В ЧЕРНОМОРСКОЙ ШАПСУГИИ

В начале лета 1930 г, студенты Ленинградского университета, как обычно, разъезжались на производственную практику. Для сбора полевых материалов о крестьянском быте отправлялись во все концы Советского Союза и студенты этнографического отделения. Я попросился в горы Черноморского побережья Кавказа к адыгейскому племени шапсугов, чтобы изучить пережитки их доисламских верований. Мой выбор определялся двумя причинами. Во-первых, при интересе к прошлому адыгейцев важно было познакомиться с шапсугами, которые одни избегли поголовного выселения с гор в 60-х гг. XIX в. после окончания Кавказской войны. Во-вторых, трудно было не поддаться влиянию своих профессоров, особенно Г. Ф. Чурсина, "А. Н. Генко и В. Г. Богораз-Тана, прививавших нам вкус к исследованию народных верований, отражающих мышление первобытного человека. Краткие замечания случайных путешественников позволяли надеяться найти в Шапсугии гораздо больше языческих пережитков, чем в Адыгее, Черкесии и Кабарде.

И вот 3 июля 1930 г. я еду по новой железнодорожной ветке от Туапсе до Сочи. Соседи разговаривают о коллективизации и раскулачивании.

Был уже вечер, когда поезд остановился у столба с надписью «Аше». Поблизости не видно никаких строений. Стояла только палатка для рабочих. Они сказали, что ехать в горы на ночь опасно и советовали дождаться утра. Но я пошел в ближайшее шапсугское селение Мохортова Поляна, лежавшее в 1 км от моря. Бросилось в глаза отсутствие планировки — большая разбросанность дворов. Нанял коня, чтобы в тот же день прибыть в административный центр Шапсугского национального района, сел. Красноалександровское П, расположенное в горах, в 7 км от моря. Пока ловили и седлали коня, осматривал двор хозяина. Забором служил не плетень, обычный в Адыгее, а частокол, причем колья его были разной высоты и толщины. Примерно в 1 м от земли они с помощью скрученных тонких веток привязаны к длинной горизонтальной жерди. Ворота тоже не похожи на виденные в Адыгее. Это три горизонтальные жерди, свободно продетые в сквозные дыры в двух вертикальных столбах, стоящих друг от друга на расстоянии, достаточном для проезда телеги (рис. 4). Ворота соседних дворов имели не три горизонтальные жерди, а четыре-пять. Чтобы открыть такие ворота, требовалось вынуть из дыр каждую жердь в отдельности. Дом, крытый дранкой, стоял на деревянных сваях. Стень; его турлучные и дощатые. Часть пространства под домом была огорожена досками и служила для каких-то хозяйственных нужд, а з открытой части стояла четырехколесная телега казачьего типа. Во дворе находились амбар, курятник и остальные хозяйственные постройки. Одни из них сплетены из хвороста, другие дощатые.

Дорога до сел. Красноалександровского П шла вверх по ущелью р. Аше. Не менее 55 раз пришлось переезжать речку вброд. Из-за прошедших дождей она стала полноводной и бурной. В одном месте конь нырнул, но все обошлось благополучно, если не считать промокшей одежды. Над лесистыми горами разливала чары лунная ночь. Было так красиво вокруг, что забывалось о холоде после вынужденного купания.

Сел. Красноалександровское И по-шапсугски называется Къэлэжъ «Старая крепость». Остановился в недавно открытом здесь Доме крестьянина. Собственно, это только комната в доме, принадлежавшем Нибо. Утро встретило дождем. В окно видно гору, покрытую лесом. Выделяются два рядом стоящих огромных дерева, из которых одно усохло.
Объясняю хозяину причину своего приезда и спрашиваю: «Н( приходилось ли Вам слышать от стариков о том, что в старин; шапсуги поклонялись деревьям?». Ответ был неожиданным: «У нас много деревьев и целых рощ, которым и теперь поклоняются мно гие». Показав на два дерева, уже привлекших мое внимание, oi добавил: «Им тоже поклоняются, ибо считают священными» Так началось мое путешествие в минувшие века.

Однако здесь не стану останавливаться на собранных тогда историческом фольклоре, материалах о древних верованиях и дольменах — все это потом было опубликовано. Расскажу лишь о других историко-этнографических наблюдениях в Черноморской Шапсугии.

Усадьбы и дома селения выглядели такими же, как и в Мохор-товой Поляне. Усадьбы с огородами разбросаны в беспорядке по склону хребта Аже (Ажъэ), на левом берегу р. Аше. Улиц, в нашем понимании, не было. Сразу же за окраиной Красноалександровского И начиналось сел. Красноалександровское III, они почти сливались.

Жилые дома, как правило, стояли в глубине дворов и вместо фундамента имели деревянные сваи либо каменные подставки. Стены домов турлучные или частью турлучные, а частью дощатые. Встречаются дома в два этажа. Первый этаж обычно служил сараем или помещением для скота, хотя встречались дома, где оба этажа были жилыми. В некоторых домах имелись «итальянские» окна дачного типа. Сени отсутствовали. Одна дверь вела прямо в кунацкую, вторая —- в хозяйственную половину. Дом, в котором я поселился, состоял из трех изолированных комнат. Пронти из одной в другую можно было только через двор. При каждом доме имелась веранда на столбах. Иногда она окружала его с двух, трех, а то и со всех четырех сторон. Навесом над верандой служило выступающее продолжение крыши. В двухэтажных домах веранда находилась на втором этаже. Крыши покрывались дранкой. Над каждой крышей возвышался плетеный дымоход с маленьким двухскатным прикрытием от дождя, сделанным тоже из дранки.

