Начало строительства Черноморской береговой укрепленной линии

После посещения Кавказа императором Николаем I в конце 1837 г. русские войска начали продвижение в западном направлении вдоль побережья Черного моря от Гагр до Анапы. Началось строительство Черноморской береговой укрепленной линии. Начатое еще в 1834 г. сооружение Геленджикской линии от Ольгинского укрепления на реке Кубани до побережья Черного моря было приостановлено, все усилия были направлены на укрепление русских позиций на Черноморском побережье. Новые форты и укрепления возводились отрядами генералов А. А. Вельяминова и Н. Н. Раевского при содействии Черноморского флота под командованием адмирала М. П.Лазарева. Все возведенные к 1839 г. береговые укрепления были объединены в Черноморскую береговую линию. Она состояла из укреплений, крепостей и фортов, возведенных в устьях рек, населенных пунктах и плодородных долинах для обеспечения полного контроля над данной территорией.

В деле достижения поставленной перед русским командованием цели система Черноморской береговой линии имела важное стратегическое значение. Она обеспечивала все условия «для прочного утверждения в Северо-Западной части Кавказа, так как, с одной стороны, отрезала горцев от морских сношений с Турцией, а с другой - мешала их возможности пользоваться зимой пастбищами в прилегающей к теплому морю прибрежной зоне, что в суровые зимы приводило к массовому вымиранию скота и обрекало горцев на голодную смерть».

В конце 1839 г. командир Отдельного Кавказского корпуса генерал Е. А. Головин докладывал, что вдоль Черноморской береговой линии функционируют 23 укрепления, на которых развевается «флаг российский», что, по его убеждению, «служит достаточным доказательством нашего тут владычества». Но, несмотря на столь оптимистичные заявления, генерал тут же вынужден был признать, что «уступая... принужденно пространства, занимаемые фортами» горцы «нимало не признают» власти русских «далее пушечного выстрела». Правительство понимало, что система Черноморской береговой линии не обеспечит «окончательного усмирения горцев», нужно было убедить последних в «непоколебимом намерении правительства привести их к покорности». Этой цели были подчинены действия русских войск на восточном побережье, население которого никогда и ни при каких условиях не желало признавать власти русских над собой. Расчет некоторых российских генералов на то, что возможно «стремительно и в короткий срок покорить горские народы» Кавказа не оправдался.

В 1838 г. на восточном побережье Черного моря действовали два отряда: первым командовал генерал-лейтенант Н. Н. Раевский; вторым - генерал-майор Симборский. Последний получил предписание занять находящийся в Убыхии «пункт при р. Сочи-пста, важный по многолюдному своему населению и по значительной торговле» с турецкими контрабандистами. Убыхи оказали яростное сопротивление, пытаясь помешать строительству русского форта на своей территории. Русские войска понесли значительные потери, но захватили этот важный для России пункт, где и был возведен форт Навагинский.

Тринадцатого марта 1840 г. был одобрен к исполнению «Высочайше предначертанный план к общему усмирению кавказских горских народов». Суть документа сводилась к выводу о том, что полное подчинение горцев должно производиться «посредством постепенного стеснения» их.

Был составлен план, согласно которому:

а) военные действия должны быть производимы с настоятельностью и постоянством для непременного достижения безусловной покорности в пределах того пространства или участка, в котором будут предприняты;

б) военные действия должны быть предпринимаемы не иначе как постоянно, дабы на данном пункте иметь всегда достаточные силы и собственным способами Кавказского корпуса двигаться, хотя медленно, но с твердыми шагами к достижению предположенной цели;

в) военные действия должны происходить в порядке последовательном для того, чтобы, совершив усмирение одной части горских племен, те же войска могли перейти непосредственно к усмирению части сопредельной.

Таким образом, Кавказ оказался в центре сложной паутины, сотканной из имперских интересов ведущих стран Европы и России. Горцы не желали воевать, они лишь стремились сохранить земли предков, но, будучи в центре мощного противостояния, убыхи, равно как и другие народы Кавказа, были втянуты в войну. Здесь не было места этнической неприязни, горцы лишь оказались на землях, представляющих для России жизненный интерес. Произошло столкновение двух великих идей: имперских устремлений царского правительства и не поколебимого ничем желания горцев сохранить свою родину и свободу.