящему времени, я выделяю особо: 1) геодемографический кризис, 2) кризис национальной государственности, 3) этнонимический кризис, 4) кризис языка, 5) кризис культуры и базовой личности.

Остановлюсь по необходимости кратко на каждом компоненте.

1. Геодемографический кризис. В результате Русско-Кавказской войны адыги (черкесы) потеряли 95% населения и около 90% территории. Навсегда исчезли целые подразделения этноса: жанеевцы, хейгаки, махоши, убыхи. А такие многочисленные черкесские народности, как абадзехи, натухайцы и хатукайцы, насчитывавшие соответственно 400, 100 и 60 тыс. человек, сократились ныне до размеров одного населенного пункта каждый (Натухай, Хатукай, Хакуринохабль ).

Остатки адыгского населения, укрывшиеся в горах и предгорных лесах, были затем расселены малыми группами на значительном расстоянии друг отдруга. Помимо трех известных республик (Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария), адыги (черкесы) проживают относительно компактно, в виде небольших общин, еще в трех регионах России: на восточном берегу Черного моря – шапсуги, в Курском районе Ставропольского края и в Осетии – моздокские адыги (черкесы), в трех аулах (Кургоковский, Коноковский, Урупский) под Армавиром – бесленеевцы и другие.

Разобщение на малые дисперсные группы разрушает ощущение культурного единства и защищенности. Имеются многочисленные факты серьезных нарушений прав адыгского населения, ставшего меньшинством на своей исконной территории. К примеру, от территории Кабарды было отторгнуто в общей сложности более 70% ее земель. Причерноморские шапсуги лишились статуса национального района. Под водами Краснодарского моря погребено 14 лучших бжедугских аулов. Совсем недавно мне с группой депутатов пришлось заниматься вопросами, связанными с возвращением земель, отторгнутых у жителей адыгского аула Кургоковского под Армавиром и села Авалово под Моздоком.

Таким образом, в результате Русско-Кавказской войны адыги (черкесы) понесли неисчислимые и невосполнимые потери, которые не идут ни в какое сравнение с потерями других народов Кавказа, за исключением, пожалуй, абазин, а также ногайцев (последние были практически уничтожены еще в конце 18 векаодновременно с жанеевцами).

Существует тенденция приуменьшать эти потери. В частности, пытаютсяпредставить депортацию адыгов как исключительно или преимущественномирное и добровольное переселение. На самом деле во всех случаях это было вынужденное, а в подавляющем своем большинcтве насильственное переселение, то есть изгнание. .

Хочу напомнить в этой связи, по какому плану осуществлялся захват черкесских земель: 1) полное уничтожение населения, включая женщин, детей, стариков, 2) сбор трофеев, особенно изделий из золота и серебра, для передачи их в казну, 3) поджоги и уничтожение деревень, вырубка лесов. В результате одной экспедиции в Кабарде сожгли до ста и более деревень, о чем свидетельствуют многочисленные архивные документы. На заключительном этапе войны, когда обескровленные длительными и ожесточенными боями черкесы были прижаты к морю, в эту стратегию были внесены коррективы. Войска окружали скопления адыгского населения и выставляли ультиматум покинуть в течение 3 дней страну, если условия не выполнялись, открывали огонь из пушек, ружей, беспощадно расстреливали всех, не позволяя выйти кому-либо из огненного кольца.

2. Кризис национальной государственности. До Русско-Кавказской войны Черкесия представляла собой ассоциацию адыгских земель и княжеств, часть из которых имела демократическое правление в лице выборных старшин (Шапсугия, Абазехия и др.), а часть – аристократическое или княжеское (Кабарда, Хатукай, Темиргой, Бесленей и др.). Существовали и смешанные формы правления, например в Натухае. Однако при всем разнообразии этих форм общими оставались некоторые базовые институты государственно-политического строя. Среди них – Адыгэ Хабзэ – общеадыгский морально-правовой кодекс, хасэ – законодательное собрание, суды – хеищlэ, тхьэрыlо хас, мекхем. Функцию судебных исполнителей и полиции выполняли специально назначенные лица, вземлях с аристократическим правлением – так называемые бейколи. Каждый из названных институтов служил целям поддержания определенного порядка вобществе и, в том числе, воспроизводства этнической культуры.

После захвата черкесских земель правление перешло в руки царской администрации, все наиболее значимые политические институты разрушены. Адыги лишились своей государственности, т.е. права распоряжаться судьбой своего народа. Не сохранила её, по понятным причинам, и многочисленная диаспора.

Восстановленная после Октября 1917 года национальная государственность кабардинцев, черкесов, адыгейцев была, во-первых, сильно ограничена в своих правах и полномочиях, а во-вторых, служила главным образом интересам превратно понятых и сильно искаженных идей социализма и коммунизма. По существу национальная государственность адыгов, в том виде, в каком мы ее имеем сейчас, служит не столько целям воспроизводства и развития этнической культуры, поиску адекватной этнической идентичности, сколько более или менее организованной, плавной и безболезненной аккультурации и ликвидации этноса.