Заборы были четырех типов: частокол, плетень, низкая каменная стенка на земляном растворе и, наконец, горизонтально лежавшие друг на друге жерди, которые не рассыпались лишь потому, что в разных местах их удерживали колья, вбитые в землю попарно с обеих сторон забора. Ворота были такими же, как и а Мохортовой Поляне.

Колодцев шапсуги не рыли. Воду брали из источников, которых здесь было много. Их часто обкладывали камнями и иногда защищали навесом. Рядом с источником лежал и деревянный черпак.

Здание мечети, единственной в Красноалександровском II, обращено в избу-читальню. Это длинный турлучный дом, вокруг которого устроен навес на столбах. Крыша из дранки.1.

Очень примитивны шапсугские мосты. Чаще всего это переброшенный через поток ствол дерева, у которого обрублены ветки.

В лучшем случае рядом лежали два ствола, сверху чуть-чуть подтесанные топором. Нели берега реки имели разную высоту, то один конец стволов покоился на деревянной подставке типа «козла». Почти все мосты были рассчитаны на пользование ими до очередного половодья, после которого надо было делать новые.

Здешнее кладбище не походило на виденные в Адыгее. Могильные холмики были обложены небольшими камушками. В головах и ногах стояло по одному шиферному камню, которые возвышались над остальными примерно на 20—30 см.

Черноморские шапсуги занимались преимущественно садоводством, причем большая часть их садов находилась в лесу без ограды. Деревья во дворах увивали виноградные лозы. Другого способа выращивания винограда шапсуги не знали. Зерновые были представлены кукурузой и просом. Выращивали, кроме того, помидоры, фасоль, редьку, огурцы и в незначительном количестве — картофель, а также арбузы. Из домашних животных преобладали козы. Держали также коров, овец и лошадей, а буйволов и ослов не было. В пчеловодстве все еще пользовались в основном плетеными ульями.

При мне шапсуги носили черкеску только по праздникам. Но буркой пользовались в непогоду довольно часто. Что касается молодежи, то она уже начинала привыкать к пиджакам и брюкам навыпуск, чего еще не доводилось видеть в Адыгее. Однажды повстречался шапсуг, у которого голова была повязана башлыком, как это делают в Абхазии и Западной Грузии. На Северном Кавказе никогда башлык не подменял шапки. Многие мужчины, особенно старики, постоянно носили сбоку на поясе самодельные ножи в деревянных ножнах. Кинжал надевали лишь при черкеске по праздникам, и то очень редко. На улицу старики выходили обычно с деревянным посохом, имевшим внизу острый железный наконечник, который иногда заменяли штыком от русской трехлинейной винтовки. Верх посоха часто представлял собой естественную развилку.

Старинное женское парадное платье — «сан», расшитое золотыми нитками, кое-кто хранил в сундуках, чтобы использовать в праздник- надеть*его на девушку..

Недалеко от пос. Чертов Мост (по-шапсугски Зэхэлъэшъу), населенного русскими, между этим поселком и устьем р. Бекншей (Бэгэшъэй) 1 и в других местах находятся старинные, видимо адыгейские, кладбища с каменными могильными насыпями, поросшими кустарником и деревьями.

Рассказывали, что недалеко от Главного Кавказского хребта была обнаружена могила, в которой оказались шлем, длинный прямой меч и бедренная кость великана.

Население этого края после окончания Кавказской войны в 1864 г, резко сократилось. Старики говорят, что места прежних поселений и пашен, в частности на правом берегу р. Аше против сел. Красноалександровское И, поросли лесом и реки от этого стали полноводнее,

В один из дней я познакомился с очень бодрым 72-летним колхозником, который удивил отличным знанием русского языка и абсолютно правильным произношением русских слов. Еще более удивительным казалось то, что на своем языке он говорил с русским акцентом, в частности не мог произносить смычных звуков. Объяснение крылось вето необычной биографии, которую он мне поведал.

Ему едва исполнилось 6 лет, когда в £864 г. царские войска вступили в Черноморскую Шапсугию и сожгли село, где он жил. В суматохе боя мальчик отбился от родителей, попал в плен и оказался на воспитании у русского генерала. Когда вырос, то генерал определил его на службу в казачий полк, стоявший в Дагестане. Там он впервые серьезно задумался над вопросами: кто он и что означает слово «шапсуг», которое записано в его документах. Получив отпуск, юноша приехал к воспитавшему его генералу, чтобы расспросить о своем происхождении. Узнав обстоятельства пленения и название ущелья, где это произошло, он отправился на Кубань к тем немногим шапсугам, которые в 1864 г. не переселились в Турцию. Однако родственников на Кубани Fie нашел, но узнал, что кто-то из однофамильцев остался на Черноморском побережье, где прежде жили шапсуги. Тогда он вновь отправился fsa поиски. На Черноморском побережье ему удалось найти родителей. Последние свыклись с мыслью о гибели своего ребенка и поэтому не собирались признавать сыном какого-то незнакомца, который даже разговаривать с ними не мог без переводчика. Первой признала его мать. Затем на его теле были найдены приметы, заставившие и отца поверить в возвращение сына. Обрадованные родители устроили по этому случаю большой пир, на котором гуляло все селение. После окончания военной службы молодой человек вернулся навсегда в родные места.


(отрывки)
Л.И.ЛАВРОВ "ЭТНОГРАФИЯ КАВКАЗА"