Начало покорения Западного Кавказа

По условиям заключенного в 1774 году Кучук-Кайнар-джийского мирного договора, Турция была вынуждена признать Черное море свободным для плавания русских судов и к России отошли крепости Керчь и Еникале.

Чтобы сохранить свои позиции на Западном Кавказе, Турция с помощью французских военных инженеров возводит в 1781 г. в районе современной Анапы сильную крепость, оснащенную по последнему слову военной техники. Опираясь на новую крепость, получившую название Анап-кале, турецкое правительство поставило задачу сплотить всех за-паднокавказских горцев и направить их на борьбу против России. Крепость Анап-кале приобрела решающее значение после заключения между Россией и Турцией мирного договора 1783 г., по которому река Кубань была признана гра-ицей между владениями России и Турции и вдоль нее была организована Кавказская кордонная линия и расселены курени Черноморского (бывшего Запорожского) казачьего войска. Одновременно Анап-кале служила самым крупным на Западном Кавказе торговым центром, через который адыгейские князья и дворяне сбывали свой живой товар, добывавшийся в беспрестанных межплеменных войнах и грабительских набегах, и получали взамен от турецких купцов предметы роскоши, оружие, порох, ткани и другие необходимые товары. Рядовые горцы вели через Анап-кале обычную меновую торговлю продуктами своего производства (мед, воск, сушеные фрукты, войлочное сукно и др.).

Несмотря на четкое определение границ между Россией и Турцией, западнокавказские горцы, считавшиеся номинально турецкими подданными, вовсе не признавали власти Турции. Горские князья и старшины ни с кем не желали делить своей власти и их стремление к независимости всегда горячо поддерживалось массой свободолюбивых и воинственных горцев.

После организации по правобережью Кубани поселений Черноморского казачьего войска, началось естественное интенсивное сближение прикубанских адыгов с русскими путем оживленной меновой торговли в Екатеринодаре и ряде пограничных станиц. Адыги часто пользовались медицинской помощью русских врачей, госпитализировались в военных и гражданских лазаретах. Особенно широкой популярностью пользовался Геленджикский лазарет, куда приходили даже женщины-горянки, что вообще было необычно для общественного быта горцев. В сороковые годы XIX века по просьбе горских общин во многих аулах были проведены прививки оспы.

Генерал - губернатор южной России А. Ришелье, резиденция которого находилась в Одессе, еще в самом начале XIX века представил царскому правительству проект мирного покорения западнокавказских горцев путем вовлечения их в торговлю. Через три десятилетия к этой же идее вернулся начальник Черноморской береговой линии генерал Н.Н. Раевский. Ришелье считал, что постоянные набеги черкесов на русские военные поселения кордонной линии связаны не столько с природным воинственным духом горцев, к тому же имевших возможность избегнуть наказания в своих недоступных горах, сколько от тех бедствий, которые они испытывали, будучи зажатыми в своих горах кордонными линиями. В результате, при почти неразвитой внутренней торговле, они не имели возможности сбывать свои продукты производства, охоты, пчеловодства, сбора лесных фруктов и орехов. Для развития торговли на Черноморском побережье были привлечены иностранные коммерсанты.

Генуэзец Скасси предложил свой проект, который предусматривал заинтересовать горцев заниматься промышленностью и торговлей вместо торга рабами, одновременно внушая им мысль о превосходстве России.

Французский коммерсант Гамба посетил Кавказское побережье в начале XIX века и также представил царскому правительству проект о развитии торговли с горцами (преимущественно лесом).

В 1817 году царским правительством был утвержден проект генуэзского коммерсанта Скасси, который был утвержден в должности попечителя торговли с черкесами и абхазами. Первые дружеские и коммерческие сношения Скасси начал с натухайским князем из Пшады Мехмет-Индер-оглы. При содействии князя были открыты два торговых учреждения: одно в Пшаде, другое в Геленджике, в распоряжение Скасси была предоставлена небольшая торговая флотилия из 15 парусных судов. Сподвижником Скасси был француз Тетбу де Мариньи, командовавший одним из судов флотилии, оставивший после себя ценные описания истори-ко-этнографической обстановки того времени на Северо-За-падном Кавказе.