З. Этнонимический кризис. Известно, что адыги (черкесы) имеют общее самоназвание – адыгэ, общий язык – адыгабзэ, общую духовно-нравственную культуру

- адыгагьэ, адыгство. Одним словом, несмотря на некоторые различия в культуре и языке, это вне всякого сомнения один, хотя и не единый народ.

Следствием Русско-Кавказской войны и Октябрьского переворота явилось официальное и искусственное разделениение адыгского этнического массива на три группы с различными экзоэтнонимами: адыгейцы, черкесы, кабардинцы. Понятно, что это еще больше разобщило народ, создав дополнительные препятствия для адекватной и позитивной этнической идентичности. В настоящее время предпринимаются попытки преодолеть этот кризис – реанимировать в качестве общего для всех адыгов известный экзоэтноним «черкесы». Но эти попытки не имеют пока большого успеха, что уже само по себе свидетельствует о том, как далеко зашел этнонимический кризис, насколько спутали и деформировали десятилетия разобщения этническую идентичность адыгов.

4. Кризис языка. В течение многих десятилетий родной язык перемещался на периферию жизненного мира адыгов. В настоящее время он является не столько органичной частью культурной самоорганизации – личности и общества, сколько реликтом традиционной культуры, данью, которую отдает настоящее прошлому. Адыгской языковой личности как таковой уже практически нет, если не считать самое старшее поколение.

Чтобы получить образование, каким-то образом вписаться в жизнь и реализовать себя, современному адыгу нужен, прежде всего, русский язык. Таковы условия жизни: реально все формы официального общения, делопроизводства, образования и т.д. осуществляются на русском языке. Поэтому много адыгов не читают и не пишут на родном языке, а изъясняются – с трудом. Около 10% населения вообще не знают родного языка. Изучение адыгского языка в школах, техникумах, вузах ведется в целом крайне неудовлетворительно и формально. Обычно в результате такого обучения редко кто осваивает навыки чтения, письма или общения на родном языке.

Таким образом, хотя в Адыгее, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии адыгский язык провозглашен государственным, реально он таковым никогда не был и не являлся. Законы о языках работают слабо.

Безусловно, сохранению языка способствует функционирование в каждой республике национального театра, издание на адыгском языке газет, журналов, художественной и учебной литературы, организация радио и телевещания. Но всё это настолько ограничено по объёму и чаще всего некачественно по форме и содержанию, что общей тенденции упадка и деградации языка не меняет. В сущности, это только искусственный придаток национальной государственности, которая, как было сказано, смягчает, но не предотвращает процесс угасания этнической культуры.

5. Кризис культуры и базовой личности. Симптомы этого кризиса очевидны, и они проявляются во всех сферах материальной и духовной жизни. В прошлом адыгская культура имела свой стиль, вызывавший восхищение у иностранцев, служивший образцом для соседних народов.

Состояние современной культуры таково, что вряд ли может вызвать желание подражать ей. Адыгская культура утратила свойственную ей красоту и гармонию. Во всем – в характере поселений и жилищ, в одежде и в поведении, в музыке и танцах – признаки упадка и деградации. Изменился к худшему даже внешний облик адыга, утрачена, предана забвению традиционная «культура себя», согласно которой устанавливалось, как и в соответствии с какими критериями человек должен заботиться о себе, «строить» свою внешность и поведение.

Упадок вкуса отражается и на профессиональном искусстве. Современная адыгская поэзия и проза, музыка и театральное искусство, живопись и архитектура и в малой степени не отвечают мощной заявке, которую сделала во всех этих областях традиционная народная культура.

Особенно остро ощущается духовно-нравственный кризис адыгского общества. Традиционные понятия о чести, совести, благородстве, мужестве претерпели разительные изменения, связанные, прежде всего, с условиями жизни под пятой царской администрации и затем под влиянием известных мер в советском обществе. И это понятно: традиционный образ черкеса, рыцаря без страха и упрека, никак не вписывался в систему тех отношений, которые были навязаны адыгскому обществу.

Тот факт, что в этих крайне неблагоприятных условиях национальный дух адыгов все же не был сломлен, свидетельствует о том, насколько жизнеспособна адыгская цивилизация. Однако потери, которые мы несли, огромны. Значительная часть современных адыгов по своим духовно-нравственным качествам и в малой степени не соответствует высокому идеалу адыгства. Поэтому, когда мы говорим о трагедии депортации черкесов, в один ряд с ней нужно поставить и трагедию внутренней миграции – существенного изменения психологии, изменения ценностей и ценностных ориентаций.

Таковы, если быть предельно кратким, основные особенности этнического кризиса, охватившего адыгское общество. Они свидетельствуют о крайне негативных последствиях Русско-Кавказской войны для нормального функционирования этноса.

Б.Х. Бгажноков
adigasite.com