К сожалению спекулятивные операции Скасси вскоре подорвали начинавшуюся мирную торговую колонизацию Черноморского побережья Кавказа, когда горцы уже начали чувствовать преимущества мирных торговых сношений с русскими вместо постоянной военной напряженности, не всегда безопасных грабительских набегов, трудности сбыта рабов в Турцию и невысокого качества товаров, получаемых взамен от турецких купцов. Скасси был отдан под суд за хищения и спекуляцию, но несмотря на частичное оправдание и помилование, начатое дело было загублено и царское правительство перешло к насильственным мерам покорения западнокавказских горцев.

Генерал Раевский, по долгу службы проводивший решительные военные действия в 1837-1839 гг. при высадке десантов русских войск и занятии плацдармов для строительства военных укреплений на Черноморском побережье Кавказа, в дальнейшем ставил задачу мирного сближения русских с горцами путем организации при укреплениях меновой торговли и снабжения горцев необходимыми для их жизни промышленными и продовольственными товарами. Тем самым он надеялся парализовать влияние Турции и Англии на горцев Западного Кавказа и искоренить постыдную работорговлю, лишавшую адыгов цвета их молодежи.

Раевский, осуждая официальную политику царского правительства в решении «Кавказского вопроса» исключительно насильственными мерами, был противником жестоких карательных экспедиций во внутренние земли Черкес-сии, которыми так славился небезызвестный генерал Засс, уничтожавший целые аулы и опустошавший цветущие долины по левобережью Кубани в ответ на набеги горцев на кордонные станицы. Он подчеркивал, что нужно отличать частные разбои от общих нападений и не мстить целым племенам за вину нескольких лиц, которых «племена эти не в состоянии удержать от разбоев».

Раевский рекомендовал не производить опустошений в Черкесских землях, принимать больных горцев в лазареты и вообще оказывать по отношению к горцам только мирные и дружелюбные действия. Раевский стоял на позиции налаживания прочных экономических связей России с Кавказом, а укрепления Черноморской береговой линии рассматривал не только как военные форпосты, но и как опорные пункты для развития торговли. Раевский постоянно подчеркивал, что «бесполезное кровопролитие надо заменить мирными средствами», которые улучшат состояние края и сблизят горцев с русскими. Он призывал и сам активно участвовал в борьбе против контрабандной английской и турецкой торговли. Раевский считал необходимым ликвидацию феодальной раздробленности и насаждение гражданского благоустройства в Западном Закавказье и выдвигал проекты о развитии ряда технических культур, о поощрении торгового земледелия. Сам завез из своего Гурзуфского имения на Черноморское побережье Кавказа высокосортные виноградные лозы и ряд других технических культур и экзотических растений и деревьев, в том числе им были завезены саженцы тюльпановых деревьев, из которых была образована аллея у Головинского форта (до настоящего времени здесь сохранилось лишь одно тюльпановое дерево.)

За короткое время (1838-1841 гг.), наряду с созданием путем высадки десантов цепочки русских крепостей на Черноморском побережье Кавказа, Раевский в своих дальнейших попытках мирного экономического сближения русских с горцами добивался в ряде случаев определенных успехов, однако такая его деятельность не нашла поддержки со стороны царского правительства и в начале 1841 года он был отстранен от должности начальника Черноморской береговой линии.

Еще в конце XVIII века интенсивное сближение горцев с русскими обеспокоило турецкое правительство и на Западный Кавказ зачастили турецкие эмиссары, напоминавшие горцам об их подданстве Турецкому султану, внушавшие им убеждение в могуществе Турции и разжигавшие вражду к России.

В ходе русско-турецкой войны 1806-1812 гг. турецкое правительство сделало первую серьезную попытку поднять орцев Западного Кавказа против России. По распоряжению из Константинополя в конце 1807 года анапский паша разослал наиболее влиятельным адыгейским князьям и убых-ским старшинам подарки и воззвания, в которых он призывал производить нападения на военные казачьи поселения Кавказской кордонной линии. Однако эти попытки привели юлько к нескольким мелким пограничным столкновениям.

В 1815 году турецкие эмиссары призвали горцев к набегам на русские поселения и к овладению Екатеринодаром. Создавшуюся напряженную обстановку русское правитель-тво ликвидировало определенными дипломатическими ша-ами, заставив Турцию на время отказаться от подобных под-трекательских действий. Готовясь к войне 1828-1829 гг., 1урецкое правительство послало на Западный Кавказ не-колько партий военных эмиссаров и мусульманских свя-ценников, перед которыми была поставлена задача любой ценой сколотить блок адыгейских племен для массовых вы-туплений против России. Для общего руководства в осуществлении этой цели в Анапу прибыл чрезвычайный полномочный хаджи Хасан-Паша, который должен был привести к присяге на верность Турции все адыгские племена. Опираясь на группу адыгских князей и дворян и на мусульманское духовенство, Хасан-Паша добился покорности некоторых племен, где были посажены духовные судьи (кадии) и на которые была возложена подать - десятина.

Однако наиболее крупное племя Западного Кавказа -шапсуги - категорически отказались принять присягу и даже выступили против Хасан-Паши с оружием в руках, в результате последний вынужден был бежать в Анапу. А масса бжедухского крестьянства в начале 1828 года объявила себя свободными людьми, не признающими над собой дворянской и княжеской власти. Бжедухи создали специальный народный совет из представителей различных аулов, объявивший об отказе от всяких повинностей. И только согласившись на серьезные уступки, горские феодалы смогли подавить это народное движение.

В результате турецкое правительство не достигло поставленной цели поднять западнокавказские племена против России в начавшейся новой русско-турецкой кампании 1828-1829 гг. Для военных действий против русских войск у Анапы собрался всего лишь пятитысячный отряд горцев, который серьезного участия в боях не принимал, а вскоре горцы вообще разбрелись по своим аулам.

Основная масса горцев во время военных действий оставалась равнодушной к политическим распрям и не собиралась воевать с русскими. И несмотря на то, что турки выслали к закубанским адыгам военный отряд с десятью орудиями для действий против Кавказской кордонной линии, сколько-нибудь серьезных военных действий здесь не было.

После заключения Адрианопольского мирного договора, по которому Турция уступила России права на Черноморское побережье Кавказа началось планомерное завоевание Западного Кавказа. Адрианопольским мирным договором, заключенным Россией и Турцией 2 (14) сентября 1829 г., закончилась русско-турецкая война 1828-1829 гг. Согласно этому договору Турция, потерпев поражение на море и на суше, вынуждена была признать Грецию независимым государством, предоставить Молдавии, Валахии и Сербии широкое внутреннее самоуправление; к России переходили устье Дуная и восточная часть Черноморского побережья от устья реки Кубань до укрепления Св. Николая; за русскими подданными подтверждалось право свободной торговли во всех частях Турецкой империи; проливы Дарданеллы и Босфор объявлялись открытыми для торговых судов всех стран.

Вскоре после подписания Адрианопольского мира Николай I в рескрипте главнокомандующему на Кавказе генералу И.Ф.Паскевичу дал установку на «усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных». В соответствии с этой директивой граф Паскевич осенью 1829 года разработал план покорения Черноморского побережья Кавказа. При этом первоочередной задачей было установление прямого сухопутного сообщения между Сухум-кале и Анапой. Турецкая крепость Анап-кале была взята штурмом еще в 1828 году отрядом князя Меньшикова при содействии Черноморского флота. Попытка осуществить намеченное мероприятие была сделана летом 1830 года экспедиционным отрядом генерал-майора Гессе.

В конце июля 1830 года отряд численностью до 2000 штыков и сабель был собран в Сухум-кале и после этого часть его была направлена морем для высадки десанта в Гаграх, а остальные двинуты по берегу моря от Сухум-кале через Лыхны в Пицунду.

Действия этой так называемой «Абхазской экспедиции» из-за слабого знания местных географических условий и серьезного сопротивления горских племен ограничились занятием Гагр, Пицунды и Бомбор, где были возведены военные укрепления. Из-за ожесточенного сопротивления сад-зов-джигетов и пришедших им на помощь убыхов, дальше Гагр русские войска не смогли продвинуться. И вопрос стоял уже не о продвижении дальше на север Черноморского побережья Кавказа, а об удержании любой ценой занятых позиций в Абхазии в обстановке постоянных военных набе-ов убыхов и джигетов.

Обычный путь военных походов убыхов в Абхазию проходил вдоль берега Черного моря, в обход труднопроходимого Гагринского карниза, названного французским путешественником и ученым геологом и этнографом Дюбуа де Монпере кавказскими «фермопилами», так как несколько хороших стрелков могли легко здесь держать оборону. Убыхи и другие горцы Северо-Западного Кавказа пользовались древними тропами, обходившими Гагринский карниз, обрывавшийся к морю, по ближайшим водоразделам и спускавшимися по ущелью реки Жоэкваре.

Еще в IV—V вв. н.э. в устье р. Жоэквары была построена крепость, которая по свидетельству византийского историка Прокопия Кесарийского защищала абазгов от нападений со стороны воинственных племен Северо-Западного Кавказа. Крепость одновременно закрывала узкий проход по Гаг-ринскому карнизу и выход из Жоэкварского ущелья. Это было мощное оборонительное сооружение, но оно неоднократно разрушалось при набегах и затем вновь восстанавливалось.

Остатки крепости были использованы при устройстве нового укрепления русских войск после неудачного проведения Абхазской экспедиции 1830 года. В дальнейшем укрепление служило для защиты от нападений убыхов и джигетов, набеги которых не прекращались в течение всей многолетней Кавказской войны.

Для облегчения защиты крепости в 1841 году по приказу генерала Муравьева лес, покрывавший склоны Жоэквар-ского ущелья, был вырублен и в теснине самого ущелья как форпост была возведена сторожевая башня, которая должна была оградить Абхазию от вторжения в нее убыхов.

В Жоэкварской операции по расчистке ущелья от леса и в строительстве башни принимал участие лицейский друг и секундант на дуэли А.С. Пушкина командир батальона Тен-гинского полка подполковник Данзас, в это время служивший в Гагринской крепости. В отличие от других крепостей, возведенных в период Кавказской войны на Черноморском побережье Кавказа и уничтоженных бурными событиями и временем, Гагринская крепость достаточно хорошо сохранилась, а внутри нее реконструирован древний храм, памятник раннего христианства IV-VI вв., в котором оборудован музей старинного абхазского оружия.

До Абхазской экспедиции 1830 года убыхи не имели серьезных военных столкновений с русскими войсками за исключением стычек во время грабительских набегов на укрепления и станицы Кубанской кордонной линии. Именно у Гагринской теснины они впервые показали свою военную мощь, помогая джигетам в защите их земель. Несмотря на то, что территория Убыхии находилась еще на значительном расстоянии от места развернувшихся военных действий (около 100 км), убыхское дворянство во главе с мощным кланом Берзеков, предвидя прямую угрозу своей независимости, немедленно выставило крупный боевой отряд, сыгравший решающее значение в боях под Гаграми.

Не прошло и месяца после занятия Гагр русскими войсками, как в августе 1830 года убыхские отряды вместе с джи-гетами предприняли несколько отчаянных штурмов нового укрепления, ставшего преградой для прямых набегов в Абхазию и Мингрелию.

Вероятно именно с этого времени, а не с 1825 года, как утверждал С.Т. Званба, убыхи вынуждены были производить свои походы на юг, проходя сначала значительный путь вдоль Главного Кавказского хребта и лишь затем спускались в долины Абхазии для грабежа мирных селений.

Осенью того же 1830 года отряды убыхов пришли на помощь шапсугам, натухайцам и абадзехам, пытавшимся захватить и уничтожить построенные этим же летом войсками генерала Эммануэля Георгиевско-Афипское и Алексеев-ское укрепления.

В период с 1831 по 1836 гг. мы почти не находим сведений об убыхах в официальных русских документах, так как в это время русское командование не предпринимало сколько-нибудь серьезных наступательных операций на Черноморском побережье Кавказа, ограничиваясь лишь обороной Гаг-ринского укрепления на юге и Анапы и Геленджика на севере. И лишь начиная с 1837 г., когда на Черноморском побережье Кавказа, по приказу Николая I, начинается сооружение фортов и укреплений Черноморской береговой линии, русские войска вплотную сталкиваются с упорным сопротивлением убыхов всяким попыткам захвата их земель или территории соседних с ними племен, или принижения их политического влияния на соседние племена. И это сопротивление не ослабевало в течение последующих 27 лет до последних дней Кавказской войны, т.е. до марта 1864 года.

Царским правительством были предприняты меры к разобщению западнокавказских племен, многим горским князьям, дворянам и старшинам были присвоены офицерские звания и назначены пенсии, с некоторыми племенами были заключены мирные договоры.

Однако планы быстрого покорения Западного Кавказа, разработанные Паскевичем, оказались неосуществимыми. Сопротивление горцев приняло народный характер, воен ные действия не напугали их, а только разожгли природный воинственный дух. Сменивший вскоре Паскевича на должности главнокомандующего генерал Эммануэль также не добился сколько-нибудь заметных успехов в осуществлении планов быстрого покорения Западного Кавказа. Многие представители горской верхушки под напором народных масс отказывались от офицерских должностей и пенсий и вставали во главе народного сопротивления за независимость своих земель.

В 1834 году во главе корпуса, который должен был выступить против горцев Западного Кавказа, был поставлен генерал Вельяминов, находившийся в распоряжении нового главнокомандующего Кавказским корпусом барона Ро-зена. С этого времени начал осуществляться особый план, заключавшийся в том, чтобы шаг за шагом завоевывать территорию Черкессии, изолировать горцев войсковыми кордонными линиями, которые пересекали бы их страну в различных направлениях, отрезать им возможность помощи со стороны других кавказских племен, а также Турции и ряда европейских государств (в основном Англии).

Первая экспедиция под командованием самого генерала Вельяминова состоялась в сентябре 1834 г., ее целью было ознакомиться с местностью, расположенной между рекой Кубанью и Геленджиком и выбрать самый надежный, удобный и легкий путь между этой крепостью и Кавказской военной линией. До этого времени единственный путь в Геленджик лежал морем; доставка снабжения была трудна и зависела от времени года. Экспедиция продолжалась 10 дней, войска продвигались с большой осторожностью, вслед за ними двигались 300 повозок, нагруженных продовольствием и материалами для Геленджикского гарнизона.

Вторая экспедиция, произведенная в 1835 г., ставила задачу расчистить и расширить дорогу, которая была открыта в предыдущем году. В этом году войсками были возведены крепости по реке Абин (Абинское укрепление) и на реке Адагум (укрепление Св. Николая) и заняты позиции в Дообе (южная часть Цемесской бухты), так как планами командования в дальнейшем намечались овладение Суджук-Кале и организация здесь базы Черноморского флота.

Третья экспедиция началась в мае 1836 г. Были произведены разведывательные операции в Пшаду и в Суджук-Кале. Прежде чем начать экспедицию, генерал Вельяминов обнародовал воззвание к причерноморским горцам, в котором он предлагал покориться России и исполнять условия Адрианопольсксго договора. При проведении экспедиции этого года русские войска понесли большие потери. Войска продвйгались через ущелья, преодолевая сопротивление горцев, устраивавших во всех удобных местах засады. Было убито около 20 офицеров.